Экскременты космических лосей - Крюк

ему пообщаться с принцессой поближе. Узурпировать власть в империи казалось неплохим вариантом. Ещё можно было подойти к Визулинде на выставке или конференции. «В конце концов, есть много способов познакомиться с женщиной, – успокаивал себя Зугард. – Иногда для этого даже не нужна военная техника».

Фильм подходил к концу. Это была какая-то муть для утончённых эстетов, и Зугард ничего не понял. «С другой стороны, как можно обойтись без военной техники? – рассуждал он, выходя из зала. – На чём тогда подъехать к принцессе?» Стараясь не привлекать к себе внимания, он ждал, что она снова окажется в холле. Увы, этого не произошло: Визулинда, судя по всему, поднялась на верхний уровень и улетела со стоянки на крыше.

Оказавшись дома, Зугард упал на первую попавшуюся мебель и уставился в потолок. Он валялся так до тех пор, пока не пришло время идти на службу. Следующий день прошёл в томительном ощущении полуреальности. Зугард надеялся, что его отпустит – но действие принцессы на организм продолжалось. Ещё вчера он присматривал себе в подруги какую-нибудь выгодную девицу из старинного рода – а теперь понимал, что не согласен на компромиссы. Визулинду ему хотелось больше всех.

По различным каналам Зугард пытался побольше узнать о принцессе, о её прошлом и прошлом её семьи. (Спустя некоторое время Визулинда сама рассказала ему подробности; однако до этого бедняга довольствовался лишь сторонними сплетнями). То, что он слышал, смутило бы любого порядочного мужчину. Говорили, что у принцессы ужасный характер и неправильные взгляды на жизнь. Она считала, что семья не единственное предназначение женщины. Она сочувствовала ву-цзяньсюнцам и осуждала Программу Культурной Доступности. Сплетники называли её синим чулком – и одновременно развратницей… От этого Зугард распалялся так, что совсем не мог спать. Он понимал: для того, чтобы подъехать к Визулинде, нужна как минимум боевая орбитальная станция.

Отец Визулинды, император Сигрис Гордетольф, был женат пять раз. Его первая супруга не могла иметь детей. Спустя пару лет он снова женился. Вскоре молодая императрица родила девочку. Второй её ребёнок тоже был женского пола. «Роди мне, наконец, нормального наследника!» – возмущался Сигрис Гордетольф. Не дождавшись сына, он бросил жену. «Может, повезёт с третьей», – успокаивали его друзья.

Третья супруга, как назло, снова родила девочку.

– Проклятье над нашим родом! – сокрушался император.

– Можно запрограммировать пол ребёнка с помощью технологий, – говорили придворные.

– Я что, сам не могу сына сделать?!

Наконец, императору повезло: на свет появился долгожданный сын. Это событие праздновали на всех планетах Мундиморы. Увы, наследник прожил недолго: он погиб в подростковом возрасте, управляя собственным шаттлом.

Император долго не мог оправиться от горя. Он искал утешения в объятиях любовниц. Обычно он выбирал себе помоложе, но в один прекрасный день соблазнился красивой вдовой, которая к тому же имела учёную степень. Лаборатория, которую она основала, занималась исследованиями в области генной инженерии. «Женщина-учёный – это ересь, – говорил генерал Альдагор. – Что может изобрести твоя Френегунда?»

История любви Сигриса и Френегунды была короткой и бурной. Громкие ссоры чередовались со страстными утехами. В один прекрасный день Френегунда сказала императору, что беременна девочкой. Взбешённый, император потребовал избавиться от ненужного чада. Френегунда отказалась повиноваться. Более того, она спокойно выходила в свет и говорила правду об отце ребёнка. Последний скандал между любовниками произошёл через пару месяцев после рождения Визулинды. Поговаривали, будто Сигрис Гордетольф задушил Френегунду в порыве гнева. Так или иначе, люди императора постарались замять эту историю. Ребёнка поспешно отправили к родственникам на Нэтти-Стивенс.

Император женился на очередной юной княжне. Спустя некоторое время его мечта сбылась: родился принц Брандомонд. Теперь Визулинда интересовала его ещё меньше. Несколько лет девочка провела в горном поместье прабабки – пожилой герцогини. После её кончины юная принцесса вновь стала никому не нужна. Пытаясь пристроить неудобное чадо, император предложил Визулинду замужней и бездетной тётке. Та, однако, не спешила брать ребёнка себе.

– Проклятая пустышка! – возмущался император. – Ладно бы супруг, но она… Как смеет женщина не хотеть нянчиться с детьми? Как смеет она уклоняться от своего предназначения?!

– Прикажите ей, Ваше Величество, – советовал Альдагор. – Прикажите под страхом смерти!

Однако император всё же взял девочку на Джоселин-Белл-Бернелл. О том, чтобы Визулинда жила во дворце, не могло быть и речи, и её поселили в доме покойной Френегунды.

– Я буду хорошим родителем для этого несчастного дитяти, – объявил император на одном из светских раутов. – Я дам ей правильное воспитание – чтобы она не стала такой же блудницей, какой была её мать.

– Вы – само благочестие! – восхищались придворные куртизанки.

«Правильное воспитание» поручили госпоже Алопеции – гувернантке, которая вырастила уже несколько благородных девиц. Это была высокая, сухая мундиморийка с вытянутым лицом, которая всегда одевалась в строгие платья. «Хороший родитель» навещал своё чадо раз в год. Всё остальное время Визулинда и Алопеция были предоставлены друг другу. Суровая мадам пыталась вылепить из неуклюжего ребёнка настоящую женщину. Любознательная принцесса задавала неудобные вопросы.

– Хочу сходить на выставку роботов завтра вечером, – однажды попросила Визулинда.

– Боюсь, это невозможно, – заявила Алопеция. – Завтра вечером у вас занятия по придворному этикету. К тому же, девочкам не пристало интересоваться наукой.

Визулинда была обескуражена. Последняя фраза почему-то возмутила её до глубины души. Хотя, казалось бы, Алопеция говорила известные вещи, и обижаться было не на что.

– А почему девочкам нельзя интересоваться наукой? – спросила принцесса.

– Потому, что их мозг вовсе не предназначен для этого, – объяснила гувернантка. – У них другое предназначение.

– А как же те, чьими именами названы светила? – не унималась Визулинда. – Как же Сесилия Пейн и Вера Рубин?

– Наивное дитя! – засмеялась Алопеция. – Это всего лишь архаические богини звёзд, и их никогда не существовало.

– А Джоселин Белл Бернелл? Моя учительница по астрофизике говорит, что Джоселин Белл Бернелл открыла пульсары.

– Это древняя легенда.

– Но ведь бывают женщины-учёные!

– Бывают, но это скорее исключение.

– А что в них исключительного?

– У них мужской ум. Они, в отличие от большинства женщин, способны создавать и изобретать.

– А как узнать, мужской у тебя ум или женский?

– У вас, Ваше Высочество, явно женский. Уж слишком вы миленькая.

– А как я это пойму, если даже не попробую что-нибудь создать или изобрести?

– Вашему Высочеству пора спать.

Стыдясь внебрачного ребёнка, Сигрис Гордетольф организовал для дочери домашние уроки. Однако время шло, и сплетни о мёртвой любовнице императора понемногу утихали. К тому же, император дряхлел. Наступала новая эпоха.

Будучи подростком, Визулинда стала посещать гимназию в Беатрис-Тинслей. Многие предметы пришлось нагонять; это было даже весело. К тому времени госпожа Нотибрена добилась того, чтобы мальчики и девочки