Клятва истинной валькирии - Райчел Мид

– Или можно прибегнуть к более жестоким мерам. Уничтожить храм, место поклонения… Арестовать кого-то из верховных жрецов. Как только паства начинает разбредаться, бог слабеет. Вот почему они сейчас дерутся за верующих – лишь так они пребывают в силе.

– Хватит нести чепуху! – рявкнула Мэй.

Она уже не могла слушать речи Каллисты. Если Джастин не способен выполнить задание, значит, дело берет на себя она, Мэй.

– Нам нужен убийца. Какие-то зацепки, чтобы его найти. Ты можешь нам помочь или нет?

Каллиста смерила ее свирепым взглядом:

– Повторяю – я не знаю, кто это! Мне плевать, что ты о нас там думаешь, но мы, люди богов, воздерживаемся от кровопролития! И стараемся его избегать! А кто любит убивать, старается не болтать попусту. Полагаю, вполне логично, что богу необходимы генетически совершенные последователи. Странно лишь то, что их потом уничтожают…

– Ты сама сказала: в крови – сила, – напомнил ей Джастин.

– Да, но избирать жертву по данному параметру не имеет смысла! Любая кровь сгодится!

Джастин затаил дыхание:

– Например, плебейская. Отчего бы не зарезать кучу плебеев…

Он посмотрел Мэй в глаза, и на мгновение она забыла, почему сердилась на него. Если Каллиста права и фанатики убивают во славу выдуманной сущности, значит, Джастин получил ключ к головоломке.

– А ты слышала о тайных религиозных сообществах, к которым следовало бы приглядеться? – выпалил Джастин. – Наверняка мне не обо всех известно…

«Ты намекаешь на нелицензированных», – поняла Мэй. Подпольные организации. Как группа Каллисты.

Кстати, Каллиста сохраняла полную невозмутимость.

– Джастин, подобных закрытых сообществ великое множество. А в последние годы их количество сильно увеличилось. Я тебе могу назвать с ходу две дюжины общин, где поклоняются луне и очень любят серебро и кровь. И что, в ближайшие полторы недели ты наведаешься в каждый из храмов?

– Без проблем. Мы просто передадим их список в СК, – жестко отчеканила Мэй. – И они вышлют туда служителей.

– И меня заодно заметут, правда? – усмехнулась Каллиста.

Джастин отрицательно помотал головой:

– Нет, конечно. Ты просто мне отправь важную информацию, а я проверю, что из нее можно выжать. Думаю, удастся все связать с материалами расследования. Если меня что-то заинтересует, ты сможешь смело сказать мне, где они прячутся.

– Только про некоторые сообщества.

– Отлично. Теперь нам пора.

Он встал и кинул быстрый взгляд на Мэй. Она немедленно вскочила.

– В целом мы с тобой сработались. Благодарю за помощь и… своевременное вмешательство.

Каллиста встала и взяла Джастина за руку:

– Прошу тебя, будь осторожен. Темные силы не теряют времени, и я бы не хотела потерять своего любимого служителя.

– Забавно. Гераки тоже меня так называет. Приятно, когда тебя ценят…

– Гераки? – удивилась Каллиста и приподняла бровь. – Давненько я о нем ничего не слышала. А он мог быть нам полезен. Он бы точно ответил на кое-какие вопросы.

Джастин скривился:

– Гераки представляет из себя загадку. Хотя именно он подсказал, что надо искать Надю. И мне жаль, что она угодила в переделку. Судьба, одним словом.

Каллиста чарующе улыбнулась – и Мэй мгновенно напряглась, почуяв угрозу.

– Судьба здесь ни при чем. Именно я посоветовала ей отправиться в джунгли в поисках откровения.

– Что?! Вы ведь подруги!

– Были. В смысле, остаемся подругами. Но у нас начались кое-какие разногласия… В итоге я рекомендовала ей отправиться в паломничество. В поисках истины. И мимоходом упомянула, что Амаранта пошлет видение лишь в том случае, если на ней не будет чипа. И не надо меня винить, – строго сказала она Джастину. – Я узнавала – она в порядке. Кроме того, с нынешними темпами экспансии эти территории скоро будут аннексированы РОСА. Между прочим, когда у конгрегации остался один лидер, все стали очень довольны. Никому не нужны трения и неприятности.

– Однако ее семейка – которая считает меня преступником, – решила устроить миленькое шоу с показательной казнью, – заметил Джастин.

– Я тебя спасла! – сурово сказала Каллиста. – А их поставила на место. Они, конечно, дикари и бунтари, но они боятся гнева Амаранты.

Джастина этот ответ, похоже, полностью удовлетворил, хотя звучал абсурдно. С другой стороны, все события этого дня были не очень нормальными. Впрочем, именно такое состояние – постоянные расколы и вражда между сектами – и мешало распространению религиозной заразы.

Мэй двинулась к выходу, но Каллиста ухватила ее за рукав. Куда подевались ее легкомысленность и игривость!

– Тебе нужно разобраться со своими проблемами! – прошипела она. – Сейчас ты опасна – для себя и для других. И для него.

Мэй выдернула руку:

– Выдумки никому навредить не могут. Только фанатикам, которые в них верят.

Один из слуг Каллисты отвез их в гостиницу. Они ехали долго, никто не решался прервать неловкое молчание. Когда они добрались до места, Джастин пожелал ей спокойной ночи и пошел к своему номеру. Мэй возмутилась. Схватила его – прямо в коридоре – и развернула к себе. Немного не рассчитав силу. Он пошатнулся и ухватился за ее плечо, чтобы удержать равновесие. Его прикосновение высвободило в ней бурю эмоций – кто он? Романтический наперсник? Бабник-сплетник? Тайный фанатик?

– Нет! Я не позволю тебе просто так уйти и завалиться спать! Ты должен рассказать мне о том, что произошло!

– Уже ночь, – он выглядел усталым – морально и физически. – И ты все равно не поверишь мне.

– Я верю в то, что ты снова окажешься в Панаме, если СК обнаружит, что ты покрываешь своих знакомых. И при этом веришь в какого-то бога или силу. Это называется конфликт интересов. Кстати, спать с теми, кому предоставляешь лицензию, тоже запрещено! Из-за конфликта интересов, да.

Он вздохнул:

– Ты что, ревнуешь? Ну, если тебе станет легче, мне больше понравилось с тобой во время секса. То, что было потом, – совсем другая история.

Мэй редко выходила из себя. Ее всю жизнь учили быть сдержанной, не давать волю эмоциям – вот почему стычка с Кави так шокировала ее. А сейчас Мэй чуть снова не взбесилась – и едва не ударила Джастина. Она просто сделала глубокий вдох и раздельно произнесла:

– Нам. Нужно. Поговорить. Сейчас.

Он посмотрел на нее так, что Мэй решила – не согласится. Потом лицо Джастина преобразилось, стало жестким – и одновременно нетерпеливым. Мэй смотрела в лицо совершенно отчаявшемуся человеку. Он тоже едва себя сдерживал.

– Знаешь, почему я вернулся? Почему они вызвали меня обратно из самой Панамы? Хочешь узнать, почему меня выгнали?

Она несколько удивилась. Вообще-то она хотела поговорить о другом, но эти вопросы ее тоже занимали. Но он смотрел так сурово, что Мэй не решилась возражать: