Пересмешник - Алексей Пехов

— Я не собираюсь спорить с отступником. Это ни к чему не приведет и лишь потратит наше время в пустой погоне за несуществующей мышью. Ты предал веру предков, сменив ее на чужую, какой бы истиной она ни считалась в Рапгаре. Этого достаточно, и ситуация не требует дальнейших разбирательств. Что скажет семья отступника?

— Виновен, — раздался слабый голос из самого последнего ряда, находящегося как раз под моим балконом.

— Что скажет прайд отступника?

— Виновен! — раздалось несколько голосов из разных концов зала.

— Что скажет старейшина прайда?

— Виновен! — сверкнув глазами, сказал высоченный мяурр, рядом с которым я увидел сидевшего Мряшала.

— Кто-нибудь из достойнейших, находящихся сейчас здесь, желает выступить в защиту обвиняемого?

Тяжелая тишина была ему ответом.

— Ты признан отступником, — сказал Сын Луны. — Ты потерял защиту семьи, прайда, своего народа и богини.

Все произошло довольно быстро, и, что меня удивило больше всего, обвиняемый совершенно не сопротивлялся, приняв решение большинства как нечто само собой разумеющееся. Широкий тесак сверкнул в свете факелов и ударился в деревянную колоду, отрубая хвост мяурру у самого основания.

— Ты лишился благословения Луны и Ночи. Отныне ты мертв для своего народа. Живи днем.

Нарушившим закон отрубали хвосты, изгоняли из Кошачьего приюта и при встречах не замечали, считая, что изгнанники просто не существуют, так как Лунная кошка больше не присматривает за ними. Таких котов, запятнавших себя чужой верой, презренной работой или постыдным поступком, которому нет оправдания, называли Полуденными. Их жизнь не зависела от прайда, и они могли полагаться только на самих себя.

Мяурров с отрубленными хвостами в Рапгаре достаточно много, и с ними частенько можно столкнуться на улице, а в особенности в ресторанах, трамваях, цеппелинах или поездах, где они предпочитают работать. Порой эти ребята чем-то напоминают мне самого себя — такие же отверженные, каким был я достаточно долгое время. Единственное наше отличие в том, что они сами выбрали свою судьбу и знали, на что шли и за что лишились хвоста.

Обстановка и настроение в зале изменились. Теперь каждый фут был пропитан тревожным ожиданием, предвкушением и надеждой. Начинался Круг Когтей.

Мяурры достигают совершеннолетия в двадцать лет, должны пройти Круг, доказать, что они настоящие мужчины, и, в случае удачи, получить от старейшины разрешение на создание своего «когтя» — маленькой социальной ячейки, входящей в многочисленную семью родственников, которая в свою очередь является частью могучего прайда. Круг — первое и последнее препятствие для женитьбы. Всего за свою жизнь кот может завести трех жен, в двадцать, тридцать и сорок лет соответственно. Тем, кто не смог пройти через испытание, следует ждать целый год, до нового сбора Круга, и повторить попытку.

Как-то, еще будучи студентом, я разговаривал с Мряшалом, которому только предстояло пройти через это, и он осипшим голосом говорил, что есть среди мяурров такие, кто не может добиться победы и с пятнадцатой попытки.

Претенденту следует сразиться в рукопашной схватке с тремя опытными бойцами, продержавшись против каждого всего лишь минуту. Кому-то везет, кому-то не очень.

— Подозреваю, что сегодня экзамен сдадут все, — сказал Стэфан.

— Почему ты так уверен?

— Случай нетипичный. Сбор нетрадиционный. Молодые отправляются на войну.

— Войны еще нет, — напомнил я ему.

— Вопрос времени, мой мальчик. Так вот. Молодые отправляются на войну. Согласись, они будут сражаться более доблестно и не опозорят честь прайда, если будут знать, что их ждут дома. Моральный дух, Тиль. На мой взгляд, это важно.

Сын Луны стал говорить, и речь его была заполнена патетикой о предназначении мяурров в этом мире, службе прайду, Рапгару, стране и Князю, гордости за тех, кто вызвался добровольцем, и семейных ценностях, к которым должен стремиться каждый кот. Я слушал вполуха, с большим интересом наблюдая за сидевшими на трибунах хвостатыми господами. Все внимали главе своего народа затаив дыхание.

Наконец, когда со словами было покончено, двенадцать претендентов, облаченных в темные плащи, с капюшонами, полностью скрывающими их лица, встали позади трона Сына Луны. Подчиняясь приказу одного из старейшин, первый из молодых мяурров сбросил плащ и осторожно вошел в круг.

Это был большеглазый, пушистый, похожий на всклокоченного детеныша леопарда, совсем еще юный. Вся его одежда состояла из белых хлопковых шаровар и туники такого же цвета. Его противник, отличавшийся и силой, и статью мяурр с темно-коричневыми подпалинами, в черной тунике и шароварах, встал напротив и стеганул хвостом по воздуху. Он не отрывал горящих желтых глаз от претендента.

Прозвенел гонг, и началась схватка. Бойцы дрались, не издавая ни звука, их сражение мало чем напоминало свалку между выясняющими отношения уличными котами. Двигаясь, словно молнии, кружа друг вокруг друга, нападая и отскакивая, подлетая в воздух на восемь с лишним футов, совершая удары всеми четырьмя лапами, они поразили мое воображение удивительной пластикой, точностью действий и потрясающим контролем над своим телом.

Хвосты позволяли мяуррам исполнять такие кульбиты и пируэты, что любой воздушный акробат, увидев это, должен был бросить карьеру и навечно повесить трико в цирковой шкаф.

Казалось, на целую минуту я забыл дышать, пораженный поединком. Когда время завершилось, туника претендента была исполосована когтями.

Второй «экзаменатор», как мне показалось, был из родного прайда молодого мяурра, так как более щадил противника, чем его предшественник. Он занял оборонительную тактику, лишь иногда нанося удары когтистыми лапами, которые, впрочем, почти не достигали цели.

Зато третий боец жалости не знал, во все стороны летели клочья шерсти и обрывки материи. Когда все закончилось, претендент стоял на четырех разъезжающихся лапах, низко пригнувшись к полу, стегая себя по окровавленным бокам хвостом, и тяжело, хрипло дышал.

Анхель сочла, что молодой еще легко отделался.

Она оказалась права, стоило лишь начаться следующему бою. Здесь удача сложилась для юного кота гораздо хуже, чем для его предшественника. Здоровый рыжий мяурр, одноглазый, похожий на пирата из южных морей, устроил настоящее избиение. Исполосовал морду противника когтями, рассек ему нос, а затем распорол бок и плечо. Площадка разом намокла от крови. Но новичок, несмотря на раны, бросался в атаку, слепо, отчаянно, нанося удар за ударом и не обращая внимания на то, как вражеские когти раздирают ему спину и шею. В итоге рыжий с диким воплем отлетел в сторону, лишившись одного уха.