На грани счастья (СИ) - "Miss Spring"

Артём, по лериной просьбе, больше не появлялся.

Девушка часто думала о том, что происходило в её жизни, об их с Игорем отношениях, но ничего нового в голову не приходило. Она всё так же чувствовала себя виноватой в том, что произошло и все так же не видела выхода из ситуации. Разве только если само провидение постаралось бы в их пользу…

Однажды утром Лере позвонила Екатерина Дмитриевна. Женщина была явно испугана и не могла спокойно и с первого раза сформулировать свои мысли.

— Лерочка, понимаешь… Боже, не знаю, как и сказать… — замялась бывшая свекровь.

— Екатерина Дмитриевна, что-то случилось? — встревожилась девушка. — Что-то с Игорем?

— Нет, с ним всё хорошо, Игорь в командировку уехал на пару дней… — женщина всё ещё была в смятении. — Просто наша Лерочка… Ей опять плохо. Ты не могла бы приехать? Всё-таки, ты её оперировала…

— Екатерина Дмитриевна, а в больницу не проще обратиться? Просто я сейчас в декрете и… — начала Лаврова.

— Нет, дорогая, только не больница! Мы никому кроме тебя не доверяем! — настойчиво попросила свекровь.

— Хорошо, через час буду. — ответила Калерия и положив трубку начала собираться в дом, где прожила столько счастливых месяцев супругой Истомина.

Она добралась довольно быстро. В особняке за прошедшие годы ничего не изменилось. Сад лишь стал ещё краше, видимо, стараниями хозяйки.

— Лерочка, солнце, как хорошо, что ты приехала! — встретила её женщина. — Проходи, пойдём наверх…

— А где Вилен Андреевич? — спросила Лера, пока они поднимались по лестнице.

— Он на операциях! Я совсем одна, представляешь? И тут такое! — щебетала Екатерина Дмитриевна.

Они вошли в комнату девочки, но самой юной хозяйки там не оказалось.

— А где…? — девушка вопросительно взглянула на родственницу.

— Ах, видимо, Вера Харитоновна увела её в туалет… Лерочку тошнило очень. Я сейчас, верну их! — и Истомина спешно покинула комнату.

В ожидании возвращения обеих, Калерия присела на небольшой диванчик.

— Да, Вилен Андреевич! — Игорь сосредоточенно изучал документы, сидя в офисе из которого открывался вид на Неву, когда ему позвонил отчим.

— Игорь, я сейчас за тобой заеду! Лерочке плохо, мне позвонила Катюша, она места себе не находит! — торопливо сообщал не самые приятные новости Ростовцев.

— Так, подождите… Скорую вызвали? — быстро сориентировался бизнесмен.

— Нет, Катюша не хочет никаких скорых, считает, что мы должны сами. Думаю, она права. Собирайся! — так же спешно отчеканил Вилен Андреевич и положил трубку.

Мужчины быстро добрались до дома. В гостиной их встретила Екатерина Дмитриевна, которая, заламывая руки с бледным, от страха, лицом, кинулась к сыну:

— Игорь, Лерочке так плохо…

— Мам, что случилось? Ты можешь по-человечески объяснить? — Истомин понимал, что надо держать себя в руках, пока все остальные в сплошном смятении, хоть с трудом это мог делать.

— Играла, опять упала… Потом её начало тошнить… Я не знаю, что и думать! — причитала мать.

— Ты её собрала? Где она?

— У себя в комнате! Вера Харитоновна почти собрала. — отчиталась женщина, а Игорь, уже не слушая ничего, помчался наверх. Вилен Андреевич последовал за ним.

Бизнесмен вбежал в комнату дочери, однако, кровать была пуста. Он растерялся, замерев как вкопанный и пытаясь прийти в себя. Стоило ему обернуться к двери, как та захлопнулась и послышался звук запирающегося снаружи замка.

— Вилен Андреевич! — он кинулся к двери, однако, в этот миг, его взгляд упал на диван, стоящий чуть правее. — Ты? — удивился мужчина. — А что вообще происходит?

— Тот же самый вопрос должна была задавать я! — жёстко ответила Калерия, прищурив глаза. — Что за игры, Истомин?

— Какие игры? — возмутился он. — Ты что здесь делаешь?

— Меня срочно попросила приехать к больной Лере Екатерина Дмитриевна! А вот, что ты здесь делаешь?

— А меня… — на повышенном тоне начал было Игорь, но тут же всё понял и рассмеялся. — Ну, мама!

— Что «Ну мама»? — сдвинув брови, грозно спросила девушка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Никаких игр, кроме тех, которые ведём не мы. Родители просто решили нас с тобой помирить, таким образом. — всё ещё улыбаясь дурацкой ситуации и сообразительности матери, пояснил Истомин, а сам присел на кровать.

— То есть, ты хочешь сказать, что нас не выпустят отсюда? — возмутилась Лера. — Что всё это фарс? Ложь?

— Заметь, не моя. Я вообще не знал, что они там задумали.

Воцарилось молчание. Оба размышляли о том, в какое положение попали. Оба перебирали в голове ворох возможных слов и поступков.

— Ты не считаешь, что нам надо, наконец, поговорить? — спросил бизнесмен.

— Катюша, а ты уверена, что всё будет хорошо и что мы вообще правильно поступили? — тихо спрашивал Ростовцев у жены, которая решилась на целую спецоперацию после непродолжительного разговора с сыном и выяснения деталей его отношений с любимой женщиной.

— Более чем! Им надо просто поговорить. Выяснить абсолютно всё! Хватит уже бегать, скитаться, детей растить порознь! Они же любят друг друга- это у них на лбу написано! Да и на судьбе, видимо, тоже. Пойдём на веранду, будем пить чай. Все эти разговоры надолго. — успокоила его Екатерина Дмитриевна и оба ушли на улицу, наслаждаться летним днём.

По заранее оговоренному плану, Лера с Верой Харитоновной были отправлены в дом отдыха в Ленобласти, что сильно упрощало ситуацию.

— Господи, да почему ты просто мне не рассказала о её приходе и о том, что она тебе наговорила? — Игорь ходил из угла в угол, выслушав историю о том, как Анна разрушила их такое близкое счастье.

— Потому что! Я очень опасалась за тебя, Игорь! Неужели ты не понимаешь? Она бы отняла всё! — объяснила, наконец, Лера.

— Да справились бы! — он присел около неё на корточки и взял за руку. — Аня уже тогда подсела на наркотики… И адвокаты нашли бы выход, я уверен. А если нет… Плевать. Я бы всё отдал, чтобы быть с тобой.

— Вот именно. А я не могла бы чувствовать себя счастливой, если ты отдал всё. — тихо заметила девушка.

— Ты моё всё. Больше мне ничего не нужно. — ответил Истомин и нежно погладил её по лицу. — Дурочка. Надо было просто мне всё рассказать честно.

— Надо было. — всплакнула Калерия.

Он тут же поднялся и присев рядом, осторожно обнял её.

— А потом почему не сказала, когда мы уже здесь встретились, в Питере?

— Я боялась, что ты меня не простишь… — плакала она, уткнувшись носом в его грудь.

— Глупенькая, я бы тебя сто раз простил! Ну, подумаешь, наврала… Главное, зачем? Я то был уверен, что ты избавиться от меня хочешь, что я не нужен тебе, что ты меня не любишь… — успокаивающе гладил её по голове Игорь.

— Ага! — встрепенулась Лаврова. — Зачем я вообще тогда с тобой была?

— Не знаю… Может из-за жалости. Или из благодарности за лечение.

— Ты идиот? — уже успокоившись, почти улыбаясь, спросила она и слегка возмущённо посмотрела в любимые коньячные глаза.

Мужчина усмехнулся и вытер слезинки, которые упрямо катились по её щекам.

— Всё-таки, интересно, когда нас выпустят? — задал риторический вопрос он.

— Да уж… А где твой телефон? — спросила Лера.

— В машине остался… А твой? — понял её мысль бизнесмен.

Она покопалась в сумке и удручённо продемонстрировала черный экран.

— Разрядился.

— Чёрт, ну мы так очень долго можем сидеть… — озадаченно произнёс Истомин.

В этот момент, Калерия почувствовала боль внизу живота и поморщилась.

— Игорь… — пролепетала она и с каким-то ужасом посмотрела на любимого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Тебе плохо? — забеспокоился мужчина, с тревогой взглянув на неё.

— Да. — закивала головой Лаврова и почувствовала, что боль усилилась.

Дальше всё было как во сне. Игорь с трудом сумел, открыв окно, докричаться до родителей, спокойно распивающих на веранде чай, те тут же отпёрли дверь и помирившиеся благодаря им дети, уехали в больницу.