Трибуле - Мишель Зевако
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С вас два ливра, – сказал трактирщик
– Дорого, – отозвался Тибо, – но в конце концов…
И он принялся шарить в полах сутаны. Трактирщик протянул руку. Брат Тибо рылся очень долго и в конце концов, бледнея, понял, что потерял кошелек. Пришел черед обшаривать свою сутану брату Любену.
Но и на этот раз операция не принесла успеха.
– Стырили! – проговорил Любен.
– Обчистили! – застонал Тибо
– Давайте деньги! – потребовал трактирщик.
Монахи разом поднялись и, как они привыкли поступать в подобных случаях, принялись благословлять кабачок поднятием рук, одновременно пятясь к выходу. Но этот трактирщик принадлежал, несомненно, к парням худшего рода, потому как он и не подумал склонить голову перед благословляющими монахами. Он схватил метлу и угрожающе поднял ее. Монахи посчитали это очень плохим предзнаменованием…
– И вы осмелитесь ударить духовное лицо? – крикнул Любен.
– Мои деньги! – заорал трактирщик.
– Увы! У нас нет денег, брат мой!
Не дослушав фразы, трактирщик с глухим шумом полоснул метлой сперва по спине брата Любена, а потом по спине брата Тибо. Разъяренный трактирщик словно оглох, и чем больше кричали монахи, тем ожесточеннее он их лупил. В конце концов ручка метлы переломилась, и тогда трактирщик пинками вытолкал на середину улочки бедных братьев, сконфуженных, повергнутых в ужас, растерянных и ничего не понимающих.
XLVI. Последствия этой авантюры
Фанфар и Кокардэр прошли по мостам и расположились в одной знакомой таверне, где они могли рассчитывать на хороший прием и полную безопасность. Последнее объяснялось просто: таверна служила местом встречи преступникам разного ранга.
Там они продолжили выпивку, рассчитывая на кошелек, который Лойола дал монахам, и на содержимое их мошны.
– Вот бы Люцифер посылал нам каждый день монахов, – довольным голосом сказал Фанфар. – Вот мы и богаты… Что будем желать, дружище?
– Сначала поужинаем! – ответил Кокардэр, вытаскивая из кошелька шестиливровый экю и показывая его издалека трактирщику.
После обильного ужина, вознаградившего долгий пост, на который мошенники были осуждены неумолимой судьбой, оба приятеля с блаженными улыбками разглядывали то, что следовало спрятать, если вдруг объявятся представители правосудия как почтенные люди, которых ни совести, ни закону не в чем упрекнуть… или почти не в чем…
– Кто бы мог предположить, что достойные братья так богаты? – сказал Фанфар.
– Я думаю, – отозвался Кокардэр, – что черный человек сыграл какую-то роль в их богатстве….
– Черный человек?
– Да. Тот, кто вышел с монахами из дома в Зловонной Норе.
– А! Это, должно быть, богатый господин, который как-то использует брата Любена и брата Тибо…
Кокардэр покачал головой:
– Мне кажется, что это церковник.
– Хорошо. Но с какой целью можно использовать таких дураков? Мы бы точно не наняли…
– Возможно, – сказал Кокардэр, – есть какая-то необходимость, которой мы, бродяги и бандиты, не знаем…
– Например?
– Откуда мне знать!.. Ты слышал этого человека?
– Нет, я не слышал, я видел.
– А я и слышал, и видел
– Ну и что же рассказывал этот человек?
– Он рекомендовал монахам ничего не забывать. И один, и другой ответили, что сумеют поклясться, что нашли какие-то книги у печатника…
– Печатник? Речь идет о мэтре Доле?
– Вполне возможно. Надо сообщить об этом разговоре Лантене. Ты знаешь, что он в отчаянии после ареста мэтра Доле… А тот… Не он ли, как говорят, обвинил мэтра в печатании дурных книг?
– А что такое «дурные книги»?
– Это нас не касается. Нас касается только счастье и горе людей, которые рискуют своей жизнью за нас… За Манфреда и Лантене я готов драться, пока хватит сил … Итак, монах говорил о печатнике и книгах. Если бы речь не шла о мэтре Доле, я был бы очень удивлен.
– Тогда идем и сейчас же и расскажем обо всем Лантене…Вот и Трико… Он даст нам совет…
– Трико! – закричал Фанфар. – Иди сюда! Выпей с нами!
– Ограбили богатого горожанина, жалкие бродяги? – засмеялся Трико.
– Да какая тебе разница? Нам есть чем заплатить и за себя, и за тебя, – сказал Кокардэр
– Это хорошо, – удовлетворенно заметил Трико, садясь рядом с Кокардэром; он залпом опорожнил налитую ему кружку.
– Но это еще не всё, – продолжал Кокардэр.
– Ба! – иронически хмыкнул Трико. – Может быть, вы нашли способ, как ограбить монастырь братьев миноритов?[38]
– Нет.
– В таком случае вы научились чеканить монеты от имени короля Франции?
– И это не то… Слушай… Речь идет о друге… о брате… хотя он и не из наших.
– Кто же это? – нахмурил брови Трико.
– Лантене!
Трико немного побледнел.
– Ах, да! Брат, – сказал он. – Так в чем дело?
Кокардэр в деталях описал вечернюю экспедицию, блестяще проведенную им совместно с напарником Фанфаром.
Он не умолчал ни о чем, хотя и не упомянул полного размера добычи, выделяя прежде всего услышанные слова.
Трико слушал с глубоким вниманием.
– Мне кажется, это не имеет большого значения, – прокомментировал он рассказ Кокардэра.
– Значит, по твоему мнению, предупреждать Лантене не надо?
– Я этого не говорил! Делай как хочешь… Я сказал только, что это дело, на мой взгляд, крайне незначительное… Прощайте… У меня дела…
Трико неторопливо встал, медленно обошел зал и вышел на улицу.
– Так вот, – сказал тогда Кокардэр, – но я не согласен с Трико.
– Скользкий человек, этот Трико.
– Да, большой хитрец, но он небезошибочен, и как раз на этот раз я думаю, что ошибся. Пойдем к Лантене!
Мы видели, что Игнасио де Лойола выбрал дорогу к университету.
Но вскоре он свернул вправо, потом спустился к Сене и направился к Пти-Шатле.
Лойола шел медленно, опустив голову. Он размышлял.
С тех пор как он, использовав слабость Франциска I, получил в свое распоряжение Этьена Доле, монах так и не решил, что делать с пленником.
Лишь в этот же самый день он посетил Консьержери и предупредил мессира Жиля Ле Маю, что наутро он посетит пленника. При этом Лойола предъявил приказ, подписанный королем.
Лойола задал несколько вопросов относительно Доле, на которые месье ле Маю обстоятельно ответит.
Уходя, Лойола просто добавил:
– Для визита, который я собираюсь нанести, было бы хорошо перевести в более подходящую камеру.
– Сделаем, преподобный отец, – ответил ле Маю.
Лойола немного поколебался, потом добавил:
– Возможно, меня будет сопровождать еще кто-то…
– Мы будем рады вашему преподобию, придете ли вы в одиночку или с кем-то еще.
– А кстати, есть ли в Консьержери пыточная камера?
