3.Недели по Троице 1-17 - протоиерей Иоанн Толмачев

Заметим при этом, что апостол Петр оставил корабль и бросился в море, между прочим для того, чтобы скорее других приблизиться к Господу: выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу (Мф. 14:29). Но вместо того, чтобы скорее соединиться с Господом, он едва не был навсегда отдален от него волнами. Так и те неразумные ревнители старой и искатели новой веры, которые отторгаются от недр церкви православной и думают в самообольщении, что идут к спасению прямым и вернейшим путем и хотят как бы ближе быть к Богу и Спасителю, в самом деле удаляются от спасения и Спасителя своего и стремятся в бездну погибели.

Отчего же произошла, и в чем обнаружилась в апостоле Петре слабость веры, которая едва не погубила его? Евангельское повествование изъясняя нам это, вместе с тем указывает те камни преткновения, которых мы должны избегать, если желаем совершить в себе целым и невредимым залог спасительной веры. Апостолы ночью, во время бури видят Господа, идущего к ним по морю как по-суху. Петр просит позволения прийти к Господу по водам. Получив на это соизволение, он бросается в волны морские и начинает утопать. Отчего же поколебалась вера его? От излишней пытливости: сначала Петр усомнился в чуде, а страх сильного волнения морского еще более ослабил в нем веру.

Что и y многих из нас чаще всего колеблет веру как не подобные же сомнения и недоумения относительно чудес и таинств веры и разные испытания, встречающиеся в жизни? Много представляется высокого и таинственного в боготкровенном учении, много необычайного и сверхъестественного в божественном домостроительстве нашего спасения. Кичливый разум человеческий, обольщающийся многознанием, которое часто не приводит, а отводит от Бога, — хотел бы все таинственное в вере, превышающее пределы его, приблизить к своим понятиям, изъяснить из своих начал и законов природы, но все такие усилия остаются тщетными, и от этого возникают у некоторых сомнения, и вера в душе их темнеет, слабеет и падает. Божественное Провидение иногда испытывает нашу веру, посылая нам печали и скорби, — смятенное сердце, неутвержденное в вере колеблется сомнениями и часто теряет веру. Пример апостола Петра должен научить нас, как опасно и на короткое время увлекаться сомнениями. Все, что содержится в Откровении, есть глагол Божий; посему не должны ли мы подчинить разум свой послушанию веры? A также в привратностях жизни не должны ли мы предать себя водительству благого Промысла, несомненно веруя, что все, что ни случается с нами, происходит по воле Господа — для нашего вечного блага и спасения, и что Он Премилосердый, не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1 Кор. 10:12).

Христиане — братия! По слову апостола, бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды. (1 Кор.16:13). Мы всегда должны иметь твердую веру в Бога и в промышление Его о нас; очами такой веры мы должны взирать на все с нами случающееся; такой верой мы должны утверждаться среди всех бурь и волнений житейского моря и не ослабевать в ней, не смотря ни на какие беды и напасти. Если же иногда как бы невольно, возникнут у нас пагубные сомнения, то да возгласим к Господу: веруем, Господи, но еще умножь в нас веру (Лук. 17:5) и помоги нашему неверию (Марк. 9:24[739])! Господи, спаси нас, погибаем! И Он, Всеблагий, не умедлит простереть и к нам, как к апостолу Петру, Свою руку для нашего спасения. Аминь.

Чудесное хождение по водам.[740]

Апостолы, отплыв по повелению Христа в обратный путь за озеро, должны были испытать немало треволнений и свойственных человеческому духу недоумений. Им непонятно было, почему Учитель с такой настойчивостью велел им плыть в обратный путь, и притом одним без Него, между тем, как там на берегу с Ним готовилось совершиться нечто великое, необычайное. Чудо насыщения народа в пустыне и им казалось наиболее поразительным доказательством Его мессианского достоинства, а потому и они не прочь были разделить охвативший народные массы восторг и даже посодействовать осуществлению их плана касательно провозглашения Христа царем. В самом деле, вот они уже два года сопутствуют своему Учителю, ради Которого оставили все — и родной дом и свои промыслы, порвали семейные узы, чтобы всецело посвятить себя на служение Тому, о Котором предвозвещено было пророками, и из ближайшего общения с Ним пришли к несомненному убеждению, что их Учитель есть, как кричали даже слепцы, сын Давидов, Царь Израилев или даже, как неистово возвещали бесы устами гадаринцев, Сын Божий. Теперь, когда это убеждение охватило и народные массы, очевидно, настало самое благоприятное время для провозглашения нового царства, и, конечно, они, ученики, более, чем кто-нибудь имеют право на то, чтобы быть ближайшими участниками этого великого и торжественного события. И они терялись в догадках, почему все совершилось не так, как бы им хотелось и как, по-видимому, требовалось бы самими обстоятельствами дела. Но человеческие мысли не соответствуют мыслям Божиим, и ученикам еще много нужно было духовного воспитания, чтобы они в состоянии были совершенно очиститься от своих узко-иудейских воззрений и подняться на высоту истинно-вселенского миросозерцания, при котором они и могли только сделаться достойными апостолами и провозвестниками царства Мессии.

В унылом настроении ученики плыли дальше и дальше от берегов Вифсаиды, а между тем настала ночная тьма и подул сильный и притом встречный им ветер. На парусах плыть было нельзя и им пришлось сесть в весла.[741] Им как рыбакам, конечно, не раз приходилось испытывать подобные трудности, но теперь все показывало, что им предстоит выдержать не только трудное, но и опасное плавание. По озеру заходили свирепые волны, которые, ударяясь прямо в нос лодки, начали сбивать ее с пути. К душевному унынию учеников присоединились серьезные опасения за свою жизнь. Еще недавно им пришлось выдержать подобную же бурю, и они, отчаявшись в спасении, со страхом кричали: погибаем! Тогда однако с ними был их Учитель, Который укротил бурю одним словом Своим. Теперь они захвачены такой же бурей и притом в ночном мраке, а между тем с ними нет их Учителя, повелевающего стихиями. К кому же теперь обратятся они с воплями о помощи? Какую поразительную картину представляла эта лодка, застигнутая ночью бурей! В ней плыла, так сказать, по житейскому морю вся зарождавшаяся христианская Церковь. Достаточно было налететь одному особенно свирепому валу, и эта плавучая Церковь погибла бы в бездне морской. Ученики уже и опасались этой погибели, но они должны были скоро убедиться, что Церковь Христову не могут погубить не только волны свирепого моря, но даже и самые врата адовы, потому что Христос всегда пребывает с ней, хотя бы на человеческий взгляд Он и отсутствовал.

Между тем, лодку продолжало бросать и захлестывать свирепыми волнами. Ученики работали до изнеможения. От Вифсаиды до Капернаума, куда направлялся их путь, было не более восьми верст и это пространство при благоприятной погоде могло бы быть пройдено в какой-нибудь час или, самое большее, два. Теперь же сильный встречный ветер до крайности затруднял движение. Целую ночь проработали они на веслах, а до берега все еще было далеко. Вот уже наступала четвертая стража, т. е. время последней смены караула в римских легионах. Под влиянием римлян и иудеи приняли это разделение ночи, и четвертая стража соответствовала приблизительно 3–6 часам пополуночи.[742] По палестинскому времени это было на заре. Буря продолжала свирепствовать с необычайной силой и опытные рыбаки, видимо, начали уже терять надежду на спасение. В отчаянии они невольно обращались мыслью к своему всемогущему Учителю, Который мог бы спасти их и теперь, как спас некогда во время плавания в страну Гадаринскую. Но Его не было теперь с ними, и Он уединенно молился в горах пустыни. Кто же спасет их теперь от бездны разъяренного моря?

Положение их было крайне тяжелое, и Христос не оставил их без помощи. По свидетельству евангелиста Марка, Он с вершины Своей горы "видел их бедствующих в плавании," и, конечно, запрещал стихии поглотить их. Он подвергал их веру испытанию, и когда настала крайняя опасность, не замедлил явиться к ним для спасения, и явился совершенно необычайным образом.

Когда на восточной стороне небосклона зарделись первые проблески зари, измученные борьбой со страшной стихией ученики сквозь утреннюю мглу заметили движение по морю какой-то таинственной фигуры, которая шла по гребням валов по направлению к ним. Еще более объял их ужас. По верованию иудеев, злые духи могли воплощаться в человеческое тело и в этом виде причиняли людям всевозможные бедствия. Им показалось, что такое-то именно воплощение духа злобы они и видели перед собой. Очевидно, настал момент их погибели. Если свирепая буря еще не в состоянии была до сих пор поглотить их, то дух злобы теперь довершит их бедствие, и они не избегнут страшной участи. И вот при виде этого страшного призрака, они вскрикнули от ужаса и руки у них бессильно опустились. Им и в голову не приходило, что это к ним приближался не дух-губитель, а их милосердый Учитель, чтобы избавить их от великой опасности и вновь засвидетельствовать перед ними Свое всемогущество и власть над стихией. И действительно, сквозь рев свирепой бури раздался бесконечно любящий и ободряющий голос: "ободритесь, это Я, не бойтесь." В опасности люди чрезвычайно чутки ко всякому ободряющему голосу, подающему надежду на спасение, и когда они услышали этот голос, то тотчас же узнали в нем голос своего Учителя. A если это Он, то значить они спасены, и пусть сколько угодно ярится море, они уже находятся под непреоборимой защитой своего тихого пристанища. Быстро закипела работа, и ученики направили лодку на встречу своему Учителю, чтобы принять Его к себе. Но вечно порывистый в своих действиях, Петр не можеть терпеть и этого промедления. Он готов бы полететь на встречу к своему Учителю, чтобы поскорее пасть к Его ногам и возблагодарить Его за благовременное спасение от страшной опасности. Но — увы — человек крайне ограниченное существо: он не только не имеет крыльев, чтобы летать по воздуху, но даже слишком тяжел, чтобы ходить по водам. Однако, если Учитель идет по пенящимся гребням валов, то не может ли последовать Ему в этом и глубокопреданный ученик? Христос исцелял всевозможные немощи в людях и давал даже жизнь умершим: не может ли Он дать и Своему ученику способность преодолеть силу своего тяготения, и, подобно Ему Самому, пойти по разъяренной стихии? Быстро пронеслись эти мысли в горячей голове Петра, и он, пылая верой во всемогущество своего божественного Учителя, восторженно воскликнул Ему: "Господи! Если это Ты, повели мне прийти к Тебе по воде." Просьба была самоуверенная, но Христос удовлетворил ее, чтобы последовавшим испытанием показать ему, что если человек и в состоянии иногда освобождаться от ограничений своей немощной природы, то именно только под влиянием и с соизволения высшей божественной природы.