Фрикшоу - Вера Майтис

что меня могут увидеть голой. И вот сейчас меня видят человек 50, не меньше, вживую, а я иду нагая и закованная по улице. Да ― краснею, да ― стесняюсь и возбуждаюсь немало от положения, однако согласилась и иду. Словно бы уже отпустив себя морально, с трепетом ждала оргазма.

― Тильда, держи меня! Ох… ― вырвалось, пока ноги предательски подкашивались.

Девушка успела поддержать моё тело, и после сбивающей с ног волны удовольствия я услышала, как толпа хлопает в ладоши в такт музыкального мешка. Не могу сказать, что до конца наслаждалась ситуацией, однако было в этом что-то, заставляющее превозмогать. Призывающее держаться до последнего и добиться цели вопреки всем козням судьбы и обществу назло. Так мы прошли ещё квартал и уже подошли к площади, но дорогу нам перегородили три патрульных машины Евгеники с мигалками.

― Так, девушки! Повеселились и хватит! Вас мы забираем с собой, и тебя, Том. Остальные расходитесь! ― прокричал громкоговоритель на машине охраны, когда мы оказались на расстоянии десяти метров.

― Вы не можете преграждать путь искусству, отражающему проблемы общества! ― вскричала пафосно Тильда, пока я уже обрела надежду, что хоть кто-то прекратит мои истязания. И будет это конечный пункт или охрана — неважно.

― Мы-то как раз можем, мы здесь закон! ― ответил громкоговоритель, и к нам подошли четверо, пытаясь разобраться в механизме моей упряжки.

― Заткни волынку! Почему ты всегда оказываешься там, где беспорядок? ― вскричал один из патруля, поравнявшись, очевидно, с Томом.

― Виноват, гражданин начальник! ― ответил он, назвав охранника странно.

Когда же ремни пали под натиском законников, моё обессиленное тело упало в их руки. Тильда всё продолжала пререкаться, но итог был ожидаем. Я вообще удивлена, что нам позволили пройти так далеко, так как посыл перформанса был контрзавуалированным. Толпа, поаплодировав нам ещё немного, начала расходиться, а меня голую положили в одну из машин, где я с подрагивающим, измотанным телом наконец расслабилась. Семьсот баллов зачислил мне браслет, и я ненадолго отключилась.

2―18

Подчинение

Когда пришла в себя, то увидела, что охрана заехала за моими вещами к мастерской, и мы с двумя машинами сопровождения двигались к участку, где нас держали около часа, даже не собираясь проводить разъяснительную беседу. Да и о чём? Все всё понимают.

Пока сидели в камере, разговорились с Томом, и он оказался забавным малым.

― Том, я не раз тебя видела. Ты просто ходишь по улицам и играешь на волынке? ― спросила я его, когда Тильда наконец устала без умолку трещать.

― О! Эту историю нужно рассказывать целиком! Короче, хе-хе, сижу я, значит, дома, угашенный в сопли! Хех, едва понимаю, где мои руки, где ноги ― и тут! Бах! Яркий свет и девушка! Говорит мне: «Жалкий человек, ты должен был умереть через два часа от передоза, поэтому я готова дать тебе вторую жизнь в другом мире. Есть какие-нибудь пожелания?» Хе-хе, прикинь? ― возбуждённо рассказывал он, ежесекундно посмеиваясь.

― Ого! ― постаралась поддержать я его взбудораженность.

― Ага. Я, значит, такой спокойный, уверенный, что это просто галюны или я заснул, говорю: «Хочу два! Нет, три члена! Да хочу все члены!» Прикинь? А она такая: «Хорошо, твоё желание исполнено!» И очнулся я, значит, в этом городе. Наркоты нет, одно молоко и дикое, постоянное желание заниматься сексом с мужиками! Ха-ха, прикинь? И вот, значит, я ― обладатель трёх маленьких членов! ― с этими словами Том задрал килт и показал нам три своих действительно маленьких стручка. ― Кто бы мог подумать, что такие тут ценятся как экзотика! Я просто в шоке был, хех! Ну вот, значит, я и думаю, чем заняться. Драться не умею, умом обделён, красотой тоже ― и тут вспоминаю! Я же всегда хотел научиться играть на волынке, когда упорюсь! Трах, бах и готово! Хах.

Закончил он свой рассказ, и мы с Тильдой улыбнулись, переглянувшись. Не знаю, серьёзно он верит в это или просто придумал для себя такой образ и предысторию, но в любом случае это не самая дикая история, что я слышала.

Когда же нас отпустили и даже предложили развезти по домам, я, не раздумывая, согласилась, понимая, что едва волочу ноги. Засыпая на ходу, сходила в душ и упала в кровать.

На следующий день после работы отправилась в медицинский корпус Евгеники, чтобы обговорить с Иваном сделку.

― Мисс Лана, вижу, вы приняли правильное решение, ― сказал мне Иван, встречая на ресепшене.

«Какой же гондон!» ― подумала я про себя, но промолчала, скривившись.

― Пойдёмте в мой кабинет, ― предложил он, и мы направились к лифту.

В этот раз он был в идеально выглаженном чёрном костюме и красной рубашке, обдавая пространство вокруг себя сильным запахом одеколона. Мы прошли по больничным коридорам, поднялись на третий этаж и вошли в просторный кабинет с табличкой «Би-Ти-Гарсия». Я села в кресло напротив минималистичного, как и всё в комнате, стола.

― Итак, подпишем документы? ― спросил он, ничуть не сомневаясь, что я буду на всё согласна.

― Я пришла за услугой. И только если вы мне её окажете, соглашусь на медицинское обследование сама, ― сухо ответила я, закидывая ногу на ногу.

― О, не думал, что вы настолько мелочны и будете противиться прогрессу, ― выговорил он, отвернувшись в своём кресле к окну во всю стену.

«Этот мудак вообще не умеет общаться? Даже ребёнок знает, что если что-то хочешь получить от человека, то будь уважителен!» ― подумала я и кинула на его стол блокнот. Подцепив обложку карандашом, он перевернул её и прочитал написанное: «Мне необходимо, что бы вы сделали медицинское обследование одной девушки на полигоне. Младшая Брель. Желательно по-тихому. Она будет согласна».

― Лана, вы толкаете меня на корпоративное преступление? Меня могут посадить или, того хуже, в зависимости от… ― начал он монотонно говорить, снова отвернувшись к окну, чем выбесил.

― Меня ваши проблемы волнуют ещё меньше, чем никак! ― грубо