Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 - Анатолий Черняев

Совещание у Б. Н., плюс Катушев, Загладин, Шахназаров, Брутенц — о предстоящем в Праге в марте совещании секретарей по международным вопросам (координация внешнеполитической пропаганды). Я определен на это мероприятие, особенно на доклад Б. Н. там, в Праге. Это теперь, конечно (!), самое главное.

Совещание у меня с ребятами, которым предстоит сочинять доклад Пономареву.

Краткий утренний отчет Б. Н.'у о Кубе: мало, что его интересовало. И он все время меня перебивал вызовами своего секретаря по пустякам.

Прочитал донос Кроликовского (зам. МИД ГДР) на Хоннекера, членов Политбюро СЕПГ, других деятелей. Вот сволочь! Я бы такие бумаги возвращал в ГБ соответствующей страны, тем более, что всё — на «личных впечатлениях», а не на фактах. Да и откуда могут быть эти впечатления о Политбюро и отношениях внутри него у чиновника МИД'а, как не из рассказов брата В. Кроликовского, которого недавно выставили из Политбюро.

Куба. Шахназаров — Дарусенков. Полет в ночь. Сарай- транзитный аэропорт в Касабланке. Марокканцы. 10 часов над ночным океаном. Встреча в аэропорту. «Резиденция» — оазис на окраине Гаваны, где год назад помещался Брежнев. Переезд в Voradero — курортная зона в 150 км. от столицы. Современные дороги. Пальмы с «железобетонными столбами». Бунгало. Комары, пляж, канадцы-туристы.

Гавана — город без витрин магазинов. Испанская и американская часть города. Фидель: «Гавана в последнюю очередь. Мы строим не фасад, а новое здание».

2 февраля: Рауль Кастро, Карлос Рафаэлес Родригес, Рауль Вальдес. Беседа в ЦК. Наша главная задача — согласовать европейскую конференцию компартий с латиноамериканской конференцией КП, которая состоится в Гаване в мае.

Опять разрыв, потому что в основном работаю в Серебряном Бору. Дома почти не бываю. Доклад для Б. Н. в Праге — совещание секретарей ЦК по внешнеполитической пропаганде и идеологии соцстран. Очередное после московского в декабре 1973 года, перед которым мы тоже сидели в Серебряном Бору. Плюс всякие «совместные» документы (проекты), которые будут приняты для ради координации. Их должны представлять чехи, но готовим, как и все прочее, мы.

Загладинскую диктовку мы использовали, но убрали пережимы по части разоблачения наших капиталистических партнеров по разрядке. Он недавно вернулся из Берлина с Рабочей группы по подготовке конференции компартий под впечатлением (а его политическая философия часто определяется последней конфиденциальной беседой с каким- нибудь западным деятелем). На этот раз «впечатление» было от того, что французы, итальянцы, испанцы и др. говорили на Рабочей группе. Разрядка для них (для КП на Западе), — не только плюс, но и минус. Она укрепляет авторитет правительств, с которыми мы боремся как с классовой враждебной силой. И нам нужна-де «компенсация». Таковой Загладин считает, может быть, ужесточение капиталистических порядков во Франции, ФРГ…

Вообще-то это по душе Б. Н.'у. Он любит разоблачать капитализм. А сейчас — кризис и всякие противоречия в особенности. Но «оглядывается», потому что знает, что на Западе к нему уже прицелились и нет-нет подают его в роли «ястреба» по отношению к линии Брежнева.

На последнее Политбюро неожиданно пришел Брежнев. Не ждали. И между прочим, стал говорить: Вот, мол, в Праге, оказывается, будет совещание по внешнеполитической пропаганде. А мы ничего не знаем. А дело серьезное.

Б. Н. засуетился. Стал оправдываться. Мол, решение Секретариата есть и проч. Но сам усек (он мне это предположение третьего дня изложил): кто-то шепнул Леониду Ильичу — мол, не повредит ли идеологический треп о внешней политике самой нашей внешней политике? Подозревает Александрова. Возможно. Как бы то ни было, он срочно стал вычеркивать из своего доклада многие свои любимые игрушки с критикой буржуазных правительств и порядков. Даже выпад по Понятовскому убрал.

Так что загладинская «компенсация» совсем уж оказалась не ко двору.

Переговоры с Вильсоном не могли не завершиться «большим успехом». Впрочем, я удивился тому, что принятые документы практически советские по вокабулярию, формулировкам и т. д. Ну да, англичане практичные люди. Что им слова! Дали нам кредит на 2 млрд. долларов. Утерли нос американцам (300 млн. — по закону Джексона). Б. Н. и Блатов намекали мне, что «наш» не использовал 80 % того, что ему заложили мы в памятку. Жестами., что, мол, «не тот уже». А Вильсон и проч. в восторге от активности, динамизма. Получается, похоже, та же аберрация, какая складывалась в 1963-64 годах: иностранцы восхищаются, а советские недоумевают и руками разводят. По телевизору — на приеме в честь Вильсона — Брежнев выглядел очень «неорганизованно», было такое впечатление, что он сам не понимает, что говорит, и сил хватает, чтоб только произнести кое-как написанный крупными буквами текст.

Сейчас его готовят на съезд ВСРП. Дело деликатное (в связи с повышением нами цен на нефть и письмом ЦК ВСРП активу, где открытым текстом нас «критиковали»). Не превращается ли он в символ-форму, которую по инерции наполняют соответствующим его прежнему настрою содержанием?

Встреча с Арисменди перед его поездкой на Кубу.

Беседа с канадцами — членами Исполкома ЦК, которые ездили по Советскому Союзу две недели. Когда вот так общаешься — опять и опять чувствуешь себя значительным лицом, но как только возвращаешься к обычным и главным делам — сочинению текстов для Пономарева — сразу «на место!» — мелкий чиновник, который может проталкивать свое мнение лишь с помощью хитроумных словесных вариаций: авось Б. Н. не усечет.

С 3 по 6 марта был в Праге. Совещание секретарей соцстран по внешнеполитической пропаганде, в особенности в связи с 30-летием Победы. Поместили в президентском дворце на Градчанах, вся Прага как на ладони. Выступление Б. Н., конечно, первое — то, что мы готовили в Серебряном Бору. Затем обмен монологами. В каждом: а) дифирамбы эпохальной роли Брежнева в современном мире, б) взахлеб по поводу речи Б. Н.'а, которая-де отражает мудрость, реализм и теоретическую глубину, присущую КПСС (особенно болгары — Милов, чехи — Биляк, немцы — Хагер, но не венгры, конечно, не румыны, а поляк Шидляк «высоко оценил» и присоединился, но сдержанно).

Нервы с коллективными документами, с отчетной телеграммой. Казус с румынами: в принятии документов они отказались участвовать (и вообще были на уровне зам. завов), а по коммюнике заявили, что если не будут сняты слова о борьбе против «левого» и правого оппортунизма, они просят снять упоминание об их участии в совещании вообще, лишь в конце сказать: румынский представитель проинформировал совещание об идеологической работе своей партии.