Москва патриаршая - прот. Лев Лебедев

Вечером гости отбыли из лавры.

Таковы основные сведения о положении Русской Православной Церкви, ее духовенства, церквей и монастырей в XVII веке, которые можно почерпнуть из обширного труда Павла Алеппского. Они позволяют сделать вывод о том, что в середине XVII века Русская церковь достигла особого расцвета, высшей ступени своего влияния и могущества. Не сливаясь с государством, но будучи нераздельной с ним, она являлась огромной религиознонравственной силой, во многом определявшей жизнь тогдашнего русского общества. Управление Церковью представляло собой систему, действовавшую достаточно слаженно, чтобы обеспечить тесное взаимодействие и взаимовлияние Церкви и государства на основе духовного единства и глубокого осознания общности целей. Личный вклад патриарха Никона в развитие этих взаимоотношений был очень велик. Патриарх Никон добился канонической самостоятельности Церкви в сугубо церковных делах и серьезного влияния ее на общественную и государственную жизнь. Отличительной и немаловажной чертой сложившейся системы управления Церковью была большая зависимость церковных дел от личных взаимоотношений царя и патриарха.

ГЛАВА VI

УЧАСТИЕ ПАТРИАРХА АНТИОХИЙСКОГО МАКАРИЯ В РУССКИХ ЦЕРКОВНЫХ ДЕЛАХ

Не только гостем почетным и желанным был в России патриарх Антиохийский Макарий. Он принял большое и деятельное участие в делах Русской церкви. Ждали его, как мы видели, с нетерпением, приняли с большим радушием и оказали почет больший, чем всем другим патриархам, приезжавшим ранее. Для этого были свои причины, и одна из них, самая важная, состояла в том, что святейшему патриарху Никону и царю необходим был совет в связи с начавшимися изменениями в русском церковном Уставе и некоторых религиозных обычаях и поддержка одного из восточных патриархов.

То обстоятельство, что исправление чинов и обычаев церковных нуждалось в поддержке патриархов восточных, свидетельствует о серьезном сопротивлении этим исправлениям, в чем мы уже имели возможность отчасти убедиться.

Визит патриарха Антиохийского являл собой яркий пример подлинного братского сотрудничества Русской и Антиохийской Православных Церквей, их взаимного участия в нуждах друг друга и действенной взаимопомощи.

Для вас важно, что свидетельства архидиакона Павла Алеппского проливают свет на то, как совершалось при святейшем патриархе Никоне в 1654-1656 годах исправление русских церковных чинов и обычаев.

В самом начале своих встреч с святейшим патриархом Никоном блаженнейший патриарх Макарий при осмотре Успенского собора заметил ему, что обычай ставить икону Матери Божией справа от престола, а икону Пресвятой Троицы - слева не совсем правилен. Вернее, как это принято на православном Востоке, справа ставить икону Спасителя, а слева - икону Богоматери. Святейший патриарх Никон «тотчас вынул эту икону (Матери Божией) с ее шкафом (киотом)... и поставил на место иконы Троицы, а на ее место -- греческую икону Спасителя, принеся ее из иконного ряда. Так он сделал и в большинстве церквей».

Здесь архидиакон Павел замечает: «Патриарх Никон, чрезвычайно любящий греческие обряды, всегда просил нашего учителя, чтобы он, какую бы неуместную вещь ни заметил, сообщал ему о том для исправления»577. Это очень интересное свидетельство подтверждается в записках архидиакона Павла многими примерами и повторяется неоднократно.

Уже отмечалось, что блаженнейший патриарх Макарий установил у нас обычай кирона, то есть благословения духовенства архиереем в начале службы, когда епископ стоит в храме на своем месте, а духовенство, выходя из алтаря, получает его благословение и целует его руку. При этом был отменен прежний обычай, при котором архиерей входил в алтарь и крестом с престола благословлял духовенство в алтаре. Блаженнейший патриарх Макарий посоветовал также раздавать после литургии антидор предстоящим в храме. Он ввел в Русской церкви ношение клобуков и камилавок, шитых на твердом каркасе по греческому образцу, какие носят у нас и поныне. В чине елеосвящения (соборования) он советовал смешивать вино с елеем, а не держать их раздельно, что также соблюдается до сего дня. Кроме того, патриарх Макарий указал царю, что в России поступают неправильно, когда «закалают» скот, подобно франкам, тогда как «по правилам» его нужно резать. И в 1656 году вышел царский указ, повелевавший народу отныне скот не закалывать, а резать578.

Святейший патриарх Никон часто предлагал блаженнейшему патриарху Макарию совершать то или иное действие вместо себя в своем присутствии (например, рукоположение), чтобы следя за его действиями по Служебнику, досконально изучать, как делают это на православном Востоке. Алексей Михайлович также часто входил в алтарь, следя за действиями патриарха Макария, - он очень любил богослужения и до тонкостей знал церковный Устав. В Саввино-Сторожевском монастыре, где он был вместе с высоким гостем, Алексей Михайлович, войдя в алтарь, с интересом рассматривал Служебник патриарха Макария, подсказывал патриарху, что не следует, по принятому у нас обычаю, разоблачаться на утрени прежде, чем патриарх прочитает Евангелие, часто поправлял невольные ошибки архидиакона Павла при каждении и в других случаях, руководил порядком пения и чтения на клиросе, будучи как бы уставщиком, сам гасил и возжигал свечи, снимал с них нагар579.

Все это помогает понять тот живейший интерес к церковным службам, который проявлял не только патриарх, но и царь. Без учета этого особого пристрастия Алексея Михайловича к богослужениям невозможно было бы понять и первой исторически отмеченной ссоры царя со святейшим патриархом Никоном.

Дело было так. Святейший Никон, как уже отмечалось, прочитал в какой-то афонской книге, что освящение воды на Богоявление нужно совершать только один раз, в навечерие праздника. Несмотря на возражения блаженнейшего патриарха Макария, он остался при своем мнении и в 1655 году на праздник Богоявления освятил воду один раз. Это обстоятельство очень убедительно свидетельствует, что святейший патриарх Никон был весьма Далек от слепого подражания патриарху Макарию и вообще некритического отношения к его замечаниям и поправкам. Он принимал только то, что было в его глазах достаточно убедительным и соответствующим смыслу того или иного чина или обычая.

В случае с водосвятием святейший Никон был неправ, но патриарх Макарий, конечно, настаивать не стал, а царь, вероятно, подумал, что это изменение Устава согласовано с ним и ничего не сказал. Но когда перед Пасхой 1656 года патриарх Макарий, торжественно простившись со всеми, отбыл в обратный путь на родину, царю каким-то образом стало известно, что святейший Никон в том случае поступил по-своему, вопреки советам антиохийского патриарха. Блаженнейший Макарий со всеми спутниками, преодолев весеннюю распутицу, был уже в Болхове (ныне город в Орловской области), когда настигла его царская грамота, в которой настойчиво предлагалось ему немедленно вернуться в Москву налегке, оставив спутников и вещи в Болхове580.

В грамоте ничего не было сказано о причинах столь неожиданной просьбы, исполнение которой, как было и царю ведомо, сопрягалось с очень большими трудами и лишениями для блаженнейшего Макария - дороги совсем раскисли, и езда по ним в то время была сущей пыткой. Но на обратном пути в Москву при встрече с греческими купцами патриарх Макарий выяснил, что когда царь узнал о случившемся в праздник Богоявления, то «поспорил с ним (патриархом Никоном) и выбранил его (патриарха Никона)... Патриарх сказал ему: «Я твой духовный отец. Зачем ты оскорбляешь меня?». На это царь отвечал: «Не ты мой отец, а святой патриарх Антиохийский воистину мой отец, и я сейчас пошлю вернуть его с пути»581. Пока это был только слух о ссоре.

Когда блаженнейший Макарий прибыл в Москву, царь ничего не сказал ему о причине возвращения, обещая лишь щедро вознаградить за понесенные труды. Впоследствии патриарху Макарию пришлось участвовать в Соборах по поводу деятельности протопопа Иоанна Неронова и перекрещивания приходящих от римского исповедания, и гости посчитали, что это участие и есть главная причина их возвращения. Царь, вероятно, успел помириться с святейшим Никоном, и дело решили оставить без огласки. Но слуху, привезенному греческими купцами, можно было верить по ряду причин. Во-первых, то, что он быстро дошел в Москве до иностранных купцов, свидетельствовало о его большой распространенности. Как видно, ссора произошла при людях, возможно при боярах, которые, будучи в большинстве очень недовольны Никоном, могли с радостью разнести весть об этой ссоре. Во-вторых, ругательства царя не могли быть выдуманы, потому что антиохийские гости уже раньше слышали, как именно он выражался в гневе даже в присутствии посторонних582. В-третьих, осудить деятельность протопопа Иоанна Неронова русские архиереи могли и сами. Что касается вопроса о перекрещивании католиков, то блаженнейший Макарий уже высказывался об этом раньше, как мы видели, перед нашими архиереями вполне определенно, и за этим незачем было ему возвращаться. Это могло потребоваться как раз потому, что у царя не было уверенности в том, что и в этом вопросе патриарх Никон не будет настаивать на своем.