Путь с небес - Вячеслав Шалыгин

«Ты не погибнешь. – И снова у явно чужой мысли не было никакого оттенка. Ни эмоционального, ни интонационного. – Ты идущий».

«Это я уже знаю. Но что мне делать с этим знанием?!»

«Знать и понимать – не одно и то же».

«Так объясните.»

«Ты поймешь это сам. Думай».

«Я думаю. Только из этого ничего не выходит. А если я так и не найду ответа?»

«Найдешь. Ты или другой. Ведь ты идешь не один. Вы давно уже единое целое».

«Я об этом догадался. Только кто он и чем он лучше меня?»

«Он знает. Но ты идешь. Без тебя он не справится Так же, как ты без него».

«Он знает? Д-а, понимаю… Те странные решения и слова… Сначала я вдруг решил самостоятельно отправиться за Рубеж, после… за каких-то три недели вжился в роль командующего целой армией. Дальше было это странное предчувствие на орбите Данаи, когда я сказал, что в Д310 есть наши воины. После был этот пленный… Тиман… Который по прибытии на Деа почему-то выдал

Почти всю агентурную сеть чинидов на этой планете. Это были знания того, второго?»

«Это и еще многое другое. Он знает. Ты идешь. Вместе вы целое. Поодиночке – нет».

«А вы? Кто вы?»

«Мы указываем путь».

«Путь? Пока что наш путь лежит в ад!»

«Ты предпочитаешь дорогу на небеса?»

«Нет. Но и путь с небес меня тоже не вдохновляет. Тем более мне не нравится идти неизвестно по чьей указке и неизвестно с кем в компании».

«В конце пути вы сможете расстаться. Если ты захочешь. Но конца у такого пути не бывает».

«Обнадежили. – Сергей представил себе, что усмехается. – А если я захочу избавиться от „знающего“ паразита прямо сейчас? Это не станет концом пути?»

«Один ты не справишься».

«А если я не желаю „справляться“?!»

«У тебя нет выбора. Ты уже идешь».

«Вот как! Приехали. Хочешь не хочешь, а полезай в пекло. Разве я вам задолжал? Почему я должен вас слушаться? Ведь мы не заключали сделок. Я не продавал вам душу, а вы не предлагали мне ничего взамен».

«Мы не покупаем души».

«А что вы делаете? Взрываете миры? Перекраиваете Галактику?»

«Мы храним».

«Хранители, значит? – Сергей неожиданно ухватил давно ворочавшуюся на дне сознания мысль. – А каким способом вы нас сохраняете? Уж не резервные ли копии создаете? Пещеры Спящих Предков – случайно не ваш архив?»

«Нет. Хотя этот способ тоже себя оправдывает».

«Да? В каких это случаях?»

«Когда нет выбора».

Следующая мысль была продолжением предыдущей. Причем довольно смелым продолжением.

«Чиниды… это те самые копии? В том мире что-то произошло, и его заново заселили людьми из галактического „госрезерва“? Поэтому чиниды никак не могут отыскать корни своей цивилизации? Поэтому мы так легко нашли общий язык?»

Ответа не последовало, но Сергей был почти уверен, что попал в точку.

«Если мы исчезнем, вы тоже наделаете копий, клонов и заселите ими наше пространство? Так зачем же тогда вы пытаетесь указать нам путь к спасению?»

И снова тишина. Преображенский на секунду решил, что собеседник исчез, но тут пришел новый мыслеотзвук:

«Если ты не уверен в своих силах, мы можем разбудить в тебе не только того, кто знает, но и остальных».

«Остальных? И много их во мне?»

«Мы все».

«А вас?»

«Бесконечност ь».

«Нет, спасибо. Мне и с двоими „я“ несладко приходится. А если вы все в мозги ко мне залезете, будет точно перебор…»

Чужое присутствие исчезло. Сергей потрогал холодный мрамор стены и тяжело вздохнул. Кто был на мысленной связи? Высшие силы? Боги? Астральные тела единого информационного поля? Перворожденные из последнего сна о путнике или их слуги? Вот эти кляксы под слоем камня? Если б все происходило во сне, этот странный диалог можно было бы легко объяснить, но ведь князь не спал. Или…

Стена вдруг нагрелась. Да так, что Сергею пришлось отдернуть руку. Мрамор посерел и потек к ногам князя бурлящими грязно-серыми ручьями. Тени в его толще шевельнулись, обрели конкретные очертания и протянули к Преображенскому десятки рук…

Сергей испуганно шагнул назад, поскользнулся в ручье кипящего мрамора…

… – Ваша светлость!

Преображенский открыл глаза и резко сел в кровати. Горел ночник, а рядом с широким княжеским ложем стоял полуодетый Горох. В руке адъютант держал стакан воды.

– Слава богу, проснулись! Думал, не добужусь!

– А что… случилось?

– Так ведь… – Горох взглядом указал на его мокрую насквозь майку и темные от пота следы на подушке. – Метались, как в бреду, и кричали.

– Что кричал?

– А-а-а, – канонир хмыкнул. – Это почти дословно…

– Шутник. – Сергей взял из его рук стакан и сделал пару больших глотков. – Спиртом отдает…

– Я туда капель успокоительных добавил, – признался адъютант. – На травах! Никакой химии…

– Лучше бы ты чаю с медом принес. – Князь опустил ноги с кровати. – Сколько времени?

– Три тридцать…

– Можно уже и вставать.

– Господь с вами, Сергей Павлович, вы ж только в полночь легли!

– Выспался. А ты неси чай и можешь идти досыпать. Я буду в кабинете…

– Видать, серьезный вам сон приснился, – неодобрительно пробурчал адъютант. – Таблицу Менделеева, наверное, сочинили. Не иначе.

– Иначе, Горох, – князь усмехнулся. – Но если обобщать, что-то в этом роде произошло. Что-то в этом роде…

По пути в кабинет Сергей завернул в ванную комнату, умыться. Когда же он уселся в рабочее кресло, чай был на столе. А Горох, видимо, как он сам выражался, «в люле». Экономить на сне адъютант не любил. Возможно, потому, что не видел таких снов, какие приходили к его начальству…

Кто-то из «комбатантов» вышел с Сергеем на прямую связь. Это сомнению не подлежало. Преображенский помнил свой сон до мельчайших подробностей и не видел в этом выводе никаких противоречий. Во сне состоялась беседа или наяву, значения не имело. Выдумать ее подробности Сергей не мог. Ни осознанно, ни подсознательно. Он говорил не с собой и не со вторым «я». Он беседовал с «кем-то»… Одна из группировок, сражающихся вне пределов видимости и человеческого понимания, пыталась склонить князя на свою сторону. Зачем? Почему именно сейчас? И стоит ли ей доверять? Утверждение, что вторая часть натуры Сергея – загадочный «знаток» ниспослан именно этой группировкой, не имело веских доказательств. Это вообще мог быть ловкий ход того самого «идущего навстречу». Разведка. Прощупывание – чего стоит Преображенский как противник, а заодно изящный сброс дезинформации. Мучайся, мол, соперничек, постигай смысл иносказаний, которыми тебя облагодетельствовали незримые ангелы-хранители. В пользу этой версии говорило, в частности, то, что «хранители» ни словом не обмолвились об «идущем навстречу». Но в этом была и слабость предположения. Лучшая защита – нападение. Противник должен был упомянуть о себе. Хотя бы для придания оттенка достоверности своей «дезе». Значит, это были все-таки «свои»? Такие же, как Ван Ли? Или китаец соблюдает нейтралитет? Или он вообще ни при чем и представляет некую третью сторону конфликта? Следующий вопрос – во благо или во вред Сергею ниспослано второе, «знающее Я»? Вопросы, вопросы… И ни одного ответа… Не поняв целей закулисных группировок, он не сможет разобраться ни в прогнозе событий, ни в самом себе. Такая вот образовалась странная зависимость…

А как понять их цели? Собрать побольше фактов? В общем-то здравая мысль. Ведь он идущий и знающий (правда, неизвестно о чем). А где собирать факты, как не в пути? А куда он ведет в данный момент? Правильно, туда, где обстановка отлична от других мест. На Марту и Деа. Точнее – сразу на Деа… Послезавтра. После инаугурации. Можно было бы, конечно, сослаться на трудный период и отменить процедуру или провести ее в сжатом виде, но не стоит. Народу нужны символы. Не просто сильный и жесткий правитель, но еще и правитель, соблюдающий традиции. Ведь традиции – это атрибут стабильности, а именно ее сейчас не хватает более всего. Люди хотят чувствовать себя уверенно. Придется пойти им навстречу…

Несмотря на полыхающий золотом ночной небосвод и собственное неверие в благополучное будущее… Вообще в какое-нибудь будущее…

– Девять дней прошло, а Сергей Павлович будто всегда у нас Великим Князем был. – Катя щебетала, не умолкая и не щадя никаких святых чувств. – Завтра инаугурация, а у меня платье не готово! Саша, позвони, а? Пусть поспешат… Тебя послушаются.

– Обязательно, – пообещал Горох, торопливо одеваясь. – Позвоню и рявкну: доколе!

– Ой, рявкни, пожалуйста. – Катя томно потянулась, как бы невзначай стягивая с себя тонкое одеяло. Горох невольно задержал взгляд на ее волнующих формах и почувствовал, как в груди потеплело. С его точки зрения, женщины делились на две основных категории: прелесть, какие дурочки, и ужас, какие дуры. Это он где-то вычитал, но был с тезисом полностью согласен. Тем не менее против природы не попрешь, и это лейтенант признавал в той же мере. Катино беспрестанное щебетание его пока устраивало. На фоне хорошей фигуры, симпатичного личика и творческого отношения к интимной жизни этот недостаток выглядел бледным и был вполне простителен. Понятное дело, под луной ничто не вечно. Формы со временем обвисают, на лице появляются морщины, интимная фантазия истощается, и остается только внутреннее содержание – в данном случае небогатое, но Горох не собирался заглядывать в грядущее настолько далеко. Не сегодня-завтра новый поход и… прости, любимая.