Настоящий полицейский (СИ) - Прохоров Иван

– И всё мне?

– Всё тебе. – Бастион выложил еще несколько в корзинку.

– Верно. – Сказала она.

Бастион внимательно посмотрел на нее.

– Это мальчик. Возможно, я видела, его, а возможно он мне приснился…

Бастион вскочил.

– Я должен спасти его, Джулиска! Он… он мой брат.

Девочка перепугалась, в ужасе посмотрела на него.

– Пожалуйста…

Джулиска поджала губы и опустила взгляд. Бастион ждал, напряженно глядя в ее сморщенное личико.

– Я скажу, – согласилась она, наконец, – где я видела его. Только сначала выложи все конфекты в корзинку. Все, кроме одной.

– Кроме одной?

– Одну можешь съесть сам.

– Он прячется в доме мэра. – Сказала Джулиска, прикрывая конфеты в корзинке цветами. – В задней комнате на втором этаже. Там где балкончик.

– Ты уверена?

– Я видела его там. Неделю назад Джавид поручил мне убираться на задней площадке. Начался сильный дождь, и я целый час просидела в беседке. Из этой беседки не видно ничего, кроме дома мэра и я разглядывала его от скуки, представляя, как там жила его семья. И вот там, в окне появился этот мальчик.

– Но как ты поняла, что именно его ищет Рауб?

– Я же говорила, что случайно подслушала их разговор. Они ищут мальчика лет десяти. Но в городе таких детей нет, сюда направляют только с тринадцати.

– Но может быть, ты видела кого-то из детей мэра?

– Мэру девяносто лет, – сказала Джулиска, – и все его дети давно уехали. По правде сказать, он уже давно никакой не мэр, всем тут заправляет Джавид, а мэр просто выживший из ума старик, как и его жена. Они с ней даже на улицу не выходят. Так что прятаться у них в доме это он хорошо придумал. Мэр с женой ничего не слышат и плохо видят, а на второй этаж даже не поднимаются.

– Откуда ты знаешь?

– Джавид рассказывал, он навещает их каждый день, у него есть даже ключи от их дома.

– В дом как-нибудь можно незаметно попасть?

Джулиска пожала плечами.

– Ну-у, вообще-то они глухие, но днем они тебя заметят. Может вечером… они рано ложатся спать. Но это трудно. Окна внизу закрыты ставнями, а Джавид сам вечером запирает входную дверь. Так что не знаю. Может, проще бросить камешек в окно и он сам выйдет? Если он твой брат.

Бастион был озадачен. С одной стороны, Джулиске могло показаться, что она кого-то видела, а то и вовсе она могла это придумать. Дети любят сочинять. Бастион по прежнему своему роду занятий это хорошо знал, но Джулиска окончательно убедила его, когда он осторожно озвучил ей свои опасения.

– Когда он заметил, что я на него смотрю, он мигом исчез. Тогда я поняла, что он от кого-то прячется. А потом, когда услышала разговор той парочки… – Джулиска вдруг погрустнела. – А что, Лотту ты уже не будешь спасать?

Бастион глубоко вздохнул и к собственному разочарованию не нашел в себе смелости ответить Джулиске.

На обратном пути он пытался набросать план, но быстро понял, что для него не хватает ответов на множество вопросов. Он только понимал, что попытка спасти одновременно Макса и Лотту ставила всю его затею в зависимость от феерической удачи.

Вернувшись к старому укрытию – в кустарник перед шахтерским депо, он осмотрел площадь, на которой теперь царил какой-то нездоровый ажиотаж. По площади пробежали два парня с палками, затем еще один – рослый с дубиной, а после появился Мафусаил со своим дружком, вооруженные металлическими прутьями. Вскоре к ним присоединился Август и еще один парень. Мафусаил раздавал какие-то указания, тыча палкой в разные стороны.

Дело плохо, подумал Бастион. Похоже, Джавид ради его поисков снял всех с работ. К вооруженной группе тем временем присоединились еще двое парней. Мафусаил раздал команды и все попарно разбежались в разные стороны. Слава богу, в его сторону никто не пошел. Дождавшись, когда площадь опустеет, Бастион прежним путем двинулся в обход – перебежками от укрытия к укрытию.

Добравшись до прачечной, он спрятался в глубокой нише заколоченного входа перед площадкой за домом мэра, выглянул и увидел ту самую беседку, представлявшую собой крытый с трех сторон навес с передним парапетом и входом – вроде тех, что ставят в детских садах. До нее было рукой подать, но повсюду носились подростки, а когда они пропадали – оставались их крики, и все казалось, что вот-вот кто-то выбежит. Возможно, не стоило идти на такой риск при свете дня, но он хотел собственными глазами убедиться в том, о чем говорила Джулиска.

Дождавшись недолгого затишья, Бастион бросился к беседке и спрятался за парапетом – как раз вовремя, потому что справа зазвучали шаги и грубые голоса. Задний фасад мэрского дома был как на ладони. Он сразу увидел то, что Джулиска называла «балкончиком» - центральное окно на втором этаже имело эркер, который был тут явно лишним, напоминая произведение стихийной реконструкции. Все окна первого этажа закрывали внутренние ставни, как в докторском доме. А на втором этаже было всего семь темных окон, включая центральный эркер с большим панорамным окном. Стекла во всех окнах грязные и пыльные, словно их не мыли десятилетиями, а на некоторых стекла и вовсе были разбитыми, что выглядело странным, учитывая, что даже глухие старики сквозняки чувствуют превосходно.

Между тем время шло, и Бастион, в конце концов, решил сосчитать до тысячи. Как ни страшно ему было, но он понимал – у Лотты, времени только до вечера, в отличие от Макса. Если он, конечно и правда прячется в этом доме. Все-таки Бастиону трудно было так просто поверить Джулиске.

На девятьсот девяносто пятом счете, он уже готовился стартовать из беседки к докторскому дому, а оттуда уже к верхней дороге, как в эркерном окне почудилось какое-то движение. Бастион присмотрелся и едва не выпрыгнул из беседки. В большом окне эркера он увидел силуэт ребенка. Да, это мальчишка. Мелкий пацан, как его брат – те же плечи, та же большая лохматая голова. Без сомнения он! Живой брат прямо перед ним! Годы, нонниллионы – все к черту и он уже едва не прокричал его имя, но вовремя удержался и помахал фигурке рукой. Макс тут же юркнул в сторону. Видать не узнал. Эх! Но, правильно, брат, благодаря своей осторожности ты еще жив!

А вот он утратил осторожность.

– Эй! – раздался пугающий крик неподалеку. Возле угла мэрского дома стоял крепкий пацан, указывая на Бастиона железным прутом. – Сюда!

Бастион уже бежал – просто, куда глаза глядят, не успевая даже ничего разглядеть. Мелькали деревья, окна, ограды, стены, стелилась под ногами вязкая неудобная гарь. Земля шла наизволок, куда бы он ни свернул заячьим рывком – будто все против него. А позади топот и крики и уже казалось, что не трое-четверо бегут за ним, а целая разъяренная толпа.

Из какого-то дома справа вышли двое средних парней.

– Держите его! Держите! – Закричали им тут же. – За него награда!

И парни тоже бросились за ним. Бегал Бастион неплохо, только вот уже стучит молот в затылок, разрывается голова, и силы уходят из ног. Кто бегал длинный спринт, вроде четырехсот метров знает – каково это к финишу – бежишь вроде во весь опор, а ноги уже еле передвигаются. А тут и препятствия. И кругом как назло не за что глазом зацепиться – пространства, дороги и дома на виду.

Только показался слева высокий забор из оцинкованной проволоки, под ним проем с распахнутой дверцей, за которой маячил лабиринт хозяйственных строений. Остаток сил Бастион отдал на пересечение небольшой площади, ворвался в проем, запетлял по лабиринту, наступая в лужи и комья глины. Финал его забега оказался безрадостным – он выбежал на площадку, похожую на баскетбольную, с двух сторон огороженную стенами высоких построек, и с одной стороны пятиметровым забором из той же сетки-рабицы.

Тут уже стало понятно, что деваться некуда: двери в постройках черно-ржавые с навесными замками, только в самом углу слабая надежда в виде пожарной лестницы, но уж больно высоко обрывается. Рядом у забора скамейка. Бастион бросился к ней, заскочил, разбежался, краем глаза ловя надвигающуюся живую лавину. Толпа ликовала, у кого еще были силы – смеялись над его безнадежными стараниями. Бастион все силы вложил в единственно возможный прыжок и ухватился пальцами за нижнюю перекладину. Тотчас перехватил, крепче вцепился – в тринадцать лет немало времени он проводил на турниках, натирая мозоли, но мимолетная надежда поехала вниз вместе с лестницей. Ноги в ботинках коснулись земли. Не сразу он понял, что лестница была выдвижная. Бастион забирался вверх, не заботясь о падении. Напружиненный марш остался внизу – кто-то попытался схватить за ногу. Бастион лягнулся, приноровился скорее перехватывать руки, как чемпион-пожарный на штурмовой лестнице и выбрался на крошечный квадрат решетчатой площадки.