Стальные сны. Серебряный клин - Глен Кук

— И я не могу. Я обещал твоим людям, что каким бы ни был твой выбор, я не причиню тебе вреда.

— Убейте меня, Капитан. Не то эта Тень обернется ненавистью.

— Не могу. Даже не потому что обещал.

— Мне вас никогда не понять, — Рука Могабы упала. — Вы настолько сильны, что, рискуя быть убитым, явились встретиться со мной лицом к лицу. Но вы не настолько сильны, чтобы уберечься от опасности, которая грозит вам из-за того, что сейчас вы меня отпустите.

— Я не могу погасить свет, который вижу. Он еще может стать светом величия.

— Это не свет, Капитан. А ветер, налетевший невесть откуда, ветер тьмы. Во имя спасения нас обоих, я надеюсь, что ошибаюсь, но боюсь, вам придется пожалеть о своем милосердии.

Могаба отступил. Рука Костоправа упала. В толпе пронесся грустный вздох, хотя все и понимали, что надежды на примирение было мало. Могаба приветствовал всех, расправил плечи и удалился в сопровождении трех Паров, оставшихся с ним.

— Эй! — сорвал тишину крик Лебедя. — Эти сволочи забрали нашу лодку.

— Ну и пусть. — Костоправ повернулся к друзьям, которых не видел целую вечность. — Из Книги Клота: «В те Времена Отряд состоял на службе Синдархов из Дей Комены, и они родились…» — Старые ветераны заулыбались, шумно выразив свое одобрение. Костоправ улыбнулся тоже: — Эй! У нас уйма дел. Нам нужно эвакуировать город. Давайте-ка займемся этим.

Одним глазом он наблюдал за лодкой, пересекающей озеро, а другом — за Зиндху.

Все-таки здорово, что он вернулся.

Так возродился Деджагор, и воистину Отряд стал свободным.

Глава 72

Ревун восседал на высоком табурете, пока Длиннотень готовил. Он восхищался коллекцией мистических и чудотворных безделушек, собранных Длиннотенью всего за одно поколение. Подобные штучки были редкостью даже во времена Госпожи, а уж при ее муже их и вовсе не было. Никому не хотелось упускать такое чудо. У Ревуна, хотя он и был теперь свободным, их было мало. Но с другой стороны, не больно-то он в них нуждался.

Другое дело — Длиннотень. Ему хотелось иметь по крайней мере по экземпляру. Тот рвался стать властелином мира.

Многое в коллекции Длиннотени лежало без дела. И как подозревал Ревун, вряд ли когда-нибудь пригодится. Большая часть вещей была приобретена просто из жадности. Это в характере Длиннотени.

В комнате было очень светло. Во-первых, через прозрачные стены бил полуденный свет. Во-вторых, хозяин установил здесь с десяток излучателей. В каждом из них было разное масло. Длиннотень сделал все, чтобы ни один предмет в комнате не отбрасывал тени. Он был напуган, хотя никогда бы в этом не признался. Отметил положение солнца.

— Приближается полдень. Пора начинать.

— Сейчас?

— В полдень они активны.

— Ну-ну. — Ревуну это ничуть не нравилось. Длиннотень собирался поймать одну из Теней, что покрупнее, и натравить на Душелова. Тупая идея, думал Ревун. Мало того, что это не надо, так еще и трудоемко. Они-то знают, где она. Куда лучше и проще бросить на нее войска. Но Длиннотень хотел зрелищ. А это слишком рискованно. Он мог выпустить на волю силу, которая окажется неуправляемой. Ревуну вовсе не хотелось участвовать в этом спектакле, но Длиннотень не оставлял выбора. Большой мастер ставить людей в безвыходное положение.

По старой дороге на равнину поднимались несколько сот человек. Они тянули за собой закрытый черный фургон. Такие обычно возят слоны. Животных понукали, но они артачились, боясь приблизиться к ловушкам Теней. Но люди Длиннотени трепетали перед хозяином еще больше. Это зло им было известно. Люди прислонили фургон к главной ловушке.

— А теперь начнем, — заявил Длиннотень и хихикнул. — Ночью, в ведьмин час, ваша подружка перестанет быть кому-то опасной.

Ревуну не верилось.

Глава 73

Душелов сидела посреди поля, прикинувшись пнем. Вокруг вились вороны. Их тени плясали на жнивье. Вдалеке маячили очертания города.

Появился Жабомордый:

— Они что-то затевают.

— Я поняла это, когда отключили ворон. Вот что, я хотела бы знать?

Ухмыльнувшись, бес описал то, что видел.

— Либо они не заметили твоего присутствия, либо рассчитывают на то, что ты меня дезинформируешь. — Она пошла в город. — Но если они хотели меня надуть, то могли бы пустить пыль в глаза и воронам, разве не так?

Бес промолчал. Риторический вопрос.

— А почему средь бела дня?

— Да потому что Длиннотень до смерти боится всего, что случается ночью.

— А, ну да. Но значит, все начнется с наступлением темноты. Они хотят запустить их на полную катушку.

Жабомордый пробурчал что-то про долгожданную свободу и как, мол, еще долго ждать.

Душелов расхохоталась, как маленькая плутовка.

— Сегодня вечером, думаю, ты со мной рассчитаешься. Если сделаешь из меня классную иллюзию.

— Что?

— Давай осмотрим для начала город. Как он называется?

— Дар. То есть Новый Дар. Старый Дар был уничтожен Хозяевами Теней за то, что оказал упорное сопротивление. Когда они только вторглись в страну.

— Интересно. И как тут относятся к Хозяевам Теней?

— Не жалуют.

— А ведь выросло новое поколение. Это может оказаться забавным.

Когда наступила темнота, огромная площадь в центре Нового Дара была непривычно пуста и тиха, если не считать каркающих и пикирующих ворон. Тот, кто осмеливался приблизиться к площади, чувствовал голод и страх. И откладывал свой визит на другое время.

На бордюре фонтана сидела женщина, болтая пальцами в воде. Вокруг стаями носились вороны, то подлетая, то удаляясь. В конце площади, в тени, наблюдала другая. Это была скрюченная, сморщенная старуха, притулившаяся к стене и кутавшаяся в лохмотья от вечерней прохлады. Обе, казалось, готовы были пребывать в этом положении вечно.

Они были терпеливы.

И терпение их было вознаграждено.

В полночь появилась Тень, огромная, страшная, подобие Джагернаута. Темная, жестокая сила чувствовалась на расстоянии многих миль. Даже те, кто не владел в Новом Даре способностью к восприятию, почувствовал ее.

Дети заплакали. Матери пытались их успокоить. Отцы запирали двери, спешили укрыть своих жен и детей.

Тень с ревом ворвалась в город и понеслась к площади. Вспорхнули и закаркали вороны. Со страшной, неумолимой силой Тень налетела на ту, что сидела у фонтана.

Женщина засмеялась. И исчезла.

Вороны насмешливо галдели.

Тень выросла в размерах и снова ударила. Но женщины на месте не было. Только хохот за спиной у Тени.

Жабомордый, притворяясь Душеловом, целый час водил Тень по городу, по местам, где она могла убивать и уничтожать. Там, где и давно, и бережно вынашивалось зло, ее узнавали и она сеяла вражду. Тень была неутомима и упорна, но неразумна. Она беспорядочно носилась, безразличная к тому, как принимают ее жители, ожидая лишь, когда очередная жертва совершит ошибку.