GHRPG: Лукавый бог (т.1) - Саймон Грэй

в окровавленный труп, исчезая и растворяясь в нём, словно вода в песке. Мёртвый пёс дёрнулся. Затем ещё раз. И ещё. Скрюченные лапы шевельнулись, заскрежетав когтями по камню. Полетели по ветру клочья шерсти, сменяясь костяными пластинами. С мерзким хрустом полезли из позвоночника шипы. Глухо звякнули проржавевшие обломки меча, выпав из раны на шее. Натянулась кожа на черепе, выделяя внезапно увеличившиеся челюсти с обновлённым набором клыков.

Тварь, бывшая когда-то псом, а до этого — человеком по имени Закарий, шевельнулась. Открыла наливающиеся неприятным желтоватым светом глаза. Села. Преданно вильнула покрытым костяными наростами хвостом. «Средний хищный некроморф, 19 ур.» был готов служить своей госпоже.

— Чтоб меня ула в жопу трахнул! Это то, что я думаю?

Пока Морган разглядывал метаморфозы, происходящие с телом Зака, сержант успел достать меч и сейчас в нерешительности стоял рядом, пытаясь осмыслить происходящее. Главным образом из-за того, что сейчас валялось неподалёку от Беаты и её нового слуги.

— Кристалл Скверны, — хрипло подтвердил орк, глядя на происходящее сквозь фильтры интерфейса.

— А его разве можно вот так туда-сюда таскать?

— Выходит, что можно.

— Трындец! И что нам делать?

— Ты меня спрашиваешь?

— А кого ещё? Ты же один кристалл уже грохнул.

— Я грохнул Стража. А кристалл уничтожили храмовники.

— Ну зашибись тогда…

Отпустив преобразившегося пса, Беата медленно поднялась с колен. Пошатываясь, словно пьяная, Страж медленно развернулась и с ненавистью уставилась на стоявших в отдалении мужчин. Несмотря на светящиеся глаза и развивающиеся, словно живые, волосы, сейчас она отнюдь не выглядела могущественной нежитью — самая обычная девушка, раздавленная горем.

— Слушай, ты можешь меня прикрыть на пару минут? — медленно протянул сержант, снимая с пояса нож.

— Не уверен, но постараюсь, — криво усмехнулся Морган, в свою очередь уставившись на прожигавшую его взглядом Беату.

— Ты уж посильнее постарайся. Мне бы только подобраться поближе, а там я из неё рагу сделаю.

И взмахнув для разминки зажатым в руках оружием, стражник бросился вниз, рванув с места не хуже заправского спринтера. Словно только и дожидаясь этого момента, ему навстречу стартовал свежеиспечённый некроморф, в один прыжок миновав хозяйку. Однако саму Беату происходящее уже особо не волновало. Сделав несколько неуверенных шагов, она подошла к валяющемуся кристаллу и подобрала его, крепко сжав обеими руками. А затем вновь подняла глаза и уставилась на орка.

— Я всего лишь хотела любить и быть любимой! — с ненавистью прокричала девушка, поднимая кристалл над головой. — Неужели…

Упав на колени, она с силой впечатала артефакт в устилавший землю щебень.

— Я…

Глядя, как её руки опускаются во второй раз, орк впал в ступор. В его арсенале не имелось ничего достаточно точного и убийственного, чтобы убить или хотя бы обезвредить разбушевавшуюся нежить с одного удара, не задев при этом кристалла. Всё, что ему оставалось…

— Просила…

… максимально усилить свою защиту, бросив сержанта на милость богов. И пока сознание только пыталось осмыслить возможные варианты и их последствия, руки уже сами поднялись в нужном жесте, сплетая вокруг мага новый щит. Щит, в который он вложил всю имеющуюся у себя Ци.

— Так много!!!

С последним ударом кристалл треснул, издав короткий мелодичный звон. А затем взорвался, выпуская на волю всю накопленную энергию. Последнее, что успел заметить Мэган, это как бушующая волна полупрозрачной черноты поглощает так и не успевших встретиться сержанта и некроморфа. А потом его с головой окутала тьма и могильный холод…

--

1. Эмблема «Кровавых ястребов» представляет собой птичье крыло, выполненное в красном цвете. С гипертрофированным выделением маховых перьев.

2. Какой-нибудь начитанный читатель может заметить, что сию фразу произнёс Цицерон, однако это не так. Авторство фразы «Errare humanum est» принадлежит именно Сенеке, в то время как Цицерон её немного дополнил: «Cujusvis hominis est errare, nullius, nisi insipientis, in errore perseverare» («Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке»).

Глава 22. В которой всё начинается в третий раз

Впоследствии разбирая и анализируя свои приключения в Далече, благо три недели в храмовом госпитале предоставили для этого немало свободного времени, Морган пришёл к неутешительному выводу — выжил он отнюдь не из-за выдающихся навыков и личных качеств, а исключительно благодаря удачному стечению обстоятельств. Нет, тот факт, что он не дал проткнуть себя ржавым мечом или же что смог отразить все магические атаки Стража кристалла были его собственными заслугами, но вот в целом… В целом получалось, что то ли двадцать девять единиц в абстрактной характеристике «Удача», то ли божественное вмешательство, породили одну длинную непрерывную полосу везения.

Повезло, что Атрий не стал откладывать сборы на следующий день, а настоятель храма решил воспользоваться порталом, в результате чего помощь усела прибыть раньше, чем нежить ворвалась в церковь и устроила резню. Что устраивая ловушку, Беата почти полностью опустошила кристалл, выбрав из него большую часть накопленной энергии. Что обрушение пещер привело к уничтожению зоны подземелья, в результате чего храмовники смогли открыть портал на поверхность. Что открытый портал вёл ко временному лагерю, а не сразу к деревне. Что поставленный щит практически полностью блокировал энергию Смерти от взорвавшегося кристалла. Что взрывная волна не размазала его тонким слоем по камням, а тело нашли раньше, чем он испустил последний вздох и обратился в нежить. Что у выбравшихся из ловушки авантюристов и храмовников хватило сил не только подлатать раненых, а затем провести обряд очищения местности, но и на то, чтобы открыть новый портал, к Ихену.

Всё это удручало. Удручало настолько, что в определённый момент Морган начал списывать на удачу практически каждый вдох и выдох, чуть не загнав себя в депрессию. К счастью, время пребывания в госпитале подошло к концу, позволив ему вернуться к работе в мастерской и опытам в лаборатории. Работе до полного морального и физического истощения…

— Всё-таки уезжаешь?

Вздрогнув, орк оторвался от размышлений и уставился на Свена. Сидя возле лабораторного стола, трактирщик стянул с него очередную заготовку и сейчас рассеяно крутил её в руках, ожидая ответа на свой вопрос.

— Уезжаю.

— И зачем тебе оно? Ты же в Ихене нормально устроился.

— Как говаривал один персонаж в моём мире: «Бабки, бабки, сука, бабки», — хмыкнул Мэган.

— Что? Какие бабки?

— В переводе значит: «Деньги, деньги, сука, деньги».

— Тебе мало денег? — изумился Свен.

— Денег вполне достаточно. Хватит, чтобы открыть собственную мастерскую.

— И? В чём дело тогда?

— В том, что в Ихене уже есть две мастерские по изготовлению луков и арбалетов, и они вполне обеспечивают существующий спрос. Если я открою третью,