Лиорская мельница (СИ) - Андросов Андрей

– Хватит метать, – голос толстяка доносился будто бы издалека. – Дай ему еще.

Брак попытался отвернуть голову от горлышка, но не преуспел. Во второй раз пошло лучше, шаргово пойло огнем скатилось в желудок, разожгло внутри маленький пожар.

– Он все равно не жилец с такими ранами. Только зря бухло перевели.

– Ну хоть похороним по нашему. Без ног для него не так уж много копать придется.

Калека застонал и попытался встать, но шумно завалился на бок – протеза на ноге не оказалось.

– Обопрись на меня. Вот так, осторожно, – рука толстяка подхватила Брака подмышку и приподняла. – Пойдем, тебе еще скиммер будить.

Прыгая на одной ноге, калека понемногу приходил в себя. Перед глазами все плыло, конечности по-прежнему казались чужими, к тому же его душил непрекращающийся кашель. Зато голова от самогона почти прояснилась.

Скиммер лежал на боку в стороне от потока подобно выброшенному на берег катрану, наполовину утонув в глубокой луже воды. Дождь смыл с него грязь, обнажив бесчисленные вмятины и царапины на корпусе, рукоятка руля укоризненно торчала в небеса. Багажник перекосило, но груз удивительным образом уцелел. Сказался целый моток паутинки, которую напарники извели на крепеж. Разве что пропала одна из канистр с эйром и едва держался на одинокой веревке какой-то мешок.

Толстяк дотащил Брака до скиммера, уронил прямо в лужу, прислонив спиной к борту. Выглядел Логи страшно. Левая рука едва двигалась, кожу предплечья стесало едва ли не до кости. На голове глубокий порез, лицо будто пропустили через жорку. Левый глаз вспух, из глазницы мертво глядело нечто белесое и сморщенное.

Левая выглядела не лучше, тоже избитая и уставшая до полусмерти. Она баюкала сломанную правую руку и глядела на калеку с надеждой.

– Что тут? – слова вырывались из горла с сиплым присвистом.

– Скиммер сдох, – ответила Левая. – Тебя потоком отбросило, мы тебя искали, потом нашли. Все.

– Буди его, Бракованный. Надо убраться отсюда до рассвета. – Логи вытащил из кармана мокрый платок, с треском его разорвал и принялся заматывать руку.

– Зачем?

– Не тупи, – сквозь зубы прошипел толстяк, стягивая узел. – На равнине свет. Коты. Будут ловить беглецов вроде нас. Ночью есть хоть какой-то шанс вырваться.

Брак застонал. Его надежды на то, что после безумного спуска все завершится, не оправдались. Приподнявшись, он оперся на скиммер и разогрел один из якорей. От металла потянуло слабым теплом.

– Можно сильнее? – слабым голосом спросила Левая.

– Нельзя, там эйносы и эйр. Логи, дай свою кувалду. – Брак с трудом вонзил рукоять в грязь и принялся докрасна калить боек. – Помогайте.

Помощники из лысого с девчонкой были аховые, но через некоторое время Там-Там все же засветился багровым. Потянуло жаром, дождь с шипением испарялся с раскаленного металла.

– Больше нельзя, – с сожалением сказал калека, оторвав ладони от кувалды. – Могут заметить. Дайте мне жахатель и помогите поднять скиммер.

С машиной пришлось повозиться. От опирающегося на костыль Брака толку не было, от Левой тоже, так что толстяку пришлось корячиться в одиночку. В конце концов он уперся в корпус спиной и, отчаянно скользя ботинками по грязи, с хлюпаньем выдрал скиммер из грязи. Девчонка спешно выдвинула обе опоры и скинула якоря, так что машина хоть и косилась на бок, но не заваливалась.

– Ищите мой протез и грейтесь, – Брак сосредоточился на скиммере, пытаясь понять, с чего начать. – Логи, дай еще выпить.

Поломку даже не пришлось искать – в покатом корпусе многострадального компрессора зияла рваная дыра, а из его внутренностей калека извлек острый обломок базальта и выгреб пригоршню каменного крошева.

Левая тихо подошла сзади, неловко попытавшись приладить протез к ноге, пока калека возился с компрессором. У нее не вышло, поэтому она просто прислонила железку к колесу и отошла к толстяку. Уселась в грязь рядом с Там-Тамом и прижалась к лысому спиной. Тот неловко приобнял девочку здоровой рукой, прокашлялся и спросил:

– Ты как?

– Жива, – Левая уткнулась лицом в руку толстяка и принялась наблюдать за Браком.

– Слушай, мы не знаем, что там произошло. Шаргова плесень, когда все это началось, многие наверняка успели убраться из центра. У тебя умная мать, которая…

– Которая осталась там, наверху, – со злостью бросила девочка. – Сейчас не время, Логи. Давай сперва уберемся отсюда.

Толстяк замолчал.

Над Стеклянной Плешью неистовствовал шторм. Вспышки молний сверкали с периодичностью метронома, небо сияло голубым. Ревущий поток воды из Малой Глотки постепенно усиливался, подбираясь все ближе к скиммеру, мимо проносились какие-то обломки. Зато отвесная стена плато давала хоть какую-то защиту от ливня..

Брак приладил протез к ноге, с облегчением оперся. Раскалил жахатель и кинул его ближе к Там-Таму – тот уже почти остыл. Сидящие с благодарностью кивнули.

Калека с трудом выволок из под нагромождения вещей плоский лист металла. Осмотр компрессора показал, что поломка плевая. Внутренности устройства не повреждены, камень просто все заклинил, а залившаяся внутрь вода завершила начатое. Нужно всего лишь поставить латку, просушить внутренности и можно будет убираться отсюда.

– Брак, что там? – уставший голос толстяка раздался позади, когда латка уже встала на место, наскоро сведенная к корпусу.

– То же самое, что в Пещере. Компрессор сдох. Надо было два ставить.

– Долго еще?

– Уже.

Брак с удовлетворением понаблюдал за истончающейся струйкой пара из под крышки раскаленного устройства, после чего намертво все перекрыл. Дождавшись, пока дождь охладит компрессор, повернулся к спутникам:

– Молитесь.

Рычаг со скрежетом пошел вниз, затем раскачался, стало легче. Компрессор закашлял, двигатель с недовольным гудением проснулся, скиммер с хрипами начал оживать.

Брак устало опустился в грязь рядом с Там-Тамом. Пока работал – согрелся, к тому же на ногах его словно поддерживала невидимая сила, позволяя забыть о боли и усталости. Теперь же все навалилось разом, будто стержень вынули. Прогревшийся скиммер ожил, гул эйносов выровнялся.

Логи поднялся, помог Левой. Хлопнул Брака по плечу и тяжело забрался в сиденье. Машина с чавканьем тронулась, вырвалась из грязной ямы и отъехала в сторону, на более-менее плотный участок.

Подобравшийся вплотную поток воды захлестнул оставшуюся от скиммера яму.

– Пойдем, – девочка протянула калеке мокрую ладонь. – Толстый ждет.

Вместе они с трудом дотащились до скиммера, окончательно остывший Там-Там оставлял длинную борозду в грязи – сил поднять кувалду у Брака уже не осталось, приходилось тащить.

– Куда дальше? – спросил толстяк, когда все кое-как уселись. Левую руку на руле он удерживал с огромным трудом, повязка сочилась кровью.

– Отсюда. И чтобы без Котов, – калека осторожно поерзал, чтобы не тревожить сломанную руку девочки.

– А потом? Куда потом, Брак?

– В Яму. А потом в Доминион. Хватит с меня степей.

Толстяк кивнул и тронул скиммер с места. Тот начал неохотно, греб колесами, но благодаря шарику сумел удержаться на раскисшей почве, а затем набрал скорость и эйнос стал больше не нужен.

Логи вел машину на север вдоль Плеши, на ходу пробиваясь сквозь многочисленные потоки воды, текущие с плато. Через несколько минут он вывернул руль и начал плавно забирать на запад.

Провожая взглядом удаляющуюся громаду, Брак устало размышлял, что все это до боли похоже на одну из любимых Логи историй. На ту часть, самую банальную и заезженную, где герои что то теряют, обретают заклятого врага и верных друзей. Впереди их ждет дорога, полная приключений, а в конце они спасут мир. Или хотя бы попытаются.

Дождь ослабевал. Брак в последний раз оглянулся на проклятую возвышенность, где остались слишком многие. И слишком многое.

Сзади сверкнуло.

В сиянии молнии, на мгновение залившей весь мир светом, парень успел разглядеть, как с отвесной скалы срывается вниз пылающий гигатрак.