Олимпиада. Бубновая дама - Анна Гринь

Гедымину дело подали с другой точки зрения: кто‑то охотиться за документами Крившина, которые могут быть у меня, а значит, нужно помочь девушке с поступлением, которому препятствует родственница, а еще нужно втереться в доверие.

— Ты именно об этом читал тогда в поезде? — перебивая допрос Бердинга, спросила я вампира.

— Сначала моей задачей было лишь наблюдение, но когда фавн в открытую передал послание, где мне предлагалось вступить с тобой в разговор… — вздохнул Гедымин. — Я не очень понял, зачем это было необходимо, ведь присматривать за тобой я мог и так.

— После обыска квартиры, — а там все перевернули вверх дном через час после моего отъезда — кое — кому стало ясно, что просто наблюдением за мной правду не вызнаешь, — догадалась я, не глядя на толстяка. — Нужно было, чтобы кто‑то стал мне достаточно близок, чтобы я рассказала о себе и о своих тайнах. Ты сказал, что сам придумал с попыткой влюбить меня в себя…

— Ха! — заржал Бердинг. — Разве б этот олух додумался до такого сам? Это я!.. Я подсказал ему!

А дальше все происходило, как в игре с тремя участниками, где я оказалась самой непонятливой из игроков: Гедымин, помня про инструкции шефа, но, не зная его истинных целей, пытался выведать у меня о прошлом, а шайка бандитов рыскала вокруг, придерживаясь правил Сердия и не доверяя ему. Мои вещи обыскивались, тетрадка — артефакт бабушки лишилась страниц, за мной наблюдали, и все это ради того, чтобы узнать, куда делся дневник. Никто из всей банды, включая Бердинга, даже не рассматривал вероятность, что родители могли уничтожить записи Крившина.

— Это по инструкции, — кивнул Бруссин на мое замечание, — но… Если дневник был именно такой, каким его описывают, то банальное сожжение привело бы к активации каких‑нибудь чар. Так что дневник должны были уничтожить только после полной проверки в специальной камере с антимагическим эффектом и сильными магогасильными чарами.

В любом случае, я не хотела идти на контакт, поэтому Бердинг решил действовать сам. Колдун признался, что бандиты теряли терпение и постоянно угрожали ему, а свою шкуру мужчина всегда ценил куда выше всего остального. В итоге Сердий решился лично поговорить со мной, надеясь повлиять на меня иначе: связью с родителями или буквой закона. Он рассчитывал использовать все, но добился противоположного эффекта: тайн я не раскрыла, но обмолвилась, что якобы видела Бердинга.

Колдун испугался! Он поверил моим словам, сложил два и два и получил, что видеть я могла его лишь в тот день десять лет назад. Ждать дальше он не мог, и бандиты получили задание вывести из строя вампира и напугать меня.

— Страх ведь развязывает языки! — выл Сердий. — Всегда!

Но ни угроза моей жизни, ни прямая угроза от самого толстяка не подействовали. Я не собиралась приходить к нему и рассказывать о делах родителей.

— Ты с самого начала просчитался в одном, — хмуро подытожил Бруссин. — Ты банально забыл, что Олимпиада — дочь своих родителей.

Мне хотелось хмыкнуть, но я не стала портить момент своими собственными выводами на этот счет.

Так ли уж много во мне от родителей? Не много. Зато я долго жила в мире, где есть телевиденье.

— Так странно, — пробормотала я, глядя на трещинку в потолке, — маленькая недоговоренность там, надежда на бюрократизм еще где‑то, уверенность в лени и неинформативности общения между отделами, редкие проверки… И появляется вот такая история.

Никаких тайн, никакого детектива.

Хотелось смеяться, но я удержалась, слыша, как спокойно посапывает рядом на ковре Шиш. Повернув голову, я несколько секунд рассматривала лицо мага, прежде чем толкнуть его в бок, разбудить и отправить в свою комнату. Сама же отправилась в душ, желая смыть остатки этого странного и тяжелого дня.

Уже стоя под прохладными струями, вспомнила разговор с Гедымином на пороге здания Надзора, откуда нас порталом должны были доставить обратно в Хилгар.

— Глупо все так вышло, — стараясь быть веселым, негромко сказал вампир. — И я… Даже мысли не приходило, что шеф что‑то задумал.

После всех показаний, после росписи под десятками бланков и еще сотнями заверений, что я на самом деле не знаю, где может быть дневник, мне совсем не хотелось вести пространные беседы, когда на брусчатке в пяти метрах от нас с Гедымином переминались с ноги на ногу Шиш и его дядя с порталом в руке.

— Обижаешься на меня? — уточнил вампир, с прищуром посматривая куда‑то поверх моего плеча.

Я покачала головой, не слукавив даже в мыслях.

— Рад, — слабо улыбнулся Гедымин. — Я очень рад. Может я даже смогу пригласить себя как‑нибудь… куда‑нибудь? Просто так. Не по делам.

Я вновь кивнула и постаралась выдавить улыбку.

— Что теперь будет с твоей работой? — вспомнив, уточнила в вампира.

— Назначат нового начальника, — пожал плечами молодой человек. — Буду работать, как и раньше, только уже по должностной инструкции, а не по какому‑то выдуманному плану, как было с шефом.

Вновь покивав, я распрощалась тогда с Гедымином и спустилась с крыльца, спиной чувствуя его взгляд. Тогда у меня не осталось сил, а теперь почему‑то в голову забралась и не давала спокойно существовать мысль о том, нужно ли мне общение с вампиром?

— Про учебу вспомни! — прикрикнула я на себя, закуталась в халат и отправилась спать с предчувствием провала.

— Доброе утро, студенты, — громко произнес ректор, внимательно поглядывая на собравшуюся в зале группу.

Мы с девочками взялись за руки, поддерживая друг друга.

— Как вы все знаете, сегодня вас ожидает сдача лабораторной работы, по итогам которой мы определим состав пятерок, — продолжил Думран, маршируя перед рядом стульев, на которых восседала комиссия из преподавателей: Дорус, Дарина, Ардус, Торд, Картин и еще несколько, чьи имена нам не были известны. — Мы будем вызывать вас парами, а вы тянуть один карточку с вариантом условий для сдачи.

В толпе переминавшихся с ноги на ногу студентов послышались придушенные вздохи и всхлипы.

— Как вы все знаете, сдаете вы не практическую, а лабораторную работу, ведь в вашем случае результаты могут иметь множество вариаций, — остановившись по центру зала, просветил нас ректор. — Предварительно на лекциях и практических занятиях с преподавателями вы уже прошли все, что вам положено знать. Именно на основе изученного вами материала мы и будем сегодня проводить испытания. Не бойтесь и не переживайте, мы будем внимательно следить и всегда предотвратим любую неприятность, так что вряд ли у миссис Дрю будут пациенты по итогу дня.