Дом Монтеану. Том 1 (СИ) - Мур Лина

— Теперь ты меня злишь. Мне неприятно это слышать.

— Бедненький, пожалела бы, да лень. Ты заслужил.

— Ты не можешь говорить гадости, когда чувствуешь себя бессильной перед обстоятельствами. Это неправильно, Флорина.

— А что правильно? Давай, пастор, расскажи мне, что правильно в этом мире? Вряд ли ты сможешь. Здесь всё неправильно. Я тоже поступила неправильно, раз побеспокоилась о тебе, а тебе плевать на себя. Окей, мне тоже плевать на тебя.

— Я неуязвим, повторяю тебе ещё раз. Что мне сделать, чтобы ты поняла это? Я уже и так прострелил себе мозг и выжил.

— Думаешь, ты неуязвим? — останавливаясь, спрашиваю его.

— Думаю, — кивает он.

— Я долго размышляла, почему же враги просто не бросили убитых в церкви, а устроили из них пиршество. Они разрубили их на мелкие кусочки и поедали их. Обгладывали их кости. И до меня дошло, что, вероятно, они опасались того, что моя семья выживет. Они соберут себя, как делаешь это ты. Ведь мой отец — первый вампир в нашем клане. Мама вторая. Они могли обладать такой же силой, как и ты. Поэтому их и сожрали, чтобы они наверняка не выжили. Мало того, когда мы питаемся вампирской кровью, то перенимаем их силы и увеличиваем свою. Ну что, ты до сих пор думаешь, что ты неуязвим? А если я скажу тебе, что враги могут и тебя порубить на кусочки, сожрать и оставить только кости? До сих пор уверен в своих силах? — спрашиваю, вопросительно выгибая бровь.

По лицу Томáса пробегает тень сомнения. Наконец-то, до него дошло.

— Никто не знает численность врагов. Ты не сможешь противостоять тысяче вампиров, Томáс. Никто из нас не сможет. Если начнут стрелять и одновременно нападать, кусать тебя и пить понемногу твою кровь, то ты быстро станешь слабым. Ты не сможешь сопротивляться, и они поработят тебя. Сначала они будут пить твою кровь, чтобы перенять хотя бы немного твоей силы. Конечно, это недолговечный процесс, но они будут держать тебя до тех пор, пока не запасутся твоей кровью. Потом они убьют тебя, и всё. Твоей жизни конец, — более уверенно добавляю я. — Есть над чем задуматься, не так ли?

Я продолжаю свой путь, через некоторое время Томáс догоняет меня.

— Хорошо, ты права, я не настолько уж неуязвим, — замечает он.

— Спасибо.

— Но ты не взяла во внимание то, что я не дурак. Если я проберусь в замок, то точно не через толпу вампиров, а найду лазейку.

— Лазейку? Много знаешь лазеек в замке? Хотя бы одну назови, — предлагаю я.

— Окна.

— Конечно, враги же такие тупые, чтобы не поставить охрану на окна. И я ещё разочарую тебя, на всех окнах стоят решётки, именно для защиты замка. Везде они есть, даже на дверях. Можно опустить решётку, чтобы заблокировать кого-то в комнате и таким образом защитить. Ещё варианты?

— Ладно, туннели. Должны быть туннели, — хмурится Томáс.

— И ты знаешь их расположение? Мой отец не был идиотом, Томáс, даже если и есть туннели, то он их спрятал, и войти в них может лишь посвящённый в тайну проникновения в замок. Друг, близкий друг.

— Но ты знаешь о туннелях, разве не так? — прищуриваясь, спрашивает он.

— Нет, я не знаю.

Томáс хватает меня за руку и останавливает.

— Ты мне не доверяешь? Ты боишься, что я, как Гела, предам тебя?

— Нет, я тебе не доверяю. Я даже себе больше не доверяю. И дело не в Геле, Томáс. Я знаю про туннели, но не покажу их тебе, потому что не вижу смысла. Ты отвергаешь мою помощь и защиту тебя, но требуешь, чтобы я полагалась на тебя. Я так не умею. Для меня партнёры равноправны. И если один защищает другого, то и другой тоже. Так в моём мире работает партнёрство. Мой отец никогда не умалял силу моей мамы. Они всегда дрались на равных. Даже если моя мама порой не всегда легко управлялась с врагами, мой отец влезал, лишь когда ситуация становилась критичной. Так же и мама. Они помогали друг другу, а не ставили палки в колёса.

— Я не твой отец, Флорина.

— Увы, но я и не прошу тебя быть им. Я лишь прошу принять во внимание тот опыт, который у меня есть, а не проверять гипотезу на своей шкуре. Примеры для того и созданы, чтобы учиться обходить ловушки, а не попадать в них.

— Что ты хочешь? — Томáс тяжело вздыхает, глядя мимо меня.

— Ты знаешь, чего я хочу. Я смогу спрятать тебя в замке, Томáс. И пока ты будешь рядом, я буду спокойна. Я не в силах побороть это чувство ответственности за тебя. Я не смогу спокойно тонуть в этой лжи, в которую втянула себя, думая и о твоей безопасности. Это разрывает меня, а разорваться я не могу. Я обещаю, что никто о тебе не узнает… ну, может быть, только Стан.

Томáс рычит и дёргает меня на себя. Я падаю ему на грудь и обхватываю пальцами его твёрдые плечи.

— Ты сказала ему? Ты предала меня, — шипит он. — Ты обещала.

— Он сам догадался, потому что заметил мою взволнованность после того, как я узнала про Сава и его семью. Это он послал меня сюда за тобой. Он поможет тебе, Томáс, как и я. Стан никогда не предаст меня. Никогда, даже если его будут пытать.

— Ты ему доверяешь, — в голосе Томáса слышится боль.

— Да, это так, — подтверждаю я.

— А мне нет. Мне ты не доверяешь, как ему.

— Ты прав. Я не буду лгать тебе, что сошла с ума и с лёгкостью открою тебе все свои раны, свою душу и соглашусь на твои планы. Чтобы завоевать доверие нужны годы, Томáс, а у нас не было для этого времени. Я даю тебе всё, что могу. Прости, если это обижает и ранит тебя, но Стан всегда был рядом со мной. Мы вместе с ним многое прошли, и он моя семья.

— А кто же я для тебя? Просто развлечение? Ты не можешь чувствовать то, что чувствую я.

— Не могу, но не просто развлечение, Томáс. Может быть, у нас что-нибудь и получится, а возможно, я умру раньше. Я не знаю. Я научилась не строить планов, потому что всегда что-то идёт не так. Но пока ты здесь, ты для меня в приоритете, как и Стан. Тебе придётся принять этот факт.

— Зов крови? Он слабее, чем твоя привязанность к этому ублюдку? — ревностно рычит Томáс.

— Слабее, потому что я не вампир. Была бы им, всё было бы иначе. Но я не приверженец строить предположений. Я предпочитаю факты. И факт состоит в том, что я не испытываю того же, что и ты. Я бы хотела, но не могу чисто физически. Не отрицаю, ты мне нравишься, и я привязалась к тебе. Но любовь ли это? Не знаю. Не могу сказать точно. Всё, что я могу сказать это то, что хочу позаботиться о тебе, потому что ты Томáс, пастор, который бескорыстно помогал мне, и в ком я нашла утешение. Я не буду гадать, Томáс, но могу предложить лишь то, что у нас есть. Ты можешь принять это или отвергнуть. Это твоё право, заставлять тебя я не буду.

Томáс отпускает меня и отходит на два шага назад. Я его явно расстроила, но и врать ему не собиралась. Я, может быть, и испытываю к нему чувства, но это, наверное, не то, что называется любовью. Сексуальный голод это уж точно не любовь.

— Ты клянёшься, что обо мне никто не узнает, пока я не буду нужен только тебе? Исключительно тебе, Флорина. Не Стану или кому-то ещё, а тебе?

— Да, — киваю я. — В моей спальне есть проход, и если будет нужно, я тебя там спрячу. О них знают немногие, точнее, только я. Отец вряд ли показал бы их кому-то другому, да и мне он показал лишь один, который расположен в архиве, на случай, если на нас нападут. А в своей комнате я обнаружила его сама. Их много, но найти их довольно сложно, надо просто знать, что искать. И если кто-то войдёт ко мне, то я спрячу тебя там. Они не почувствуют твой запах. Но даже если и почувствуют, то я скажу, что это мой. Никто не будет спорить со мной, они считают меня королевой. А спорить с королевой себе хуже. Они уже достаточно напуганы. Я немного порычала на них сегодня. Так что я уверена, что ты будешь в безопасности. Мне невыгодно тебя выдавать, Томáс. Я не желаю тебе смерти. Я никому не желаю смерти и считаю, что вся эта война и нападения безумно жестоки и не имеют смысла. Я предпочитаю переговоры. Прошу тебя, согласись.

— У меня нет выбора, не так ли? Я поклялся защищать тебя, а для меня мои обещания не пустой звук. Но я обещаю тебе, — Томáс подскакивает ко мне и грубо обхватывает мой подбородок.