Сведи меня с ума - Мелани Харлоу

действительно мое – магазин, мужчина рядом со мной каждую ночь, любовь, которую мы разделяли, будущая жизнь, место, которое я называла домом, надежда в моем сердце.

Это было лучше, чем сказка.

– Так ты думаешь, что у нас получился идеальный снимок? – спросила я, когда Гриффин отъехал от магазина.

– Учитывая, что она сделала по меньшей мере сотню снимков, я надеюсь, что да. Мы не можем быть настолько нефотогеничными.

– Ну, ты не можешь.

Я взяла его за руку.

– Это было весело, не так ли? Надеюсь, мы попадем на первую полосу.

– Все подумают, что мы снова женаты.

– О боже, помнишь это? – Я рассмеялась, вспомнив, как распространился слух. Как будто это могло произойти на самом деле.

– Люди любят хорошие истории.

– Да, любят.

– Эй, а куда мы едем? – спросила я, когда Гриффин проехал мимо гаража, не останавливаясь.

– Я подумал, может, мы прокатимся.

– В такой одежде? – Я посмотрела вниз на свое платье.

Он пожал плечами и слегка ухмыльнулся.

– У меня есть сюрприз для тебя.

Я затаила дыхание.

– Я люблю сюрпризы!

– Я знаю.

– Могу я попытаться угадать, что это?

Гриффин засмеялся и покачал головой.

– Если хочешь.

Повернув шею, чтобы заглянуть во все окна, я пыталась понять, в каком направлении мы едем.

– Мы идем к твоей маме на ужин?

Гриффин хмыкнул.

– Ты вообще меня знаешь?

Я хихикнула, когда он выехал на шоссе за городом.

– Хм-м-м. К пруду?

Иногда мы ездили на пикник к пруду, устраивали там свидания, как в первую неделю моего пребывания здесь. Эти вечера, проведенные под звездами на заднем сиденье его «Шевроле» 55-го года, были лучше всех тех, что я когда-либо имела, танцуя с миллионерами в бальных залах отелей.

– Нет, – сказал Гриффин.

– Хм-м-м… – Я постучала пальцем по подбородку, сбитая с толку, когда он выехал на шоссе, попетлял по нему и снова выехал в обратном направлении. – Ты пропустил свой поворот или что?

– Знаешь ли ты, – сказал он, – что сегодня исполняется ровно год с тех пор, как ты проколола шину на Мейн-стрит?

Я поперхнулась.

– Правда? Один год, день в день?

– Я проверил дату по оригиналу счета.

– У тебя все еще есть оригинал счета? – Мой голос был высоким от волнения.

– Конечно, есть.

– Не думаю, что когда-либо видела его, потому что ты не позволил мне заплатить за ремонт.

– Мне не нужны были твои деньги, – хмыкнул Гриффин, съезжая с дороги. – Я хотел чего-то большего.

Мое сердце сильно колотилось, когда он заглушил двигатель.

– Гриффин, что это?

– Оставайся там. – Гриффин выпрыгнул из машины со стороны водителя и подошел ко мне, открыл дверь и помог мне спуститься, как и в ту первую ночь. Но на этот раз он держал руки на моей талии. – Я не знал этого тогда на самом деле, я бы поспорил, но хотел, чтобы ты изменила мою жизнь. Мы много шутили, что я спас тебя той ночью, но теперь я вижу, что все было наоборот.

Я улыбнулась.

– Но это мне было некуда идти.

– Тебе на самом деле было куда идти. Но вместо этого ты последовала за своим сердцем.

– Вроде того. – Хихикнув, я повела плечами. – Я последовала за знаком, помнишь?

– Я помню. И надеюсь, что ты последуешь ему снова.

На секунду я сильно растерялась. Затем я посмотрела, что было за плечом Гриффина, и увидела его – рекламный щит.

У меня отвисла челюсть и перехватило дыхание.

Когда-то он рекламировал лучший яблочный пирог на Среднем Западе с 1957 года, с карикатурным рисунком пирога и логотипом закусочной. Теперь на нем было всего четыре слова:

«ВЫЙДЕШЬ ЗА МЕНЯ ЗАМУЖ?»

Гриффин опустился на одно колено и достал из кармана маленькую коробочку с кольцом, а я закрыла рот обеими руками. Мои глаза затуманились от слез.

– Этот знак изменил для меня все, – его голос надломился. – Не знаю, какой была бы моя жизнь, если бы ты его не увидела.

– Или если бы я обращала больше внимания на выбоины, – пискнула я, мое горло сжалось.

– Я с радостью проведу остаток своих дней, чиня все твои проколотые шины, если ты мне позволишь. А теперь, в кои-то веки, настала моя очередь задать вопрос. – Он открыл коробку, и бриллиант подмигнул мне в свете заходящего солнца.

– Блэр Пикок Бофорт, выйдешь ли ты за меня?

– Да! – крикнула я, прыгая вверх и вниз, и диадема слетела с моей головы.

– Да! Да! Да!

Ухмыляясь, Гриффин вырвал классический солитер из атласной подушечки и надел его мне на палец. Затем он поднялся на ноги и обнял меня, поднимая. Я обняла его за шею и крепко прижалась к нему, пока по моим щекам текли слезы счастья.

Когда Гриффин наконец поставил меня на землю, я снова посмотрела на знак и покачала головой.

– Я просто не могу в это поверить! Неужели мистер Френкель был в этом замешан?

– Конечно был.

– А кто еще знал?

– Шайенн, моя мать, Алтея Бонд в ювелирном магазине, МакИнтайр, Коул и Мэрайя, Моретти и Бекетт…

– О боже, ты всем рассказал!

– Мне было трудновато сохранить это в тайне, – признал Гриффин. – Я был очень взволнован.

– Не могу поверить, что они все скрыли это от меня!

Он пожал плечами.

– Оказывается, им можно доверять, когда это действительно важно.

Мое сердце забилось от радости, и я поднялась на носочки, чтобы поцеловать его.

– Это самый лучший день в моей жизни.

Он засмеялся.

– Ты говоришь так все время.

– Потому что ты продолжаешь дарить мне все лучшие дни!

– Это только начало, Блэр. – Он поцеловал меня, мягко и сладко. – Обещаю тебе,