Море Вероятностей - Ольга Онойко

Как он мог подумать, что существо, подобное Йиррану, станет мыслить одномерно?

Как мог Данкмар быть таким… тупоумным?

Неужели оказалось достаточно легкомысленного внешнего вида, чтобы Данкмар не воспринял всерьёз самую страшную опасность, с которой ему довелось сталкиваться? Ведь он проигнорировал даже то, о чём Йирран говорил впрямую. У него была возможность понять, понять много раньше, понять вовремя – но он упустил её. Ему больше нравилось размышлять о том, как недостойно носить причёску из косичек и нитяные браслетики.

Болван. Какой болван! Данкмар засмеялся. Помнится, ему приходила мысль о том, что покушение на жизнь Ауреласа Урсы может совершить только мицарит. Тогда почему для убийства Ллири Тайаккан Йирран выбрал его, Данкмара? Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы заподозрить неладное. Он должен был заподозрить. Он должен был преодолеть гадливость и стыд, тщательно восстановить в памяти каждую секунду бесед со скитальцем, записать его слова и поразмыслить над ними. Он считал себя блестящим аналитиком, он учил других – и где оказались его способности в тот час, когда от них зависела его жизнь?.. Данкмар сокрушённо покачал головой. Это даже на ошибку не тянуло: это была превосходная, достойная занесения в анналы глупость.

Он беззвучно захихикал. Пустой лекторий «Гааги» плыл перед взглядом. Голова пухла. Казалось, что череп наполнен газом и готов подняться вверх, как воздушный шарик. «Хватит грызть себя, — подумал он почти весело. – Если я не сделал чего‑то раньше, это надо сделать прямо сейчас».

Итак. Получается, скиталец изначально закладывался на то, что Данкмар не станет выполнять приказ? Чего же он добивался на самом деле? «Предположим, я до сих пор только и делал, что плясал под его дудку, — подумал Данкмар. – Это, кстати, похоже на правду».

Значит, Йирран ждал, что он взбунтуется. Он ждал, что гордость и самоуверенность Данкмара не позволят ему спасаться бегством, увиливать и жаться, они заставят его вступить в неравную схватку. Скиталец ждал, что Данкмар захочет его убить. «Именно поэтому он так себя вёл, — вдруг понял Данкмар. – Он намеренно унижал меня и дразнил. Он хотел, чтобы я начал кусаться». Он хлопнул ладонью по столу, улыбаясь. Он близился к тому, чтобы начать восхищаться врагом. Йирран был чертовски хорош.

«Нужно идти дальше, — понял Данкмар. – Чего он от меня хотел на самом деле?»

Йирран знал, что Данкмар получит Копьё. Скиталец передал мицаритам приказ через созданного им пророка. Не теряя времени, боевики Ресато Фенда вооружились и рванули наперерез. Значит, Йирран с самого начала целил включить Копьё в свою игру? Но как? Возможна ли такая многоходовка? Данкмар не видел прямой логической связи между убийством скитальца и Копьём…

Но ведь сам он пришёл к этой идее. Он обдумал все возможности и решил, что оборвать жизнь скитальца может только артефакт вроде Копья. Просто вывел методом исключения.

Он всё ещё считает Йиррана глупее себя?

Данкмар вздохнул.

Могло ли Копьё в действительности причинить Йиррану какой‑то вред? Вопрос представлялся бессмысленным. Если Йирран способен настолько далеко просчитывать действия противника… «Противника ли? – рот Данкмара исказился в усмешке. – Вряд ли он считает меня противником. Я просто… действующее лицо. Такое же, как мицаритский Пророк. Я занят реализацией замыслов скитальца. И действую активнее прочих, потому что у меня активная жизненная позиция». Он засмеялся снова. Вспомнилось, как пару часов назад кто‑то из слушателей попытался предложить для дискуссии тему внешних консультантов. Данкмар тогда извинился и пообещал, что подробно расскажет об этом на третьей лекции. Если бы вопрос задал состоявшийся предприниматель, Данкмар начал бы ненавязчиво рекламировать себя как коуча, но спросивший был слишком юн. Впрочем, он имел все задатки, чтобы добиться успеха, хватило бы стойкости и энергии… Относись бережно к талантливым юнцам, и обеспечишь себя благодарной клиентурой в будущем.

Если будущее настанет.

«Отличный вывод», — подумал Данкмар с сарказмом и негромко сказал вслух:

— Что же, господин Эвен. Согласен, этот раунд остался за вами. Спасибо за отличную игру. Но всё‑таки позвольте реванш.

Данкмар встал и начал расхаживать по лекторию. Глянул на часы: помещение он всегда бронировал с запасом, и оставалось ещё минут двадцать до того, как администратор «Гааги» поднимется сюда напомнить ему о времени.

Йирран загнал его в угол. Стоило признать это, не обманывать себя. Нужно было начинать игру заново, с нуля. «Но где он, тот нуль?» — Данкмар сцепил пальцы. Подошёл к высокому окну. Вид отсюда открывался на деловые кварталы. Авиетки вились над ними, как мухи над трупом. Данкмар отметил возникшую аналогию и кисло усмехнулся.

Его план погиб.

Значит, следующий план будет выстроен грамотнее.

«Внешние консультации на этапе планирования, — подумалось ему. – Насколько они оправданы? В каждом случае – по–своему… Я стараюсь быть беспристрастным, отрешиться от эмоций, но, кажется, ясно, что у меня не получается. Йирран играет со мной, как с ребёнком. Я вижу то, что он хочет мне показать, и делаю то, к чему он меня подталкивает. Это гибельный путь… Я не отказался бы от помощи и совета. Но к кому я могу обратиться за консультацией? К Ландвину? Смешно. К Улс–Цему?» Данкмар хотел бы знать, что планируют безликие и на что они рассчитывают, но сейчас и сам понимал причины их скрытности. Йирран слишком проницателен. На первый взгляд кажется разумным объединиться, скоординировать действия. В действительности это гарантирует проигрыш. Множество независимых и даже не знающих друг о друге групп – лучшее решение. Единственное решение, которое даёт призрачный, но всё‑таки шанс.

На миг Данкмар задумался о том, сколько у безликих на самом деле агентов влияния. Но сейчас вопрос не имел практического значения, поэтому он не стал уделять ему время.

Он коснулся пальцами зеленоватого стекла и вгляделся в своё отражение. Бледный абрис лица словно тонул в тинистой мгле. Оттенок стекла подчёркивал мешки под глазами и старчески поджатый рот. Неприятно удивил собственный взгляд – застывший, какой‑то маниакальный, как взгляд фанатика. «Я плохо выгляжу, — подумал Данкмар. – С этим надо что‑то делать, пока клиенты не начали спрашивать, всё ли со мной в порядке».

Прежде всего он должен заботиться о своем главном и самом важном инструменте – о себе.

Данкмар закрыл глаза.

«Я проиграл бой, — сказал он себе, — но ещё не проиграл войну. Я перейду в контрнаступление, но перед этим отдохну и восстановлю силы». Аналогия представала непривычной, новой для него. Обычно он мыслил категориями большого бизнеса: инвестиции, котировки, захват рынков. Жизнь была проектом, а не сражением. «Всё изменилось. Сам Эйдос изменился. Начинается настоящая война. Скоро каждый эйдет сможет сказать о себе: я сражаюсь за Эйдос…» Ни в одном руководстве не говорилось, чему должен посвятить себя менеджер в случае начала вооружённого конфликта. Данкмар усмехнулся, поднял веки, нашёл в бутылочно–зелёной зыби окна собственный взгляд. «Я больше не менеджер. Кто я?.. Вот уж чем не время заниматься, так это философским самоопределением».

Он развернулся. Подошёл к столу, аккуратно выключил с пульта голографический проектор лектория и верхний свет, нажал кнопку, поднимавшую жалюзи. Убрал планшет в сумку.

Несколько часов, возможно, сутки он не станет философствовать и вообще не будет погружаться в размышления. Для начала он пообедает. Потом – отправится в фитнесс–клуб или на пляж, глядя по настроению. Пока военное положение не объявлено, можно радоваться летним дням. Стоило бы ещё вздремнуть хорошенько, но в крови до сих пор бродил адреналин, попытка уснуть обернулась бы только многочасовой маетой. «Напишу Дисайне», — решил Данкмар.

Напоследок он прошёлся по лекторию и аккуратно придвинул стулья к столам. Этого он совершенно не обязан был делать, это была работа обслуживающего персонала, но сейчас он просто получал удовольствие от несложных физических действий и проявления собственной предельной вежливости.

Данкмар спустился на рекреационный уровень «Гааги» и прошёл по широкому залу – от гигантского аквариума с певчими рыбами до панорамного окна. Он искал ресторан, в котором не звучала музыка. Хотелось посидеть в тишине. Пришлось остановиться на заведении среднего уровня, сетевом «Марискос» с кухней прибрежных провинций Тауантинсуйу. Здесь было не только тихо, но чисто и просторно. Превкусно пахло супом–касуэлой. Данкмар устроился подальше от входа и сделал заказ.

Ему не удалось в точности исполнить данное себе обещание: мысли снова и снова возвращались к недавним событиям. Анализ, которого так не хватало чуть раньше, теперь шёл в фоновом режиме. Немного поборовшись с собой, Данкмар перестал контролировать этот поток, и только пометил, что никаких планов строить не будет и никаких решений сегодня не примет. Возможно, придут догадки или идеи, но работать с ними он станет потом.