Воспоминания преданных о Шри Сатья Саи Бабе. Антология - Антология

– Да. Потому что Он меня сразу каким-то чудесным образом ввел в круг самых главных людей в Индии от министерства «Аюш», от йоги, от Аюрведы, от Юннани, от гомеопатии… Я свел дружбу с очень важными людьми, которые олицетворяли в Индии Аюрведу в то время. Это было удивительное действо Бабы. Я себя не считал бизнесменом и не считаю. Когда меня знакомят с кем-то и представляют бизнесменом, мне всегда просто смешно. Весь бизнес сделал Свами.

– Конечно. Как всегда.

– Можно, действительно, часами и годами говорить о Свами и о том, что Он сделал для нас. Нам всем очень повезло, что на Землю пришел Аватар. Для меня это очень важное понятие. Потому что люди привыкли к слову «Бог», а на самом деле, что за этим стоит, никто не знает. А Аватар – это очень понятно. Эта божественная сила, принимающая знакомый нам образ, приходит для коррекции пути человечества и его развития. Бывают частичные аватары, о которых очень часто даже никто не знает. Они сделали свое дело, какие-то гайки подкрутили и ушли. А очень редко бывает такой глобальный приход, как Свами, вот это тройное воплощение: Ширди, Сатья и Према Баба. Это что-то колоссальное. Поэтому для людей, задействованных в Его игре, это просто счастье – быть с Ним.

– Как ты принял уход Бабы из физического тела?

– Свами ушел, и во мне – предвкушение нового Его прихода. Все ведь известно – дата, время и место. Это будет в Майсуре. Так что молитесь, трудитесь и обрящете. Все, что нам остается делать, – это сохранять чистоту в процессе жизни. Потому что Баба все нам дал.

– Ты чувствуешь Его водительство постоянно?

– Да. Я думаю, что моя встреча с Ним состоялась благодаря моему искреннему стремлению к богопознанию. Для меня вопрос познания Бога был абсолютно основным. Я прекрасно понимал, что бессмысленно изучать эту вселенную, если зеркало твоего телескопа грязное. Его нужно было очищать. Поэтому для меня с самого начала именно очистительные практики стали самыми главными. Не практики общения с существами из параллельных миров, не мистификации какие-то. Для меня самым главным и осознанным было очищение зеркала своего сознания. Я понимал, что насколько оно будет чистым, настолько в нем реальность и будет отражаться. Баба придал этому процессу абсолютное счастье и блаженство. Я не могу выразить даже сотой доли того счастья, которое может испытывать душа от близости к Аватару! Это невозможно передать. И когда задаются такие вопросы: «Изменил ли контакт с Аватаром твою жизнь?», я отвечаю: «Общение со Свами жизнь сделало жизнью, понимаешь?» Для меня жизнь – это любовь. И с Аватаром она наполнилась огромным количеством красок, содержанием, проявились такие ее глубины, ее бесконечная красота. И самое главное, что мозг не расплавился. Он оставался функциональным, правильно оценивающим все. Я Господу за это тоже очень благодарен – за то, что Он не снес мне крышу, оставил ее на месте. Потому что все-таки у нас есть еще человеческие функции, которые мы обязаны выполнять, – иначе бы Он нас не создал такими. Иначе говоря, есть понятие дхармы – мы должны следовать определенным принципам рождения на Земле. Есть такая мантра: «Я тебя люблю». Это самая могущественная мантра из всех возможных на планете Земля. Когда мы говорим: «Я тебя люблю», то открываем свое сердце навстречу и хорошему, и плохому в тех существах, к которым мы с этим обращаемся. И когда мы открыты, мы в это время живем, цветем. Люди, которые уже стали на осознанный путь, прекрасно понимают, что на этом пути очень важно очищение, просвещение, просветление. И они постоянно чувствуют, что наша истинная природа – это свет и любовь. Саи Баба очень сильно отличается от всех учителей тем, что для Него любовь – это доминанта всего, начальная и конечная точка постижения божественности. Это не вопрос йоги, типа какой ноздрей дышать или как кундалини поднимать. Это важно, конечно. Но когда у человека уже все сбалансировано, то это все проще проявляется, более сильно, более осознанно.

– Спонтанно, не насильственно.

– А если мы хотим чувствовать Бога прямо здесь и сейчас, такими, как мы есть, то, конечно, любовь – это самое простое. Это пока все, что можно. Но, конечно, не должно быть никаких разделений в уме на каких-то там красных, белых, плохих, хороших… Тот, кто кажется нам «плохим», просто выполняет свою функцию. Он, извините, такими проявлениями корректирует ошибки тех людей, которые до этого наделали их. Если мы где-то накосячили и к нам пришел суд, то нужно отдавать. Что толку спорить? Есть время разбрасывать камни, есть время собирать камни. То, что от нас что-то требует, мы называем злом. А на самом деле это абсолютное благо. Если мы отдаем свою душу не просто благим намерениям, но и трудимся, изменяем этот мир своим трудом, то рано или поздно наша жизнь возвысится. Душа каждого – не просто частичка, а сам Бог. Поэтому мы всегда будем чувствовать эту благодатную связь.

– Твои родители тоже чувствуют связь с Бабой?

– К моей матери Баба много раз приходил. Началось с того, что Баба пришел к ней, когда я был еще совсем маленький. Тогда, представь себе, она Его выгнала. А Он сказал ей: «Сейчас ты Меня гонишь, но потом приедешь сама».

– Приехала?

– Да. Она была в Ашраме. Она все время чувствует связь с Ним. Однажды Аватар ее спас. Это был чудесный случай. Когда я в первый раз уезжал в Путтапарти, то сказал ей: «Мама, я искренне верю в то, что Существо, к которому я еду, – очень могущественное. Поэтому если у тебя будут какие-то проблемы, помолись Ему». И я уехал. У меня в доме были две фотографии Бабы. Когда я вернулся из Ашрама, то увидел удивительную вещь: одна из этих фотографий висела прямо над кроватью матери, а другая – в самом видном углу в другой комнате. И я у нее спросил осторожно, думая, что неужели она так хочет показать, что поддерживает меня и готова принять все, что со мной происходит: «Мама, ты фото Свами повесила. Что-то случилось?» И она мне рассказывает чудесный случай, который произошел, пока я был в Ашраме. Моя мама руководила узлом связи, и все магазины и кафе привозили ей деньги. Она должна была все это инкассировать и отправлять дальше. То есть приезжала машина