Северное сияние. Юбилейное издание с иллюстрациями - Филип Пулман

Ученых. Ничего другого он и не мог сказать. Но ты думай об Адаме и Еве как о мнимом числе, как о квадратном корне из минус единицы: никаких конкретных доказательств, что оно существует, ты не увидишь, но, включая его в свои уравнения, ты можешь делать самые разные выкладки, которые без него были бы немыслимы.

Во всяком случае, церковь учила этому тысячелетиями. И когда Русаков открыл Пыль, наконец-то появилось физическое доказательство того, что произошло, когда невинность сменилась опытом.

Кстати, и само слово «Пыль» навеяно Библией. Сперва она называлась Частицами Русакова, но потом кто-то указал на любопытный стих в конце третьей главы Бытия, где Бог проклинает Адама за то, что он отведал плода.

Он снова раскрыл Библию и показал это место Лире. Она прочла:

«В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят; ибо прах ты, и в прах возвратишься».

Лорд Азриэл сказал:

– «Прах» – это Пыль, и ученых церкви всегда смущал перевод этого стиха. Некоторые говорят, что читать следует не «в прах возвратишься», а: «будешь подвержен праху»; другие говорят, что весь стих содержит игру слов, основанную на «земле» и «прахе», и на самом деле означает, что Бог признает частичную греховность своей природы. Согласия нет. И не может быть, потому что текст искажен. Но жалко было не воспользоваться удобным словом, и частицы стали называться Пылью.

– А что насчет Жрецов? – спросила Лира.

– Жертвенный Совет… Шайка твоей матери. Очень умно было с ее стороны воспользоваться возможностью и выстроить для себя политическую опору, но она, как ты, наверное, заметила, умная женщина. А Магистериуму очень удобно держать под своим крылом разнообразные политические организации. Можно их стравливать между собой и, если одна возьмет верх, можно сделать вид, что вы поддерживали ее с самого начала, а если она не оправдает ожиданий, объявить ее отступнической и действовавшей самовольно.

Понимаешь, твоя мать всегда стремилась к власти. Сначала она попыталась получить ее обычным способом, через замужество, но не удалось – я думаю, ты об этом слышала. Тогда она обратилась к церкви. Естественно, она не могла рассчитывать на карьеру, открытую для мужчин, – стать священником и так далее. Нужно было что-то нестандартное; пришлось организовать свой собственный орден, собственные каналы влияния и действовать через них. Это был удачный ход – специализироваться на Пыли. Все боялись Пыли; никто не знал, что делать, и, когда она вызвалась возглавить исследования, Магистериум с великим облегчением поддержал ее деньгами и всевозможными ресурсами.

– Но они отрезали… – Лира не могла договорить до конца, слова застревали в горле. – Вы знаете, чем они занимались! Почему церковь им позволила?

– Был прецедент. Нечто подобное делалось раньше. Ты знаешь, что означает слово «кастрация»? У мальчика удаляют половые органы, так что у него уже никогда не разовьются другие мужские признаки. У него на всю жизнь останется высокий дискант, почему это и дозволяла церковь: очень подходит для церковной музыки. Некоторые кастраты становились знаменитыми певцами, великолепными артистами. А многие превращались просто в жирных испорченных полумужчин. Некоторые умирали от последствий операции. Но церкви, как видишь, идея небольшой операции не претила. Так что прецедент был. А это будет гораздо гигиеничнее прежних методов, когда не было анестезии и стерильных бинтов, да и надлежащего выхаживания. Вполне гуманный вариант.

– Нет! – с яростью сказала Лира. – Нет!

– Нет. Конечно, нет. И поэтому им пришлось прятаться на далеком Севере, в темноте, вдали от людей. Поэтому же церкви было удобно, чтобы возглавлял это кто-то вроде твоей матери. Кто усомнится в такой очаровательной женщине, с такими связями, такой милой и разумной? Но, поскольку предприятие было неофициальным и негласным, Магистериум в случае нужды всегда мог от нее отречься.

– Но кто придумал эту идею – отрезать?

– Она. Она догадалась, что может быть связь между двумя явлениями, которые происходят в позднем отрочестве: перемена в деймоне и то, что начинает оседать Пыль. Так что, если деймона отрезать от человека, то, возможно, он не будет подвержен Пыли – первородному греху. Вопрос состоял в том, можно ли отделить от человека деймона, не убив человека. Но она много путешествовала и многое повидала. Путешествовала, например, по Африке. Африканцы знают способ, как создать раба, называемого «зомби». Он лишен собственной воли; он будет покорно работать день и ночь и не попытается бежать. Он выглядит как мертвец…

– Это человек без деймона!

– Совершенно верно. Так она выяснила, что разделить их можно.

– Да… Тони Коста рассказывал мне про жутких призраков, которые водятся в северных лесах. Наверное, это что-то такое же.

– Правильно. Словом, Жертвенный Совет произрос на этих идеях и на одержимости церковников первородным грехом.

Деймон лорда Азриэла насторожил уши, и лорд Азриэл положил ему на голову ладонь.

– Когда они отрезали деймона, происходило кое-что еще, – продолжал он. – И они этого не заметили. Энергия, которая связывает человека с деймоном, колоссальна. Когда делают разрез, вся эта энергия рассеивается в долю секунды. Они не заметили – принимали это за шок, за ненависть, за нравственное возмущение – и приучили себя относиться к этому бесчувственно. Поэтому не поняли, что может дать эта энергия, не подумали о том, как ее обуздать…

Лира не могла усидеть на месте. Она встала, подошла к окну и невидящими глазами уставилась на темную унылую пустыню. До чего они жестоки. Пускай им важно узнать про первородный грех, но то, что они сделали с Тони Макариусом и другими, – чудовищная жестокость. Ничто не может ее оправдать.

– А вы что делали? – сказала она. – Вы тоже резали?

– Меня интересует совсем другое. Я считаю, что Жертвенный Совет пошел недостаточно далеко. Я хочу дойти до самого источника Пыли.

– До источника? Откуда же она берется?

– Из другой вселенной, которую мы видим за Авророй.

Лира обернулась к отцу. Он лежал в кресле, спокойный и грозный, и глаза его горели свирепым огнем, как глаза его деймона. Она не любила его и не могла ему доверять, но невольно восхищалась им, роскошью, которой он окружил себя в этой мрачной пустыне, грандиозностью его замысла.

– Что это за другая вселенная? – спросила она.

– Один из мириадов параллельных миров. Ведьмы веками знали о них, но первые теологи, доказавшие их существование математически, были отлучены от церкви лет пятьдесят назад. Однако же другие миры существуют; отрицать это невозможно.

Но никому не приходило в голову, что можно перейти из одной вселенной в другую. Это противоречило бы фундаментальным законам, думали мы. Так вот, мы ошибались; мы научились видеть, видеть тот мир. Если оттуда проходит свет, то и мы можем пройти. Мы учились его видеть, Лира, как ты училась понимать алетиометр.

Тот мир и все другие вселенные возникли как результат