Логово гадюк (ЛП) - Найт К. А.

— Черт, Рокс.

Я отстраняюсь, хихикая.

— Не делай ему больно, я позаботилась об этом.

Держа его руку в своей, я тяну его обратно к столу, где Дизель наблюдает за мной с ухмылкой.

— Птичка, это было так сексуально, — пробормотал он, пробегая глазами по моему ножу. — Разрешаю использовать его на мне позже.

Смеясь, я опускаюсь к нему на колени, зная, что Гарретту нужно держать руки свободными. Мы наблюдаем за следующей девушкой, когда на наш столик опускается еще одна бутылка. Это шампанское. Я откупориваю пробку и делаю глоток, поднимая тост за парня, которому я угрожала за угловым столиком. Он кивает и испуганно смотрит в сторону.

В этот момент у нашего столика останавливается вышибала. Он смотрит на меня и фыркает.

— Иди за кулисы, девочка.

Он поворачивается к моим парням.

— Она готова увидеть вас, следуйте за мной.

Дизель прижимается ко мне. О, черт. Я прижимаюсь к нему сильнее, прежде чем он успевает убить этого идиота, но тут Гарретт в мгновение ока оказывается рядом. Он так быстр, что я даже не заметила, как он встал. Его кулаки быстро двигаются, и вот вышибала уже стоит на коленях, из его носа и губы течет кровь, оба разбиты, а Гарретт гневно стоит над ним.

— Что ты сказал о ней? — рычит Гарретт, его голос низкий и грохочущий.

Я вижу, как взгляд вышибалы расширяется, когда он понимает, что крупно облажался. Он пытается посмотреть на меня, но Гарретт встает на его пути, загораживая ему обзор.

— Не смотри на нее, никогда.

— Простите, сэр, я думал, что она танцовщица. Мне действительно чертовски жаль, — пытается оправдаться мужчина. Минуту назад он был большим, грузным ублюдком, которого даже я бы не решилась завалить. Теперь он похож на испуганного мальчишку, когда перед ним стоит Гарретт.

— Пожалуйста, пожалуйста, простите меня, — умоляет он.

— Ты оскорбил ее, — говорит Гарретт и снова бьет кулаком по лицу парня.

Я потягиваю шампанское, наблюдая за происходящим. Он вроде как заслужил это, к тому же Дизель все еще пытается подняться, и, если он присоединится, парень умрет, что было бы не очень хорошо.

Вышибала падает на живот и пытается отползти, но Гарретт уже там, прижимает ботинки к руке парня и топает вниз. Крик вышибалы раздается громко. Музыка обрывается, и весь клуб замирает. Гарретту все равно, они неприкосновенны.

— Ты оскорбил ее, — снова рычит Гарретт, топча другую руку, а затем пиная его. — Встал.

Черт. Вышибала, спотыкаясь, поднимается на ноги, прижимая руки к груди, по его лицу текут слезы.

— Мне очень жаль, мне очень жаль, прошу вас, — умоляет он, из его носа капают сопли.

Ладно, он повеселился. Я встаю и, схватив свой нож, на секунду прижимаю его к горлу Дизеля.

— Не двигайся, блядь, или, клянусь, я больше никогда не буду с тобой играть.

Он морщится, но кивает, забирая у меня шампанское, я убираю нож и поворачиваюсь к Гарретту как раз в тот момент, когда он снова заносит кулак. Я вижу, как ярость вибрирует в его теле. Он не остановится, как на ринге, но мы пришли сюда не просто так, не для того, чтобы избивать идиотов.

Я кладу руку ему на спину, и он затихает, поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня своими темными глазами.

— Оставь его, большой парень, — бормочу я.

В этот момент рядом с нами раздается женский голос.

— Что, блядь, здесь происходит?

Мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть на ту, от кого он исходил. Это высокая женщина, более ста восьмидесяти сантиметров, с огромной грудью. Серьезно, какого хрена? Они огромные и выпирают из ее облегающего розового платья, которое обтягивает ее толстый живот и бедра. Волосы у нее рыжие и пышные, как в старших классах. Губы красные, глаза карие, а на лице толстый слой макияжа. Она щурится, но, кажется, колеблется, когда смотрит на обоих Вайперов, прежде чем встряхнуться.

У этой женщины большие яйца. Респектую. Она отбрасывает волосы на плечо.

— Милый, что ты делаешь с моими сотрудниками?

Гарретт выпрямляется и снова смотрит на парня.

— Убирайся, пока я не передумал.

Вышибала не колеблется, он быстро убегает, а Дизель встает на ноги. Они стоят по обе стороны от меня. Ее взгляд пробегает по ним в более чем клиническом смысле, что заставляет меня вздрогнуть, прежде чем он останавливается на мне. Она поджимает губы, как будто ей не нравится то, что она видит, и снова отбрасывает волосы.

— Рада вас видеть, пройдем в мой кабинет.

Ого, эта сука просто проигнорировала меня. Как, блядь, грубо.

Дизель наклоняется ближе.

— Хочешь, чтобы я ее убил? Или подержать ее, а ты ее уложишь?

Смеясь, я отталкиваю его, но он обхватывает меня рукой и следует за ней, а Гарретт снова идет позади нас, всегда в режиме защиты. Женщина ведет нас по коридору рядом с баром и заходит в дверь в конце, которая открывается в кабинет. Она садится на стол, раздвинув бедра, чтобы мы все могли видеть ее платье.

Дизель ведет меня к дивану, стоящему у задней стены, и усаживает меня рядом с собой. Его рука играет с моими волосами, пока Гарретт закрывает дверь и встает напротив нее, скрестив руки. Смеясь и по-прежнему игнорируя меня, женщина подходит к нему, покачивая бедрами и попкой.

Она протягивает руку, чтобы коснуться его, и я вскакиваю, хватая ее прежде, чем она успевает спуститься по его груди. Сжав руку вокруг ее пальцев, я щурюсь, когда она задыхается от боли.

— Не прикасайся к нему, — предупреждаю я, зная, что он ненавидит это, и да, я немного ревную.

Я отталкиваю ее, и женщина нервно хихикает, садясь обратно на стол. Я тяну Гарретта к дивану и усаживаю его рядом с собой, пока я снова не оказываюсь между ними. Гарретт наклоняется и целует меня в щеку.

— Спасибо, детка, — тихо шепчет он.

— Итак, чем я обязана твоему визиту? Полагаю, раз Райдера здесь нет, значит, дело не в бизнесе? — спрашивает она с ухмылкой, ее ноги все еще раздвинуты. Она проводит рукой по бедру, пытаясь привлечь их взгляды, но они даже не дергаются, что меня успокаивает.

— Да, — огрызается Гарретт, очевидно, уже устав от нее.

В этом есть смысл, поскольку она женщина, использующая свою сексуальность, и она почти коснулась его. Он, вероятно, ненавидит ее. Дизель слишком занят игрой с моими волосами, чтобы заметить это, но он фыркает на ее действия.

Ее рука проходит по широкой груди, снова пытаясь привлечь их взгляды, когда она наклоняется вперед, чтобы выставить напоказ еще больше своей груди.

— Что за дела? — пробормотала она с намеком, ее голос при этом прозвучал низко.

В этот момент я понимаю, что она владеет своим телом как оружием, используя свою сексуальность, чтобы отвлечь внимание. Она не самая крупная и не самая сильная, но она выжила так долго благодаря тому, что умеет играть с мужчинами и вести игру. Я уважаю ее за это, и когда я признаю это, я расслабляюсь.

— Черри, мы здесь не для того, чтобы причинить тебе боль, ты можешь не играть.

Ее глаза вспыхивают, а затем застывают, когда она убирает руку с груди, настоящая Черри занимает место куклы, даже ее лицо становится другим. Внезапно она выглядит намного старше.

— Спасибо, — усмехается она, одаривая меня дружеской улыбкой. — Извини, это привычка.

— Еще бы. Я делаю то же самое, обычно выставляя себя крутой стервой с битой.

Я пожимаю плечами.

— Ты мне нравишься, так почему ты здесь? — спрашивает она, глядя только на меня, что заставляет меня с любопытством наклонить голову. — Да ладно, они богатые и влиятельные, но не они здесь главные, а ты. Так почему ты здесь?

Я главная? Я жду, что они поправят ее, но Ди и Гарретт этого не делают, поэтому я усаживаюсь повыше. Ладно, мы играем в эту игру.

— Нам нужно знать, не предал ли нас кто-нибудь из присутствующих. Если кто-то задавал вопросы или вел себя подозрительно.

Она снова поджимает губы.

— Откуда мне знать?

— Не прикидывайся дурочкой, Черри, тебе это не идет. Ты слишком умна для этого. Ты делаешь свое дело, чтобы знать, а твои девочки? Я видела, как они собирают информацию, как собирают деньги. Люди свободно болтают, когда они крутятся поблизости. Нам просто нужно знать, слышала ли ты что-нибудь. Это будет много значить для «Гадюк», для нас, и вы, естественно, не останетесь в долгу.