Никто, кроме нас! - Олег Верещагин

Из служебной записки в штаб оккупационной зоны «Центр»

По данным агентурной разведки, в настоящее время в Цнинском Языке против нас активно действуют 5–9 отрядов боевиков общей численностью 200–300 человек. Минимум 2 из них имеют постоянную связь с русским националистическим руководством в Сибири. Известные названия отрядов: «Царские волки», «Батька Антонов», «Волчья сотня», «Серая стая», «Волчата Антонова» (по заключению специалистов частая «волчья» терминология связана с древней культовой самоидентификацией русских-тамбовчан как «тамбовских волков»; то же можно сказать о фамилии Антонова, который является, вопреки бытующему в наших штабах мнению, не ныне действующим эмиссаром русских националистов из Сибири, а неким вождем антибольшевистского движения на Тамбовщине в 20-х годах ХХ века. Частное примечание: просим прекратить требования поимки этого «эмиссара», данный штабной бред мешает работе!!!).

Уровень поддержки боевиков со стороны местного населения неясен. Видимо, у противника имеется достаточно хорошая сеть информаторов, в том числе непосредственно на наших базах. Прошу отметить, что действия многих солдат и офицеров контингента (насилие, грабежи, издевательства, открытое пренебрежение привычными для русских нормами поведения) объективно отталкивают от нас жителей. Большинство из них боевикам не помогают, но и от какого-либо сотрудничества с нами уклоняются.

Отряды базируются непосредственно на лесной массив. Параметры их активности за последние 7 дней:

– засады на конвои – 11;

– разноплановые диверсии с применением СВУ – 6;

– огневые налеты на базы и гарнизоны – 5;

– распространение листовок – 4;

– отравления пищи и воды – 2;

– поджоги – 1.

Терактов с применением смертников – женщин и детей – не наблюдается, что, видимо, связано с особенностями русского менталитета.

Наши боевые потери за это время:

– живая сила: 47 убитых, 82 раненых, 9 пропавших без вести;

– 5 единиц броне– и 24 единицы автотехники;

– транспортный самолет С-130 с грузом боеприпасов и сборных модулей (венгерский контингент);

– вертолет UH-1 (нигерийский контингент с английским экипажем контрактников);

– 2 вертолета OH-58 (контингент США).

Достоверные потери противника:

– убитые – 22 (19);

– пленные – 6 (5).

В скобках – потери противника, которые он понес во время удачной ликвидации одного из отрядов боевиков 30 июня 20… года в районе с. Виникляй.

В данный момент отряды Цнинского Языка приковывают к себе войска ООН общей численностью до 20 тыс. человек и около 800 служащих местной полиции особого назначения.

Ведение агентурной разведки затруднено тем, что в сельской местности русские практически поголовно знают друг друга в лицо и по привычкам, а также на чисто инстинктивном уровне контролируют происходящее у соседей, друзей и т. д. Слухи о наших действиях распространяются мгновенно и так или иначе доходят и до боевиков даже без их целенаправленных усилий. За тот же период пропало без вести 5 завербованных агентов, найдено мертвыми – 3.

Ведение авиационной разведки практически невозможно из-за больших площадей леса, на которых трудно отличить обычную деревню, расположенную в лесной местности (24 единицы в Цнинском Языке), от партизанской базы. Выработка ресурса БПЛА достигает к настоящему времени 47 %. 11 % аппаратов непригодны к дальнейшему использованию. 3 единицы потеряно из-за аварий, 2 – из-за внезапно открывавшегося с земли огня.

Лесной массив крайне тяжелый: нерасчищенный лес, болота, множество ручьев и речек, буреломы. Большинство полевых войск контингента к ведению грамотных облав непригодны. Отмечались случаи открытого недовольства и отказов участвовать в облавах, особенно со стороны военнослужащих контингентов стран «третьего мира».

Предпринятая 1 августа 20… года бомбежка по площадям в районе дер. Тулиновка привела к гибели 11 мирных жителей. Указанная конкретная цель оказалась ложной (несколько старых корпусов автомобилей, снабженных излучателями волн КВ-диапазона, были идентифицированы как работа радиостанций боевиков).

При сохранении нынешней обстановки дальнейшее расширение сопротивления в Цнинском Языке – лишь вопрос времени.

Мост через Цну был длинным, почти двести метров. Поэтому мальчишки спешили изо всех сил, пыхтя и вскрикивая от боли, но не сбавляя темпа. Для них этот забег был уже не первым, они остались вдвоем, и сейчас решалось, кому достанется приз – две банки консервов, плитка шоколада и пачка «Пел Мел». С десяток «отсеявшихся» переминались с ноги на ногу в стороне в нелепой надежде – может, и им что-то достанется. Почти у всех были разодраны на коленках штаны и в кровь разбиты ладони. Но за двумя пацанами, на четвереньках упрямо ползущими по бетонному настилу, форменным образом оставался кровавый след – их колени были стерты до кости.

За происходящим наблюдала почти вся охрана моста – даже часовые за пулеметами в капонирах из мешков, над которыми слабо плескались ооновский и нигерийский флаги, свистели, били в ладоши и гортанно подбадривали финалистов забега. Такая забава продолжалась у моста уже с неделю, но не приедалась солдатам.

Таким же естественным, как белые мальчишки, забавляющие негров, было появление стада. Его гоняли уже дней десять с одного берега на другой, с лесов на луга. Ритуал всегда был одинаковым, и он повторился сейчас: пока двое мальчишек – постарше и помладше – мельтеша туда-сюда, матерясь и щелкая кнутами, загоняли три десятка коров на мост, их старший – худой мужик, похожий на цаплю, – подойдя к низенькому кривоногому сержанту, командовавшему постом, протянул ему бумажный сверток.

– Замогон? – осведомился негр, шевеля ноздрями расплюснутого носа.

– Первач, – буркнул мужик.

– Горожо, – сержант осклабился и закурил.

Протянул пачку мужику, но тот, мотнув головой, тоже с матом пошел на середину моста, где началась какая-то заминка и кутерьма, мычащие коровы столпились в кучу, которую тщетно пытались «разрулить» подпаски. Прошло не меньше трех минут (негры хохотали, радуясь новому развлечению), прежде чем стадо двинулось дальше.

– Эй, эй! – крикнул сержант мальчишкам, пережидавшим сбоку. – Бегом-бегом, а?!

Один из них послушно опустился на четвереньки. Но второй вдруг махнул рукой и зашагал, хромая, через мост.

– Леш, а консервы?! – изумленно окликнул его соперник.