Мой враг, моя любимая - Вергилия Коулл

Он помолчал, взвешивая важность ответа.

— Да.

Сердитыми движениями Лика вытерла покрасневшие глаза.

— Можешь не бояться. Я вас не выдам. Отец не вспомнит, я его успокоила. А если дома зайдет разговор — придумаю что-нибудь еще.

— Но зачем ты это делаешь? — недоумевал Ивар.

Она горько усмехнулась.

— Да что ты знаешь о любви, если спрашиваешь? На чужом несчастье счастья не построишь. Но я буду надеяться, что когда-нибудь…

Лика подступила к нему. Он еще обдумывал последние слова и не успел отреагировать, когда губы девушки прижались к его щеке, потом скользнули на подбородок. Ивар вскинул руки, ухватился за тонкие запястья, собираясь осторожно, но твердо убрать их от себя.

— Я, правда, желаю тебе счастья… — прошептала Лика.

— Я тоже…

Договорить он не успел.

— Ивар!

Кира распахнула дверь и застыла. Ее рот приоткрылся. Запечатлев увиденную картину, она развернулась и убежала прочь.

Ивар громко выругался.

19

— Кира! Открой сейчас же!

Я сидела на кровати в спальне Ивара, глотала слезы и смотрела, как дверь сотрясается от мощных ударов. К счастью, заперевшись, сообразила подставить еще и стул, хотя препятствие все равно казалось слишком хлипким. На полу валялись пакеты с покупками, сброшенные мной в сердцах. Подарки Ивара. Я старательно отводила взгляд, чтобы на них не смотреть. Хотела даже содрать с себя платье, но отвращение при мысли о том, что придется натягивать старую одежду, пересилило порыв.

— Охотница! Ты слышишь меня?!

Я прекрасно его слышала. А еще — отчетливо видела, как он обнимал ту красотку, уединившись с ней в кабинете отца. Лика целовала его, крепко обвивала руками за шею, а Ивар просто стоял, склонив к ней голову, и шептал что-то. Какой наивной дурочкой я почувствовала себя, застав их врасплох! Поверила, прониклась благодарностью к сопернице, когда та стала защищать меня от подозрений. И получила удар в спину. Как он мог? Как он мог?!

— Убирайся к своим гостям! — выкрикнула я. — Видеть тебя не хочу!

— Они ушли! — прорычал Ивар из-за двери. — Все ушли. Остались только ты и я, охотница. И я не собираюсь тратить всю ночь на глупую ссору!

Ночь. Я до боли впилась зубами в нижнюю губу. Вот чего он хотел от меня. Всегда хотел. Правильно сказала за ужином та толстая обжора: мужчины не думают о любви. Только о своих физических потребностях.

— Иди и проводи ночь со своей Ликой! — завопила я, задыхаясь от обиды и злости.

Господи, зачем мне только пришло в голову присутствовать на ужине?! Я уже сто раз пожалела о необдуманном порыве. Надо было сдержаться и прислушаться к голосу рассудка. Отец всю жизнь отправлял меня в комнату, когда приезжали важные гости, и внутри все отчаянно воспротивилось, когда Ивар решил поступить так же. Но может, это моя судьба? Может, я обречена просто сидеть взаперти, пока сильные мужчины решают сложные вопросы? Ведь я такая наивная, беспомощная и совершенно не знакомая с настоящей жизнью. И с настоящим предательством.

Организовывая ужин, я предвкушала, как загорятся глаза Ивара, с каким восхищением он будет смотреть, как ловко у меня все получается. Мечтала порадовать его и влюбить в себя еще больше. И поначалу так и было. Но потом все пошло наперекосяк. Следить за каждым словом и мимикой, подавлять внутри эмоции, вызванные вполне справедливым негодованием — Ивар, наверняка, из стали, раз умудрялся жить в подобном напряжении столько лет.

Хотя нет, о чем это я? Он же Хамелеон. Это мне пришлось притворяться, пока малознакомые люди с высокомерными лицами смеялись почти над каждым моим словом и окутывали пренебрежением, а я даже не могла бросить им в лицо, что отношусь к известному клану, и со мной нужно разговаривать с уважением. Ивару достаточно было лишь натянуть маску.

Так может, и в отношениях со мной он тоже притворялся? Быстро же с него слетела вся любовная шелуха, стоило появиться на горизонте хорошенькой горожаночке, свеженькой, образованной, с нежными пальчиками. Она наверняка и оружия-то в руках никогда не держала. И с ней Ивару не нужно постоянно чувствовать себя зверем. Ее отец всего лишь получает от него откат, и на этом проблемы заканчиваются. Между ними нет кровной вражды. И уж с ней-то ему будет гораздо спокойнее и легче устроить свою жизнь.

Подумав об этом, я едва не взвыла. Внезапно поняла, что пока боролась с гневом и обидой, за дверью что-то изменилось. Удары прекратились. Меня охватил страх. Что Ивар задумал? Я поднялась с кровати и сделала осторожный шаг. Прислушалась.

Тихо.

Судорожно огляделась. Уж не подумает ли ворваться через окно? Тем более, оно как раз оказалось приоткрыто: белые занавеси слабо колыхались от ветерка.

Не спуская глаз с окна, я попятилась, теперь уже к двери.

— Я просто хочу поговорить, Кира, — раздался из-за нее умоляющий голос Ивара.

Я подпрыгнула от испуга и едва не взвизгнула. Выдохнула, чтобы унять дрожь в коленях. Уставилась на гладкую поверхность, как будто могла разглядеть за ней мужское лицо.

— Я не хочу говорить. Я хочу домой. В заповедник.

Послышались тихие ругательства. Шаги. От двери и обратно.

— Слушай, я представляю, как это выглядело со стороны… — он осекся.

Я зажмурилась, потому что воскрешать перед глазами увиденное было мучительно больно. Как еще это могло выглядеть? Совсем недавно мы с Иваром разговаривали о будущем, и я считала, что смогу пережить необходимость построить семью с кем-то другим. Но увидев воочию, как это будет… как он, мой первый и единственный мужчина, обнимает другую, позволяет ей целовать себя, не говоря уже о чем-то большем…

— Но это дурацкое стечение обстоятельств! — в дверь что-то стукнуло. — Я сказал ей, что люблю тебя!

Мольба в его голосе сменилась отчаянием. Я хотела бы ему поверить. Просто мечтала сделать это. Но никак не могла переступить через себя.

— Что, прямо так и сказал? — хмыкнула упрямо. — А что еще сказал? Что я — твоя временная любовница, как она и намекала за ужином? Что через пару дней я уеду и освобожу путь для нее?

— Кира! — простонал Ивар. — Не глупи! Разве ты думаешь, что я мог променять тебя на кого-то еще? Да, она призналась, что защитила тебя из-за чувств ко мне. Но… охотница! Прислушайся к себе. Разве я стал бы снимать с тебя цепи, привозить сюда, отодвигать на второй план интересы общины, если бы относился просто как ко временной любовнице?

Он говорил так убедительно, что мой запал начал таять. Я сделала несколько шагов по комнате, не зная, что предпринять. Поверить ему? Или стоять на своем?

— Мне никто не нужен, кроме тебя, охотница, — эти слова Ивар произнес так тихо, что мне пришлось подбежать и приникнуть ухом к двери, чтобы разобрать. — Когда я увидел тебя в первый раз… в доме твоего… в моем бывшем доме… я… не хотел этого.