На внутреннем фронте. Всевеликое войско Донское (сборник) - Петр Николаевич Краснов

– Ну а если Круг потребует их увольнения? – спросил Харламов.

– Круг нарушит законы, и я тогда не могу оставаться атаманом, я потребую увольнения с поста атамана.

Ответ вполне удовлетворил Харламова, и он пошел объявить об этом членам Круга.

20 января атаман в еще более решительной форме написал генералу Деникину о военном и политическом положении Донского войска и просил у него уже не только помощи, но и совета:

«…Под влиянием злостной пропаганды, – писал атаман, – пущенной большевиками с севера и подкрепленной громадными суммами романовских денег (достаточно сказать, что в одной Вешенской станице в один день на угощение казаков, признавших Советскую власть, было отпущено 15 тысяч рублей), при помощи пропаганды с юга, так как статьи газет „Кубанец“, „Великая Россия“ и других используются большевиками как средство агитации против меня, при помощи наезжих гастролеров с юга. Северный фронт Донской армии быстро разваливается. Части генерал-майора Савватеева отходят к рекам Дону, Арчаде и Медведице без всякого сопротивления. Командный состав снова терроризирован арестами, срыванием погон и насилиями. Утомление десятимесячной борьбой при полном одиночестве на Северном фронте, жестокие морозы, стоявшие этот месяц (21–27° R), вьюги, глубокие снега, отсутствие обуви и теплой одежды довершили дело разложения казачьей массы. Яд недоверия стал слишком силен, и люди в лучшем случае расходятся с оружием в руках по домам, в худшем передаются „товарищу“ Миронову, который сулил им золотые горы и рай Советской власти. Если этот пожар перекинется за Дон, где в Донецком, 2-м Донском, 1-м Донском и особенно Таганрогском округах слишком много горючего материала среди крестьянской массы, то к марту месяцу мы вернемся к тому, что имели год тому назад, и кровавая годичная борьба сведется на нет.

На быструю помощь союзников рассчитывать нельзя. Они своими неисполненными обещаниями сыграли немалую роль в разложении фронта. Генерал Пуль 5 января обещал мне, что не позже, как через 10–12 дней он пришлет мне два батальона на Северный фронт и просил приготовить 2 тысячи валенок и шуб, но прошло уже шестнадцать дней, а о них не слышно, и, сколько можно догадываться, в союзном командовании идут большие трения по поводу присылки войск. Капитан Фуке определенно работает на разложение Донской армии, громогласно всюду провозглашая, что Войску Донскому никакой помощи оказано не будет, потому что атаман Краснов – немецкий ставленник, не признал единого командования и прочее и прочее, на чем играют большевики.

А между тем благодаря блестящим победам доблестной Добровольческой армии является полная возможность спасти Россию и без всякой иностранной помощи. Мы еще не потеряли нашего оружия, и самого малого толчка достаточно теперь, чтобы оздоровить казаков и вернуть их к исполнению ими долга.

Теперь это возможно, через неделю это, может быть, будет поздно.

Из посланной Вашему Превосходительству вчера директивы Донской армии Вы усмотрите наш план. Если бы можно было при помощи Добровольческой армии быстро занять линию Луганск – Старобельск – Валуйки, а присылкою одной или двух кубанских дивизий под Царицын помочь изнемогающим донским частям овладеть Царицыным, и по овладении им, если бы кубанцы могли отчасти занять гарнизон Царицына, отчасти (одной или полутора дивизиями) продвинуться на Камышин и занять Камышин, я бы мог за счет освободившихся частей генерала Фицхелаурова (у Чертково) и генерала Мамонтова (у Царицына) взять банды Миронова и Сытина с обоих флангов, очистить Хоперский округ и снова занять станции Лиски и Поворино. Эту операцию можно было бы закончить в течение февраля. Распутицу марта месяца провести, работая по железным дорогам по линии Ростов – Лиски – Поворино – Камышин и Поворино – Царицын, а к апрелю перегруппироваться и при поддержке вновь созданных частей из мобилизованных солдат и, может быть, при помощи иностранцев, в последнюю я не особенно верю, двинуться: Добровольческой Азовско-Днепровской армии на Харьков – Курск – Москву, Донской – на Воронеж – Москву и Северо-Кавказской и Кубанской – вверх по Волге.

Ваше Превосходительство, мы на переломе, и, если теперь не помочь Дону, я боюсь, что его так расшатают мои враги, что весною вместо этого придется завоевывать Дон от Миронова иностранной силой.

…Я очень просил бы Ваше Превосходительство с полной откровенностью ответить мне на следующий вопрос:

Не считаете ли Вы своевременным, чтобы в февральскую сессию Круга я настойчиво просил бы Круг освободить меня от должности атамана. Я вижу, что имя мое слишком неприятно для Екатеринодара и представителя Франции, капитана Фуке. Может быть, оставаясь на своем посту, я приношу более вреда, нежели пользы для Войска, и настало время уйти. Я не хотел этого места, не жаждал власти, я ее ненавижу, и травля, поднятая против меня в Екатеринодаре, слишком утомляет меня и не дает возможности спокойно работать. К сожалению, кроме генерала Денисова, я не имею заместителя, так как все остальные по своей слабохарактерности вряд ли справятся с той бурною обстановкою, которая сложилась теперь. 1 февраля съезжается Круг, и, если я не получу от Вас моральной поддержки и требования остаться на своем посту, я буду настаивать об освобождении меня от несения обязанностей донского атамана».

На это письмо генерал Деникин не замедлил ответить, что он сам замечает, что газетная травля атамана переходит границы приличия и что им закрыта издававшаяся С.П. Черевковым газета, что же касается до того, оставаться атаману на своем посту или нет, то генерал Деникин считает, что это личное дело атамана с Кругом, и вмешиваться в него он не будет.

Одновременно с этим генерал Деникин начал сношения с председателем совета управляющих отделами на Дону генерал-лейтенантом Богаевским, считая его вполне приемлемым заместителем атамана.

Для помощи Дону были собраны две дивизии кубанских казаков, но с посылкою их на север генерал Деникин медлил. Они были посажены в вагоны и эшелонированы по линии Тихорецкая – Ростов.

Деникин выжидал Круга и того, что на нем будет.

Атаман понял, что он дольше оставаться на своем посту не может, хотя бы этого и хотел Круг и требовали долг и присяга его перед Войском…

Глава XXI

«Условия» французского представителя капитана Фуке. Письмо атамана генералу Франше д'Эспере. Отношения генерала Деникина к вымогательству французов

В эти тяжелые дни, когда катастрофа надвигалась на Войско Донское и атаман тщетно молил о помощи, именно 27 января к нему прибыл с чрезвычайными полномочиями начальник французской миссии капитан Фуке и с ним английский капитан Келзет. Капитан Фуке накануне потребовал, чтобы за ним был выслан специальный поезд. Он ехал облагодетельствовать Донское