Волшебники в бегах - Ллиотар Анна

Повинуясь нечаянному порыву, он поднес к губам худенькую руку с шершавой кожей и коротко остриженными ногтями. Да, руки были единственным, что выдавало ее происхождение. Оставалось надеяться, что приглядываться слишком пристально гости графа не станут.

- Ну а если подумать, у тебя предков наверняка не меньше, так что разницы и вовсе никакой, - весело закончил маг и подмигнул девушке. Линн значительно теплее, чем раньше, посмотрела на него и вздохнула.

- Я постараюсь это запомнить.

Подъездная аллея оказалась буквально забитой экипажами, так что им пришлось довольно долго простоять в очереди. Линн лениво обмахивалась кружевным веером, пытаясь сообразить, упадет ли она в обморок до конца вечера или просто задохнется. Однако Лорисса, по-видимому, была недюжинным специалистом в деле затягивания корсетов, поскольку девушка довольно скоро приноровилась дышать неглубоко и часто и рискнула оглядеться. Вереница карет ползла со скоростью беременной улитки.

- Эдак мы будем на месте не раньше полуночи.

- Преувеличиваешь. Но учти, нам придется еще подождать, пока остальные гости поприветствуют хозяев и принесут поздравления виновнице торжества.

- Боже, что я должна им сказать?

- Предоставь разговоры мне. Твои обязанности заключаются в расточении улыбок кавалерам и милостивому выслушиванию комплиментов.

- Ты издеваешься! - Линн легонько хлопнула виконта веером по руке.

- Если только совсем немного.

Девушка не обиделась, ее мысли были заняты другим. Засмотревшись на некую леди, чья голова была увенчана фантазийным сооружением из лент и перьев, она не заметила, что их экипаж больше не двигается, а Рейнард стоит у открытой двери, ожидая ее выхода. Линн вздохнула настолько глубоко, насколько позволил узкий лиф, и, вложив руку в ладонь виконта, шагнула на землю.

Внутри особняка было необыкновенно светло от сотен горевших повсюду свечей. Прямо перед ними расстилалась широкая мраморная, застланная ковром лестница, наверху которой находилась вельможная чета с дочерью. Линн отдала свою накидку слуге, присобрала юбки, чтобы не путаться в них, и начала подниматься, считая для успокоения ступеньки.

- Подними голову, - не разжимая губ, процедил Рейнард.

"…шесть, семь…"

- Не сдавливай так мою ладонь.

"…пятнадцать, шестнадцать…"

- Ваша светлость, госпожа графиня, леди Мелисанда, счастлив быть здесь.

"…двадцать восемь, двадцать девять".

Линн присела в реверансе.

- Разрешите представить вам мою кузину леди Гвендолин из Олди.

Графиня Эрвская, высокая, статная женщина в наброшенном на смугловатые плечи глубоко-синем шарфе, приветливо улыбнулась. Пожалуй, в ней есть легкая примесь эльфийской крови, решил Рейнард, изучая тонко вылепленные скулы и идеальный рисунок губ. Ее дочь Мелисанда, красивая, вздорного вида девица, не удостоив Линн даже полувзглядом, воззрилась на виконта так, словно он был поданным к ее столу изысканным блюдом. Посчитав, что уделил имениннице достаточно внимания, Рейнард подхватил свою даму под локоток и повлек в огромную залу, затянутую светло-голубыми и кремовыми драпировками и украшенную букетами живых цветов, соперничающих яркостью и многообразием оттенков с нарядами женщин. В глазах рябило от сверканья стразов и драгоценностей. Линн в своем серебристом платье, с единственной цепочкой, почувствовала себя дремучей провинциалкой, на что немедленно пожаловалась Рейнарду.

- Твой "простенький" кулон стоит поболее хомута на шее вон той стареющей красотки в алом, - ответствовал он. - Кому надо, тот поймет. Ты отлично держишься. Хочешь чего-нибудь?

- Да, провалиться сквозь землю, - пробормотала девушка. - Здесь есть балкон? Душно, а от веера уже запястье болит.

- Я все-таки возьму для тебя вина, не повредит.

- Мне кусок в горло не лезет.

- Это был не вопрос. Пей.

Серые глаза девушки обиженно уставились на него поверх бокала, но она повиновалась.

- Не боишься встретить знакомых?

- С какой бы стати? Даже если и встречу, что маловероятно, чего мне опасаться?

- Они не знают меня.

- Линн, поверь, я сам не знаю всех своих родственников, это совершенно обычное дело. Кажется, какие-то кузены в Олди у нас и впрямь есть… Никогда их не видел.

- Зачем мы вообще здесь? - Она скованно улыбнулась поклонившемуся ей молодому лорду с застенчивым лицом. - Что ты хочешь выяснить?

- Сплетни. Слухи. Все что угодно. Не представляешь, сколько всего можно раскопать на таких вот сборищах. Поговорю с магами, если удастся. Ты отдохнула? Можем возвращаться в зал? Захочешь потанцевать - скажи. Вообще постарайся развлечься.

- Я не танцую.

- Тогда, в трактире, тебе это не мешало.

- Я…

- Линн. - Виконт наклонился и трагичным голосом произнес: - Если ты не перестанешь вести себя, как загнанная мышь, я сдам тебя местным кумушкам, сообщив, что ты приехала из провинции, чтобы найти себе мужа. После чего, гарантирую, скучать тебе уже не придется.

Угроза подействовала. Линн наконец-то перестала цепляться за него судорожной хваткой и залилась смехом. "Интересно, почему благородные леди так стремятся быть похожими на куриц?" - подумала она, насчитав уже шестнадцатое боа из перьев. Рейнард повел ее по залу, раскланиваясь с гостями и шепотом давая некоторым краткую характеристику:

- Смотри, Линн, и ужасайся - самый одиозный супруг на все графства. Похоронил уже восемь спутниц жизни, рядом с ним то ли девятая, то ли его правнучка, не могу сказать точнее… Кажется, все-таки жена, очень уж испугана. Впрочем, нет, я ошибся… ой, не могу, неужели такое возможно?!

Девушка нетерпеливо дернула его за рукав, побуждая продолжить.

- Вот уж действительно, встретились два одиночества. Эта леди, Линн, известна тем, что свела в могилу троих мужей.

- Как?!

- Тсс… в приличном обществе это не обсуждают. Ну разве что очень-очень тихо. Небо, как они умудрились сойтись?!

- Ты еще не слышал главного, - мягко вклинился чей-то голос. - На них уже заключают пари: кто кого раньше.

- И кто лидирует? - Рейнард повернулся и сердечно приветствовал молодого человека, не так давно обратившего внимание на Линн: - Привет, Джулиан. Что привело тебя в такую даль?

- Могу спросить то же у тебя… Ставки сравнялись. Сплетницы, затаив дыхание, ждут развития событий. Да ну их, лучше познакомь меня со своей прелестной спутницей.

- Моя кузина Гвендолин. Линн, это лорд Джулиан из Даймса, владелец лучшей во всем мире конюшни.

- Это не единственное мое достоинство, госпожа, не верьте ему, - рассмеялся тот. - Я приехал по приглашению наследника графа, мы давние друзья по университету. Вы разве не знакомы?

- Не довелось.

- Напрасно, друг мой, напрасно. Он гораздо меньше похож на своего родителя, чем можно было ожидать. Тебе он бы понравился.

- О, Джулиан! Вот вы где! - пропело пронзительное сопрано.

- Лешак подери, это Сэнди…

- Кто?

- Леди Мелисанда. Искренне считает меня своей собственностью.

- Должно быть, ей ужасно не нравится, когда вы зовете ее Сэнди, - хихикнув, предположила Линн.

- Чертовски верно, леди Гвендолин, именно поэтому я стараюсь честить ее так почаще… Извините, господа, я исчезаю. Если меня будут искать, Рейнард, сделай милость, скажи, что я утопился в фонтане.

Джулиан поцеловал Линн руку и выскользнул на террасу. Девушка несколько раз задумчиво свернула и развернула веер и скривилась:

- Это здесь что, любимое развлечение? Погоня за женихами?

- А чем еще заняться девушке из благородной семьи? Не у всех же такая насыщенная жизнь, как у тебя, Линн…

- Рейнард, только из уважения к тебе я не сочту это оскорблением…

- Прости.

В этот момент на них буквально обрушилась дама, излучающая ослепительное сияние. Ее оранжевое платье с норковым палантином было не столько украшено драгоценностями, сколько увешано ими, как майское дерево гирляндами. Камни сверкали у нее на шее, руках, в ушах, гроздьями свешивались с прически.

- Сударь, - воскликнула она, лихорадочно блестя ярко-голубыми глазами, - мы с вами встречались раньше, не так ли? Я точно помню, что видела вас, у меня идеальная память на лица, погодите, дайте вспомнить…

- Возможно, - не стал спорить Рейнард.

- Ах, ну конечно же! Третьего дня здесь, в Эрве, я выезжала в своем ландо, а вы помахали мне рукой!

- Это было вчера, - бесстрастно возразил виконт. Теперь он вспомнил ее, "благородную госпожу Эрмеллу из Катены", проклятье городских улиц. Но когда она успела его заметить да еще решить, что он ей помахал рукой, - так и осталось загадкой. Леди Эрмелла принялась вдохновенно рассказывать ему какую-то историю, участников которой Рейнард, по ее мнению, должен был знать, затем, прервавшись на полуслове, сообщила, что у нее раскалывается голова, что вечер отвратителен и ей просто необходимо отдохнуть. Рейнард даже не стал предлагать ей свою помощь, такую неприязнь эта женщина в нем вызывала. Леди Эрмелла, некстати похвалив скромность Линн, ушла, обмахиваясь палантином.