Шипы и розы (Шепот роз) - Тереза Медейрос

— Господи! Что это с ним? Пагсли всегда отличался дурным нравом, но я не могу припомнить, чтобы он…

Конец фразы застрял в горле, когда Дугал увидел предводителя Макдоннеллов, явившегося из хаоса комнаты в мир солнечных лучей, пробивавшихся из западного окна. Вождь Камеронов до сих пор не мог привыкнуть к великанским размерам Моргана. Почему-то Дугал по-прежнему ожидал увидеть его худым упрямым мальчишкой, каким запомнил когда-то. Но в этом гиганте с пустыми, ничего не выражающими глазами не осталось ничего ребяческого.

Морган являл собой жуткое зрелище. Давно не бритый, глаза в красных прожилках, шапка спутанных нечесаных и немытых волос. Торс вождя Макдоннеллов был обнажен, вокруг бедер повязан рваный плед. На фоне ярко освещенного окна Морган выглядел падшим ангелом, подручным Сатаны. И когда он подошел ближе, Дугал невольно поморщился, почуяв застарелый запах виски. Морган остановился перед незваным гостем, скрестив руки на груди.

Очень не хотелось Дугалу просить этого страшного человека о милости, но ради своей дочери он был готов сделать все, даже продать душу новому хозяину Моргана.

— Я приехал, чтобы поговорить с тобой о моей дочери.

— А что с ней? — равнодушно отозвался Морган. — Ей стало хуже? Или умерла? Или ты просто привез бумаги на развод, чтоб я подписал?

Морган перечислил все эти возможности с таким безразличием, что Дугал не на шутку рассердился.

— В разводе нет необходимости. Я добиваюсь в суде признания вашего брака недействительным.

Морган склонил голову набок. В глазах сверкнула насмешка.

— Умный ход. Вы, Камероны, всегда умели обойти закон. Что ты сказал судье? Грязный Макдоннелл так и не осквернил чистоту твоей дочери? — Он ядовито изогнул бровь. — Так вот, я ее осквернил. И между прочим, ей это понравилось.

Дугал сжал кулаки и напомнил себе, сколько раз во имя сохранения мира между кланами ему приходилось сносить пьяные оскорбления Ангуса Макдоннелла. Нельзя забывать, ради чего он сюда приехал. Если понадобится, он встанет на колени перед этим человеком.

Руки Дугала медленно разжались.

— Ты нужен моей дочери.

В ответ Морган разразился хохотом. Потом, пошатываясь, отошел к стене, привалившись к ней, и вытер выступившие на глаза слезы:

— О Боже, Дугал! Неужели того, что из-за меня она стала калекой, мало? Хочешь, чтобы я завершил начатое? Чтобы убил ее?

Тем временем внизу в зале Элизабет сидела в кресле с прямой спинкой, которое отыскал для нее Рэналд, и нетерпеливо постукивала по ручкам полированными ноготками. Кузен Моргана пристроился возле очага, как провинившийся пес, время от времени застенчиво поглядывая на важную гостью из-под на удивление длинных ресниц. «Жаль, что такому красивому созданию выпало родиться столь убогой обстановке», — подумала Элизабет. Она возвела глаза к потолку с массивными балками. Сверху не доносилось ни звука, лишь тихонько шелестели нити пыльной паутины на сквозняке.

Внезапно Рэналд громко хрустнул костяшками пальцев. Элизабет чуть не подскочила от неожиданности. Гнетущая атмосфера замка явно начала действовать ей на нервы.

— А где же все остальные ваши соплеменники? — спросила она, только чтобы нарушить затянувшееся молчание.

Рэналд пожал плечами.

— Да кто где. Морган велел им разойтись. Раздал овец, коров, все, кроме нескольких куриц и небольшого запаса солонины.

— А ты? Почему решил остаться здесь?

Рэналд ответил не сразу, низко склонил голову и принялся старательно стирать пятно сажи с грязной ладони.

— Морган мне приходится кузеном. Не мог же я бросить его здесь умирать в одиночестве, верно?

Это признание заинтриговало Элизабет, никак не ожидавшую, что Макдоннелл способен пойти на такую жертву ради родственника. Она внимательно присмотрелась к красивой физиономии молодого человека:

— Ты в самом деле считаешь, что без тебя Морган может умереть?

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Нет, миледи. Не без меня. Он может умереть, если останется без меня один.

Элизабет была потрясена этим откровением и даже не нашлась что ответить. В этот момент на лестнице показался расстроенный Дугал. На вопрошающий взгляд жены он покачал головой.

— Я просил, умолял. Только на коленях не ползал перед ним, но все бесполезно. Он не соглашается.

Вначале он подумал, что странный блеск в глазах жены вызван слезами, но, когда приблизился, чтобы утешить ее, Элизабет обошла его и направилась вверх по лестнице.

— Бет! Не ходи туда! — воскликнул Дугал, бросаясь за ней следом.

Рэналд тоже вскочил и двинулся за супругами.

— На вашем месте я бы туда не ходил, — вторил он Дугалу. — Ничего хорошего из этого не выйдет. Не говорите потом, что я вас не предупреждал, если что случится.

Элизабет остановилась в коридоре, не зная, куда идти дальше, и здесь ей помог Рэналд, сам того не желая. Он заскочил вперед и заслонил своим телом дверь комнаты, где находился Морган.

— Отойдите в сторону, сэр! — скомандовала Элизабет.

Склонив голову, Рэналд повиновался. Элизабет положила ладонь на грудь мужа. В ее глазах сверкнула железная решимость.

— Отправляйтесь вниз. Оба. И что бы вы ни услышали, не смейте подниматься сюда, если я вас сама не позову. Вы все поняли?

На какой-то момент Дугалу стало так весело, что он едва не рассмеялся. Он не мог припомнить, когда собственная жена вызывала в нем большее восхищение. Дугал отступил, давая Элизабет дорогу, и галантно поклонился.

— Как вам будет угодно, миледи.

Элизабет распахнула дверь. Дугал успел рассмотреть поверх ее головы ошеломленное лицо Моргана. Совершенно не ожидавший подобного развития событий, он был явно растерян.

Элизабет уперлась руками в бока.

— Первым делом закрой рот, Морган Макдоннелл, а то челюсть вывихнешь! Если ты думаешь, что я пришла пожалеть тебя, то жестоко ошибаешься.

Она величественно вплыла в комнату и захлопнула дверь перед носом Дугала.

— Теперь, парень, тебе остается только молиться за своего предводителя, — сказал Дугал, дружески хлопнув Рэналда по плечу. — Моргану предстоит испытание, какое еще не выпадало самым закоренелым грешникам в аду.

Они вернулись в зал. Рэналд раздобыл фляжку пива и молча разлил по глиняным кружкам. Прошел час, другой. Макдоннелл вздрагивал при каждом звуке, зато Дугал хранил полное спокойствие, время от времени встряхивая пиво в кружке и пряча в бороде лукавую усмешку.

Вначале сверху доносились только громкие голоса, потом раздался оглушительный треск. Рэналд так дернулся, что расплескал пиво.

Дугал поднял свою кружку. — За здоровье Бет, — прошептал он. Шум сражения в комнате Моргана все нарастал. Яростный мужской рев был прерван звоном разбитого стекла. Последовали новые выкрики, а за ними явственный звук пощечины. Рэналд вытаращил глаза. Дугал нагнул голову, прислушиваясь к наступившему после пощечины молчанию. Зловещая тишина затянулась надолго. Даже Дугал начал беспокойно ерзать в кресле и достал из кармана часы.