Исследование истории. Том I: Возникновение, рост и распад цивилизаций. - Арнольд Джозеф Тойнби

Если мы примем этот феномен универсального государства в качестве признака упадка, то придем к выводу, что все шесть живущих поныне незападных цивилизаций были надломлены изнутри еще до того, как их развитие было прервано воздействием западной цивилизации извне. На дальнейшем этапе данного «Исследования» мы найдем причину полагать, что цивилизация, ставшая жертвой успешного вторжения, фактически уже была надломлена изнутри и более не могла пребывать на стадии роста. Для той задачи, которая стоит перед нами теперь, достаточно будет заметить, что каждая из живущих цивилизаций (за исключением нашей собственной) уже надломлена и находится в процессе распада.

А что можно сказать по поводу западной цивилизации? Она явно не достигла стадии универсального государства. Однако в. предыдущей главе мы обнаружили, что универсальное государство не является первой стадией распада, равно как и последней его стадией. За ним следует то, что мы назвали «междуцарствием», а предшествует ему то, что мы назвали «смутным временем», которое, по всей видимости, обычно занимает несколько столетий. Если мы сегодня можем позволить себе судить о своей эпохе по чисто субъективному критерию нашего собственного ощущения, то лучшие судьи, возможно, признают, что «смутное время», без всякого сомнения, уже обрушилось на нас. Но давайте пока оставим этот вопрос открытым.

Мы уже определили природу подобных надломов цивилизаций. Они представляют собой неудачи в дерзких попытках подняться с уровня примитивной человеческой природы до высот некоего сверхчеловеческого образа жизни. Мы описали потери, понесенные в этом великом предприятии, используя различные сравнения. Например, мы сравнили их с альпинистами, разбившимися насмерть или оказавшимися в постыдном состоянии «живых трупов» на уступе, с которого они стартовали последними, перед тем как «взять высоту» и достичь нового места отдыха на уступе сверху. Мы уже описывали природу этих надломов в нематериальных понятиях как утрату творческой мощи в душах творческих индивидов или меньшинств, утрату, которая лишает их магической силы влияния на души нетворческих масс. Там, где нет творчества, нет мимесиса. Дудочник, утративший свое умение, не может больше увлечь толпу в пляс. А если в состоянии ярости и замешательства он попытается превратиться теперь в сержанта-инструктора или надсмотрщика над рабами и принуждать при помощи физической силы тех людей, которых более не может вести за собой благодаря своему прежнему магнетическому очарованию, то вернее и быстрее всего он потерпит в своем намерении крах. Ибо тех его последователей, которые просто ослабли и выбились из ритма, едва божественная музыка смолкла, удар бича может побудить к активному бунту.

Действительно, мы видели, что в истории любого общества вырождение творческого меньшинства в меньшинство правящее, пытающееся удержать при помощи силы то положение, которого перестало уже заслуживать, провоцирует, с другой стороны, отделение [от общества] пролетариата, который более не восхищается и не подражает своим правителям, а восстает против своей рабской зависимости. Мы также видели, что этот пролетариат, когда он отстаивает свои права, с самого начала разделяется на две особые части. Это внутренний пролетариат, попранный и непокорный, и пролетариат внешний, пребывающий за границами и жестоко сопротивляющийся включению его в состав общества.

Согласно этим показателям, можно обобщить природу надломов цивилизаций в трех пунктах: недостаток творческой силы у меньшинства, в ответ на это прекращение мимесиса среди части большинства и как результат — утрата социального единства общества в целом. Запомнив эту картину природы надломов, мы можем теперь продолжить выяснение их причин — выяснение, которое займет оставшуюся часть данного раздела нашего «Исследования».

XIV. Детерминистские решения

Что же в таком случае является причинами надлома цивилизаций? Прежде чем применить наш собственный метод, который предполагает размещение в определенном порядке соответствующих конкретных исторических фактов, нам следует бегло рассмотреть некоторые решения данной проблемы, воспарявшие выше в своем поиске доказательств и полагавшиеся на недоказуемые догмы или же на некие факты вне сферы человеческой истории.

Одной из вечных слабостей человеческих существ является приписывание ими своих собственных неудач тем силам, которые всецело находятся вне человеческого контроля. Этот интеллектуальный маневр особенно привлекателен для впечатлительных душ в периоды падения и упадка. В период падения и упадка эллинской цивилизации среди философов различных школ общим местом было объяснение распада общества, который они оплакивали, но остановить который не могли, в качестве побочного и неизбежного следствия всепроникающего натиска «космического старения». Такова была философия Лукреция[492] в последнем поколении эллинского смутного времени (ср.: «De Rerum Natura», кн. II, стихи 1144-1174). Эта же тема появляется вновь в полемическом труде, написанном одним из отцов западной Церкви св. Киприаном[493], когда эллинское универсальное государство начало ослабевать триста лет спустя. Он пишет:

«Ты должен знать, что мир уже устарел, что он не держится теми силами, какими держался прежде, и нет уже в нем той крепости и устойчивости, какими был он богат когда-то… Нет уже зимою такого обилия дождей для питания семян, — летом такого солнечного жара для созревания плодов… Таков приговор дан миру, таков закон Бога: все взошедшее должно зайти, возросшее — постареть»{99}.

Современная физика полностью опровергла эту теорию, во всяком случае в той степени, в какой это касается любой из ныне существующих цивилизаций. Да, современные физики предсказывают в невообразимо далеком будущем «остановку» «часов Вселенной» как следствие неизбежного превращения материи в энергию, однако это будущее, как мы уже сказали, невообразимо далеко. Сэр Джеймс Джине[494] пишет:

«Окидывая предельно мрачным взглядом будущее человеческого рода, допустим, что он сможет просуществовать, предположительно, еще два миллиарда лет — период, приблизительно равный возрасту Земли. Тогда человечество (если рассматривать его в качестве существа, которому суждено прожить семьдесят лет), хотя и родилось в доме, существующем уже семидесятилетие, имеет отроду всего три дня… Совершенно неопытные существа, мы присутствуем при первых лучах рассвета цивилизации… В свое время утреннее сияние должно разрастись в свет обычного дня, а он, в некоем весьма отдаленном веке, уступит место вечерним сумеркам, предвещающим окончательную вечную ночь. Но нам, детям рассвета, не стоит думать об этом далеком закате»{100}.

Тем не менее современные западные защитники предопределения или детерминистского объяснения надломов цивилизаций не пытаются связать судьбы этих человеческих институтов с судьбой физической Вселенной в целом. Вместо этого они обращаются к закону старения и смерти с более короткой длиной волны и заявляют о том, что действие данного закона распространяется на все живое на этой планете. Шпенглер, чей метод начинается с метафоры, из которой он впоследствии развивает свою аргументацию, как если бы она была законом, основанным на наблюдаемых явлениях, заявляет, что каждая цивилизация проходит через ту же последовательность возрастов, что и человеческие существа. Однако все его красноречие на эту тему так нигде и не достигает уровня доказательства, и мы уже отмечали, что общества ни в каком смысле не являются живыми организмами. В субъективных понятиях это умопостигаемые поля исторического исследования. В объективных понятиях общества представляют собой точки пересечения соответствующих полей активности множества отдельных индивидуумов, которые сами являются живыми организмами, но которые не могут превратиться, словно по волшебству, в великана по своему собственному образу, вне пересечения их собственных теней, и затем вдохнуть в это невещественное тело дыхание своей жизни. Индивидуальная энергия всех людей, являющихся так называемыми членами общества, и есть та жизненная сила, которая воздействует на историю данного общества, в том числе и на продолжительность его жизни. Догматически заявлять о том, что каждое общество имеет предопределенный срок жизни, так же глупо, как и заявлять о том, что каждая пьеса непременно должна состоять из определенного количества актов.

Мы можем отбросить теорию, утверждающую, что надломы возникают, когда каждая цивилизация близится к завершению своего биологического срока жизни, поскольку цивилизации — объекты такого рода, который не подчиняется законам биологии. Однако существует и другая теория, утверждающая, что (по какой-то необъяснимой причине) биологическое качество индивидов, чьи взаимоотношения образуют цивилизацию, таинственным образом ухудшается через определенное или неопределенное число поколений. Фактически [утверждается], что опыт цивилизации, в конце концов, существенным образом и необратимо ведет к вырождению.