Чарованная щепка - Валерия Демина

Совсем иное – если императрица проведает, что у почти наверняка потерянного сына здесь, в Ладии, осталась законная дочь.

Леонора была вполне убеждена: не успеет она моргнуть и глазом, как последнего родного человека у нее отнимут для воспитания во дворце, а ее саму сошлют в забытую провинцию, только пасторальная сия тишина не будет уже семейной.

Оставить ей право решать судьбу могла только строгая тайна. Не подозревая о ребенке Диего к ее судьбе был равнодушен, так что укрываться сложности не составило. Даже когда вышли средства и подкралась нужда, Леонора предпочла справляться своими силами.

Один лишь раз, беспокоясь об остающейся сиротою Арис, она явилась к Диего в поисках лечения. Сходу он не сумел обнаружить проблему, а свой адрес она тогда утаила во спасение свободной жизни дочери. Мелькание Алессана рядом с девочкой поставило сокрытность под угрозу и вызвало тревогу – тем более, что троюродное родство все еще ясно в них обоих проступало.

По редким слухам, Флавий пребывал еще среди живых, оставляя ломкую надежду, но вынуждая держаться и клятвы. Больно было смотреть, как дочь не верит и считает себя никем, а мать полагает в лучшем случае чудачкой. Все, что могла дворянка, связанная словом чести – дать Арис посильное домашнее образование и манеры. Если однажды появится шанс занять отведенное по рождению место, ей удастся хотя бы связать два слова, в том числе и по-шарльски. Девица легче постигнет науку слушать и думать прежде языка.

Если же судьба обернется иначе, то она хотя бы найдет приличный круг.

Приличный круг Арис очень воодушевился известием об укреплении здоровья ее матушки.

– Приказу и не до того теперь, – согласился Дарий. – Зато все беспокойства позади.

Арис кивнула согласно.

– Матушка теперь сама ведет хозяйство, – добавила она, вновь посматривая на выход, – и я могу больше уделять времени нашему прожекту.

– Как это удачно, – коварно улыбнулся молодой купец. – Значит, вы изыщете несколько минут, чтобы заполнить нашу апрельскую "воронку"?

Поражение Арис признала драматичным вздохом, но к столу двинулась легко и с улыбкой.

Впрочем, бумаги она сама победила довольно бойко – как водится, некоторые дела кажутся более тяжкими, пока к ним не приступишь. Дарий Дариевич сначала глядел ей через плечо (как думал, ненавязчиво), однако скоро убедился, что девица вполне смирилась и выполняет задачу с усердием. Скрашивая ожидание, он устроился напротив и в который раз перечитал черновик отчета о свойствах тассирского арбалета. Маги оружейной не подвели, разобрали его по косточкам. Оставалось лишь добыть суждение Себастьяна и придать документу солидный облик.

Батюшка имперский заказ одобрил тогда со всей широтой родительской гордости, даже позволил себе более одного раза поминать сыновью прыть за семейной трапезой. Оба Дария еще несколько дней ходили друг другом довольные, только на едкое слово молодца о несдержанности его высочества старший купец посерьезнел и одернул даже сурово. Разъяснение о тассирском плене заставило младшего Дария оценивать оружничего уже в свете ином – кажется, угодить своему отцу царевич теперь силится куда неистовее самого богатыря.

Когда Арис доложила о готовности кропотливых заметок, Дарий потер невидимые руки, предвкушая разбор новых данных. Окрыленный, он даже отодвинул собственную работу и вызвался любезно проводить Арис к выходу. Покровительство хозяйского сына вполне оградило ее от сомнительных комплиментов праздно томящихся кузнецов.

Окно торгового зала отверзло картину собравшихся на улицу Виолы и Себастьяна. Покуда брат вешал замок, нарядная сестра сведенными бровями выражала решимость добиться, наконец, прорыва по вопросу конкурсного артефакта.

– Сегодня они вчетвером работают у Алессана, – зачем-то пояснил Дарий, несколько пожухнув и безрадостно созерцая торжественный выход.

Если он жаждал разделить с кем-то легкую свою горчинку, то жертву выбрал исключительно удачно.

На основе довольно скупых и косвенных данных Арис давно убедила себя, что дом Алвини является кровом ее тайного родителя, и по обычаю несколько смешалась. Затем ей пришло на память, как увлеченно Себастьян Базилевич создавал чарованную печку и как ловко ему пособничала идеальная Лея, пока сама вязунья месила липкое белое тесто.

Арис прекрасно знала свое место в иерархии города. Даже будь влиятельный магистр Алвини ее отцом, законных дворянских прав она, вполне очевидно, не имеет. Ей повезло, что на том приеме Карнелисы отнеслись к ней снисходительно, и она почти забыла о превосходстве их родового имени над дочерью нищей горожанки.

Напрасно матушка силилась привить ей воспитание и чувство собственного достоинства – это лишь сбило девицу с толку, порождая странные замашки.

Иначе с чего же мысль, что, имея наследный дар, не она получила должное магическое просвещение и не она теперь помогает искусному деликатному Себастьяну – показалась обидной?

Производственные вопросы в нерабочей обстановке

В Итирсисе: май, 16, вторник

Сегодня Алессан Диегович носил темно-серый камзол и роль радушного хозяина.

Виола прилагала усилия, чтобы не открывать рот, лицезрея череду гостиных и столовых, пока Себастьян сворачивал шею на "невзначай" распахнутую библиотеку. Сверкание модных витражей подчеркивало ощущение чужого мира – может ли так жить одна семья? Все "Ближние улитки" вольготно уместились бы в здешнем крыле для прислуги.

Лею Астер же более увлекал Джек – исполинский старый дог, враз ее узнавший, но не посмевший приблизиться для ласки. Чуть отстав, магичка лукаво подозвала его и почесала за ухом, после чего велела держать свою манипуляцию в секрете.

Алессан вел их дальше, ввысь, парадной лестницей с караулом из мраморных дельфинов. Дорогой он фальшиво извинялся, что вынужден против этикета звать их в кабинетную часть своих собственных комнат – там ныне хранится габаритный макет крепости.

Хотя комната не сообщалась напрямую со спальней, неудобство леди было компенсировано подносом кремовых пирожных, сходу обрушивших планы Виолы начать утренний раут.

Лис разил без промаха.

Еще недавно сдержанно благодарившая его за утешительную весточку, распорядительница вновь испытала досаду. Ей пришлось утроить усилия, чтобы вернуть рабочий настрой не только себе, но и подтаявшим от сладкого брату и магичке. Жалея, что нельзя по-домашнему слизнуть крем с пальца, девица решительно отерла его белоснежной вышитой салфеткой и поднялась из коварного кресла.

– Прошу минуту вашего внимания, – наконец, пригласила она, ища опору в звуках обиходного пролога.

Со второй попытки раут прошел по уставу, хотя глаза ее магов больше гуляли по стенам, чем изображали увлеченность. Стараясь не замечать, как шелковое убранство оттеняет скромность ее платья, Виола официально передала Алессану слово.

– Прошу, – изрек он с выверенной простотой, указуя на деревянный замок.

Крепость обосновалась прямо на полу, и была собрана из тысячи деталей. Бессчетные внутренние постройки укрывались кольцом стен