Противостояние - Елена Орлова

— Ужасно! Но не все же целители шарлатаны…

— И ты туда же! Хочешь предложить очередного «специалиста»?!

— Любовь Васильевна не «очередной специалист»! — горячо запротестовала Леля. — Она другая! Сама увидишь! Ну пожалуйста, Милочка, в последний раз!

— Хорошо, так и быть, только ради тебя! Говори телефон!

Целительница, немолодая, серьезная, внимательно выслушала жалобы.

— Это все, что вас беспокоит? — Проницательный взгляд женщины не отрывался от Милиного лица.

— В общем, да.

— Понимаете, для того, чтобы вылечить болезнь, необходимо знать ее истоки… Ваша, насколько я понимаю, не носит естественного характера.

— Почему?

— Ваши бедные ноги буквально опутаны наговорами! Вы привезли семейную фотографию, как я просила?

— Да, пожалуйста.

Любовь Васильевна провела пальцем по изображению, остановившись на лице свекрови. — Я не первая, кто указывает на нее? — сочувственно спросила она.

Мила кивнула.

— Сделано еще на свадьбе… Надо же, на смерть! — удивилась целительница. — Чем же, интересно, вы ей так насолили?

Девушка вспыхнула:

— Она возненавидела меня с первой минуты знакомства!

— По-видимому, это было неизбежно из-за слишком сильной связи с сыном, я бы даже сказала, весьма необычной! Свекровь предпринимает массу усилий, чтобы брак распался, но она идет против предназначения. Странно, опытный мастер… Конечно, Мила, с лечением я помогу, но помните: ваша судьба находится в ваших руках! Сделайте шаг навстречу Богу! Идите в храм, просите защиты у Спасителя, у Его Матери!

— Извините, я не совсем поняла…

— Те, к кому вы обращались, как и ваша свекровь, прибегают к одной силе. И, поверьте, она отнюдь не Божественная!

— Почему? Ведь другие целители тоже просили меня сходить в церковь, поставить свечи…

— Знаете, что говорил Господь: «Не всякий, говорящий Мне: „Господи! Господи!“, войдет в Царство Небесное. Многие скажут мне в тот день: Господи! Господи! Не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли? И не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие». [80]Для того чтобы заполучить души, бесы способны на многое, — задумчиво проговорила Любовь Васильевна.

— Кто?!

— Я понимаю, мои слова кажутся вам сейчас средневековой дикостью. Но задумайтесь, изменилась ли к лучшему ваша жизнь, после бесконечных обращений к магам?

— В общем, нет.

— Согласитесь они давали лишь короткие передышки, иллюзорную видимость защиты. Ничего, будем надеяться на лучшее, с Божией помощью! — Целительница ободряюще посмотрела на Милу и протянула маленькую бумажную иконку. — Вот, поставьте в комнате дочери.

— Богородица?

— Да, Владимирская Божия Матерь.

— Спасибо. Надо же, как младенец нежно обнимает Ее ручкой! — девушка светло улыбнулась и бережно убрала икону в сумку. — У нас в доме есть другой Образ, Казанской Богоматери, но меня постоянно преследует неприятное чувство: это подарок свекрови на крещение. Собственно, она и уговорила креститься… Как вы думаете, зачем? Вроде одно другому противоречит?

— Пути Господни неисповедимы! — ответила Любовь Васильевна. — В руках Господа даже зло может послужить добру. Очень хорошо, что вы крестились!

— Для свекрови? — не поняла Мила.

— Как ни парадоксально, и для нее тоже. Заговоры действенны лишь в отношении рабов Божиих. Для нападения темных сил крещение служит самой сильной приманкой, подобно пролитой крови для стаи голодных акул.

Женщина достала контейнер с иглами и металлическими пирамидками.

Мила со страхом следила за приготовлениями.

— Будет больно?

— Иглоукалывание немного неприятно, особенно в зоне ладони, у большого пальца. Придется потерпеть.

— А пирамидки?

— Я поставлю их тоже на руки, внутрь помещу лечебную траву. Медленно тлея, она будет точечно воздействовать на определенные центры.

— Понятно.

— По окончании сделаю специальный массаж ног, — предупредила целительница и постелила на стол чистую салфетку. — Думаю, через пару сеансов вы почувствуете значительное улучшение. Итак, положите руки ладонями вверх!

Тем же вечером Мила не удержалась и за ужином передала слова Любови Васильевны Андрею.

— Какой глупостью тебе забивают голову! — возмутился муж. — Неужели нельзя обратиться в нормальную клинику?! Вот что, моя дорогая, мне надоело выслушивать глупые домыслы шарлатанов, делающих подобные заключения! Скорее всего ты сама их провоцируешь, в силу своей личной неприязни к маме!

— Значит, виновата я?! — задохнулась от возмущения Мила.

— Да, ты, если хочешь знать! — раздраженно выкрикнул Андрей. — Поесть спокойно невозможно! — Он бросил вилку. — Мама желает нам только добра, постоянно с Василисой нянчится, но нет же! Нужно, чтобы я постоянно ссорился с ней, выяснял отношения, в угоду тебе!

— Что?!

— Да ты просто законченная эгоистка!

Не в силах дальше слышать несправедливые обвинения мужа, Мила выскочила из-за стола и поспешила в детскую. Обида душила ее. Она упала на кровать, лицом вниз, стараясь справиться со своим волнением.

Василиса отложила рисование и подсела к матери.

— Вы опять с папой поссорились?

— Совсем чуть-чуть, маленькая! Не обращай внимания!

— Знаешь, мам, я думаю, папа не прав!

От Лисиных слов на душе сделалось тепло. Мила благодарно улыбнулась:

— Скажи, почему изменилось твое мнение? Ты же всегда сама заступалась за бабушку!

— Ну, заступалась… Девочка не ответила на вопрос. — А что за картинку ты поставила на комод?

— Не картинку, а икону Божией Матери, — поправила дочку Мила и ласково привлекла к себе.

— Мамы Бога?!

— Да, Богородица будет тебя защищать.

— От кого?

— От всякого зла.

— Знаешь, мне нравится Божия Мама, — серьезно сказала Василиса. Подойдя к столу, она вытащила из стопки один из своих рисунков и молча протянула Миле. Среди языков пламени над темной пропастью стояли две фигуры: женская и детская.

— Лисонька, это что?!

— Я нарисовала свой сон. Хочешь, расскажу?

— Расскажи.

— Вчера мне приснилось, будто я нахожусь в Петергофе, в бабушкиной квартире, которая отчего-то начинает изменяться, расширяться. Вместо пола под ногами оказывается земля, хотя нет, не земля, а камень, гладкий, черный. Вокруг высятся острые горные вершины. Очень страшное место! Я изо всех сил сжимаю руку бабушки…

Сюжет кошмара показался Миле слишком реалистичным. Вряд ли детская фантазия дочери была на такое способна!