Наводнение - Сергей Хелемендик

– Правда, Роберто хочет, чтобы я уехал! Но я думаю, что это не срочно. Несколько дней, во всяком случае, у нас есть, – прервал молчание Луис.

– Он тебе сказал об этом? – встрепенулся граф.

– Нет, пока нет, и, может быть, не скажет. Но ему это нужно сейчас, да и мне, пожалуй, тоже… – закончил Луис с новой интонацией, которую почувствовал граф. Он посмотрел на Луиса и улыбнулся.

– Знаешь, мне кажется, что Анита изменилась, Луиси… – медленно произнес граф. Луис порозовел и замолчал.

Из распахнутой рывком двери в гостиную появился майор Роберто Кастельянос с бутылкой пива в руке и сигарой в зубах.

– Веселятся все, кроме хозяев! – провозгласил майор. Он сумел, не выпуская изо рта сигары, показать все зубы.

Из-за спины майора выскочили сестры его жены и с обычной в Эль-Параисо фамильярностью потащили Луиса танцевать. Луис не сопротивлялся. Графа танцевать не заставляли, так как широко было известно его равнодушие к танцам.

Граф спустился в детскую и, остановившись в дверях, наблюдал за игрой вошедшей в азарт графини. Несмотря на свой возраст, она была организатором и уверенно крутила вокруг стула мальчишку с завязанными глазами в два раза выше и старше ее. Играть в жмурки графиню научил Луис. Детям Эль-Параисо эта игра была незнакома и показалась удивительной и захватывающей.

«Чем старше становится Люси, тем больше она походит на Аниту!» – подумал граф и побежал вверх по лестнице. Ему казалось, что его тело потеряло вес.

Гости разбежались, как только с крыши «Золотой черепахи» ударил в небо огненный сноп фейерверка. Они спешили на карнавал, начавшийся в Ринкон Иносенте, несмотря на циклон. А спор в гостиной графа разгорался под стать фейерверку. В пылу спора майор забыл о «дайкири». Он, бурно жестикулируя, продолжал:

– Все только и твердят: война, война! Запугали друг друга до полусмерти! Ты сам, Хуан, как-то говорил мне, сколько детей и подростков становятся психами, еще не начав жить, от одной только мысли, что вот-вот начнется конец света. А теперь я спрошу вас: зачем все это? Войны не будет! Маленькие войны были и будут всегда, а большой войны уже не будет! Потому что война имеет смысл и цель. Начать войну – это не просто пострелять из пушек. Это риск, и большой риск! А рисковать никто не любит. Это в кино бывают такие парни, для которых сплошное удовольствие подставлять себя под пули. В жизни таких людей нет! Я, во всяком случае, их не видел! И я спрошу вас, зачем и кому может быть нужна большая война? Если потом, как говорят, не будет ничего и никого? Какой идиот начнет такую войну, зная, что его самого через две недели не станет? Не станет его жены, его детей! Я не верю в такие вещи. И вам не советую верить! Я всю жизнь занимаюсь политикой и знаю, что говорю. – Майор считал себя специалистом в вопросах международной политики. Он читал каждый день газеты Эль-Параисо.

– Начнем с того, что идиотов не так уж мало! – ответил ему Луис. – По крайней мере, трое лежат сейчас в клинике совсем недалеко отсюда, а еще один сидит напротив тебя. Этот идиот я! И нет, и не может быть никакой гарантии, что однажды такие люди не дорвутся до кнопки и не нажмут ее просто так, для удовольствия! Ведь это непосильный для человека груз! Кнопка, в которой заключена жизнь или смерть человечества. Я удивляюсь, как живут люди, которые смотрят на эту кнопку каждый день, трогают ее, смахивают пыль, чинят провода. Если хочешь, я думаю, что они уже сошли с ума! Человек не может переносить это и оставаться нормальным!

– Ты не можешь не знать, – продолжал Луис, – что в мире сотни и тысячи таких кнопок. И рядом с каждой из них живые люди. Сколько может продолжаться это? Даже если никто не будет хотеть войны, достаточно экипажу самолета, который по два дня висит в воздухе с ядерными ракетами на борту, только им, четверым, свихнуться и, свихнувшись, договориться между собой, – и все будет кончено! А в этом нет ничего невозможного! Вслед за одной ракетой полетят тысячи! А подводные лодки! Ты знаешь, сколько лодок вертится сейчас только вокруг этого райского места? Ракетные установки обслуживают уже не люди, а компьютеры – машины, которые умеют ошибаться так, как людям не дано ошибиться. Мир висит на волоске, и этот волосок делается все тоньше и длиннее! А ведь мы говорим сейчас только о случайности. О том, что война может начаться случайно, как сбой в механизме, как ошибка. Но есть немало людей, которые верят в войну, которые хотят сделать так, чтобы у этой войны была реально достижимая цель – уничтожить врага и остаться живым! К этой цели шли, идут и будут идти! И никакие рассуждения, что это невозможно, никого не останавливают. Потому что весь наш опыт, вся наша история – это история войн. Только так, победив врага, уничтожив или поработив его, люди или государства добивались чего-то существенного. Не за столом переговоров, отнюдь! Переговоры всегда были лишь отсрочкой. Так было, так есть сегодня, и если ты политик, то тебе не надо объяснять, что так будет завтра. Атомная бомба? Ну и что! Надо научиться использовать бомбу и победить! Политики не видят ничего нереального в этой задаче. Ее решают и, рано или поздно, решат! Или будут считать, что решили, – и это самый страшный вариант, так как тогда погибнут все. Мы не знаем, когда это будет, но это будет так, и в лучшем случае погибнет только часть человечества. Сегодня проблема упирается уже только в технику. Не в мужество солдата на поле боя, не в военное искусство, каким его понимали тысячи и тысячи лет, а в технику! И выживет самая технически оснащенная часть человечества, если только выживет. По-моему, это достаточно очевидные и понятные вещи. Не думать о них, не принимать в расчет можно, разве что родившись и процветая в таком прекрасном месте, как Ринкон Иносенте!

– С Луиси трудно не согласиться! – негромко отозвался граф. – Недаром идея конца света появилась у человечества две тысячи лет назад, когда никто не знал об атомной бомбе, и в деталях развита в Библии. Это будет именно так. И самое печальное, что та часть, которая выживет, если она выживет, будет продолжать все то же самое. И с ними повторится та же роковая цепь войн, не успеют они как следует насладиться плодами своей победы.

– Да вы оба с ума посходили, как старые лошади!1 – вскричал майор, подхватываясь с кресла. – Как это – повторится! Что за фатализм! Почему это, черт возьми, мы должны непременно поубивать друг друга! У нас в Эль-Параисо никто не убивает, это не принято! Да и не только у нас. Люди хотят жить! Это главное, чего хочет человек! Жить! Почему же он должен обязательно уничтожить сам себя! – Чтобы легче было жестикулировать, майор затушил окурок сигары в пепельнице. Он агрессивно двигал кончиками пышных усов.