Я подарю тебе крылья. Книга 1 - Ана Шерри

– Доброе, – улыбнулась миссис Паркер. – Мы обсуждали, что лучше пить с утра – чай или кофе? Я говорю, что чай с молоком полезней, но вот молодежь никак не хочет это понять и предпочитает кофе, – она указала взглядом на Даниэля, и тот выдохнул, мысленно обратившись ко всем существующим богам. Джина Паркер оказалась на удивление умной женщиной, понимая, что некоторые темы лучше оставлять в секрете. Тем более от Марка.

– Доброе утро всем! Сегодня отличная погода, я увиделась с мамой, выспалась дома, аэропорт в Брюсселе открыли, и жизнь налаживается! – Оливия вбежала на кухню, обнимая Джину. – Сегодня никто не испортит мне настроение, – она взглянула на задумчивого Даниэля, – или испортит?

Капитан медленно перевел взгляд на девушку. В голове еще слышались слова Джины, и мысли сами рисовали картины. Ужасные. Самые отвратительные из всех, что он, когда-либо представлял – беременную Оливию. Его ребенком.

– Что ты на меня так смотришь? – Она села рядом, беря в руки свежеиспеченный круассан и откусывая его, пальцами касалась своих губ. Он проклял эту секунду.

Слыша, как Марк стал осыпать Джину вопросами про Джона Паркера, Даниэль прошептал:

– Я смотрю сквозь тебя.

Оливия кивнула, боясь посмотреть в его глаза. Вчера она насмотрелась в них вдоволь.

Чтобы как-то отвлечь себя, Даниэль решил переключить свое внимание на расспросы Марка. Разговор про Джона и самолеты был гораздо интересней и приятней, чем его дочь, но мозг не хотел воспринимать информацию. Теперь он вспомнил о вчерашнем вечере и губах дочери Джона Паркера. Если бы ее отец знал, что сейчас творится в мыслях молодого капитана, никогда бы не пустил Даниэля на порог своего дома. Вновь посмотрел на Оливию – она вилкой ковырялась в тарелке, мысленно находясь где-то далеко. Может быть, разговор матери про отца снова задел ее воспоминания?

Девушка никого не слышала, мысли унесли ее в воспоминания… вчерашнего вечера. И сейчас она чувствовала энергию, исходящую от мужчины рядом. Периодически он бросал на нее взгляды, но она старалась не обращать на это внимание. Давалось это с трудом.

– Куда наш следующий рейс? – все так же, не смотря на него, спросила Оливия, чтобы хоть как-то отвлечь себя. – В Лондон?

К ее удивлению, Даниэль тихо засмеялся. Судя по его реакции, это точно была не Англия.

– Ты всегда, получая желанное, хочешь больше и больше?

– Хорошего должно быть много.

– Много хорошего быстро становится обыденностью. Хорошее надо разбавлять, чтобы оно как можно дольше оставалось таковым.

Даниэль был прав, она уже побывала дома и насладилась этим. В мире еще много стран, которые ждут их.

– И чем можно разбавить Лондон?

– Римом, – он улыбнулся, понимая, что этот город тоже имеет воспоминания о ее родителях.

– Рим! – воскликнула Оливия. – Мама, мы полетим в Рим.

Джина тут же переключила свое внимание на дочь. Рим для нее был чем-то особенным, дорогим ее памяти.

– Как здорово, – заулыбалась она, вновь вспоминая то время, – мы часто гуляли по Риму всем экипажем.

– Сколько было в вашем экипаже человек? – поинтересовался Даниэль.

– Девять.

Она услышала его смех.

– В моем двадцать шесть. Пожалуй, мы останемся в гостинице.

Оливия издала недовольный стон:

– Наши перелеты слишком длинные и тяжелые. Нам хватает сил только дойти до номера и лечь спать, чтобы наутро вылететь обратно. Получается, мы не видим тех стран, в которые прилетаем. Это не считая того, что иногда мы летим со сменным экипажем или, как вчера, разворотным рейсом. Почему так? Чем мы хуже остальных? Почему другие экипажи могут задерживаться по нескольку дней в других странах?

Она задала этот вопрос Даниэлю, но целесообразней было задать его директору авиакомпании Мухаммеду Шараф аль-Дину. Даниэль такой же подневольный человек, как и она.

– Все деньги, Оливия, – произнес он, тоже явно недовольный этим фактом, – простой нашего самолета обходится «Arabia Airlines» слишком дорого. В воздухе он дешевле, чем на земле. За нашу ночевку в Риме авиакомпания заплатит несколько сотен тысяч долларов, если не больше. Туда войдет зарплата экипажу, трансфер до гостиницы и обратно, номера на всех членов экипажа, стоянка самолета. Это минус «А380».

– «Боинг», на котором летает Арчер, тоже имеет эту особенность?

– Его самолет на порядок меньше нашего, он все-таки довольно большой, поэтому да, его стоянка тоже дорогая. Он точно так же, как и мы, вынужден находиться в аэропорту от пары часов до, максимум, целой ночи в гостинице. Не больше. Простой любого самолета любой авиакомпании – это дорогое удовольствие.

Пожалела ли Оливия, что пошла работать в «Arabia Airlines» на самый большой гражданский самолет в мире? Нет. Ни капли. Спать урывками и работать больше двенадцати часов вошло в привычку.

– У нас было все не так, – произнесла Джина, мысленно жалея дочь, – мы могли жить по нескольку дней в разных городах. Мы любили гулять по улицам, радоваться новым странам.

– Мы радуемся новым странам из иллюминатора, – Оливия посмотрела на Даниэля, вспомнив, как он, пилотируя самолет ночью, устроил небольшую экскурсию по огням ночного Дели, – это впечатляет. Складывается ощущение, что ты бог и весь мир у тебя на ладони.

Улыбнувшись, он кивнул ей. Именно это он и чувствовал. Необязательно находиться на земле, чтобы насладиться красивыми видами. Красивее, чем из окна самолета, просто не бывает.

– Ты смотрела на Дели в ту ночь? – удивился Даниэль. – Ты же спала.

– Еще как смотрела, – вмешался в разговор Марк, – выгнала меня с моего кресла.

– Неправда! – воскликнула, девушка. – Не верь ему. Он сам пустил меня.

Все засмеялись, а Даниэль подумал, что, может, не зря он показал ночной Дели. Может, есть люди в салоне самолета, которым это тоже было интересно.

Завтракая и обсуждая летную жизнь, они не заметили, как пора было собираться в аэропорт. Марк поднялся на второй этаж за своим чемоданом. Он был единственным, кто его взял. Даниэлю, как и Оливии, это даже в голову не пришло. Вчера им было не до чемодана.

Джина открыла дверцу шкафа и из многочисленной библиотеки мужа вытащила книгу в зеленом переплете и протянула ее Даниэлю:

– Пусть это будет моим подарком в память о