Красно-белые стены - Данила Максимович Максимов

Данила Максимов

Красно-белые стены

Веки медленно поднимаются. Тусклый природный свет, исходящий от закрытого тучами неба, резанул по глазам, и они вновь закрылись. Ветер ударил по лицу холодными потоками. Я проморгался, поднялся на колени, после на ступни. Повертелся. Сзади поле, впереди резкий и крутой, как стена, обрыв. С другой стороны густой хвойный лес, состоящий из неизвестных мне деревьев. Это были совершенно незнакомые растения с огромными, размером с меня, иголками. Берег этого леса выходил из голубой реки, текущей непонятно откуда и непонятно куда. Я снова посмотрел по сторонам. Поле. Решив долго не думать, свернул влево и побрёл против течения.

Иду вперёд, ни о чём не думая. Просто двигаюсь и наблюдаю за травой, что была такой же мгновение назад, за точно такой же, что и ранее, водой, и такими же, что и до этого, деревьями. В лицо дул неизменный воздух. Я просто шёл и всё. Всё топал, а ноги всё не уставали. Лёгкие работали стабильно. Никакой отдышки не было замечено. Голод и жажда тоже отсутствовали. Отсутствовало и чувство времени. Я не знал, который час и не засекал, сколько иду. Всё из-за однообразия, в который вцепились мои глаза. Неизменный пейзаж преследовал меня и впереди, и сзади, а я смотрел на него и не мог оторваться.

Вдруг я моргнул. Впервые за весь период ходьбы. Словно очнулся. Я уселся на холодную траву, свесил ноги вниз. “А если пойти назад или спрыгнуть?”. Я тут же поднялся, развернулся и быстро пошагал в поле. Десять шагов, пятнадцать, тридцать, сорок. Стоп. Я резко разворачиваюсь и бегу. С каждой секундой всё быстрее. Достигаю предела скорости, подбираюсь к краю. Ноги толкают меня от земли, и тело стремительно летит к берегу реки, но слишком рано начинает идти на посадку. Я быстро понял, что происходит, сгруппировался в калачик и упал в жидкость. Стоило мне подняться вверх и схватить воздух, как сильнейшее течение вновь затаскивало обратно, стараясь превратить в утопленника. При любой попытке добраться до земли, вода отталкивала моё слабое тельце. Я постоянно оказывался рядом с коричневой стеной.

Правую ногу пронзила сильная тупая боль. Я сжался и погрузился ко дну. Вода заполонила моё горло. Я начал сильно кашлять, пытаясь выгнать незваного гостя из своего организма. Очнулся уже на каменном полу, по звукам, расположенном над течением. Промокший и замёрзший, я перевернулся на живот, чтоб проплеваться бесцветным пресным веществом. Лёгкие горели, а я всё кашлял. Тут же о себе напомнила нога. Я сжался в позе эмбриона, чтобы достать до источника боли.

Мою правую голень обхватывает что-то огромное, волосатое и мерзкое. Оно потянуло обездвиженное тело по каменной поверхности, которая начала рвать кожу на голой спине. Я брыкаюсь, стараюсь выбраться из горячего капкана. Но ему было плевать на сопротивление, и он продолжал тащить меня за собой. Я лишь разодрал себе тело ещё больше, а он всё тянул и тянул, не останавливаясь, несмотря на мои визги. Удар о белокаменный угол. Мне пробило череп, обдав ещё одной порцией нескончаемой боли.

Наконец движение закончилось. Сквозь стоны и страдания перевернулся на живот и поднялся на колени. Неожиданно для себя самого я вырыгиваю пол-литра красной жидкости, оставившей во рту знакомый вкус железа. Шатаясь, кое-как поднялся на ноги и остался стоять, с трудом пытаясь не упасть на пол. Ноги медленно разворачивают меня. Сто восемьдесят градусов. Глаза засекли кровавую линию на светло-белом полу. Шаг вперёд. Тяжело. Я старался не уснуть, и получалось это с переменным успехом. Ещё один. Между каждым действием происходит приличное количество времени на отдых. Тяжело даже думать. Мозг интересует боль, пронизывающая каждый миллиметр моего тела. Я просто стою на месте и шатаюсь из стороны в сторону, стараясь не упасть. Ещё шаг. В борьбе за жизнь побеждает сон. Голова, корпус, руки и ноги обмякают. Мозг погружается глубоко в темноту.

С приходом пробуждения ушла боль. Подо мной лежит мягкий матрас. Я понял это, ещё не открыв глаза. С прозрением я обнаружил, что он был белый. Белыми были и стены с потолком и полом. Я резво спрыгнул с лежанки и заметил в одной из четырёх стен дверь из металлических прутьев. Подошёл к ней и толкнул решётку от себя. Она слегка качнулась в бок и разблокировала проход. Из одной комнатушки я вошёл в огромную многоэтажную комнату, состоящую из того же материала: белого камня, не имеющего прорезей, указывающих на какие-либо соединения.

Я опустил глаза на пол и увидел след из засохшей крови. Он вёл к началу, к выходу. Я это понимал, но идти не торопился. Вместо этого свернул влево, к белой стене, в которой расположилось небольшое отверстие. Из любопытства или глупости я засовываю в него мизинец левой руки, и он погружается внутрь до второй фаланги. Как и ожидалось, ничего. Потянул руку, чтобы вытащить палец, но тот не сдвинулся с места. Застрял. Зато сдвинулась стена. Она медленно поехала влево, навстречу другой стене. С ней поехал и палец. Возле второй стены, вместо того, чтоб выскочить, мизинец двигается дальше. Вместо того, чтоб остановиться из-за мешающего объекта, стена стала зажёвывать кожу, постепенно сдирая её. Хруст костей эхом разнёсся по зданию. Белые стены отражают громкий крик боли. Ловушка со смачным чавканьем сожрала тёплую, только что оторвавшуюся от основного тела плоть. Я сжался. Места заросших ран загорелись болью с новой силой. Нога пошатнулась, и я упал на холодный пол, скрутившись к животу.

Пробуждение. Я вновь вижу белый камень и не чувствую боли. Раны снова исчезли. Я поднимаюсь и замечаю отсутствие стены, ранее закрывающий проход и лестницу, ведущую вверх. Левая нога заходит на ступеньку. Правая её пропускает и встаёт на следующую. Перебирая ногами, я иду вдоль стены, отдаляясь от ровной поверхности. Она со временем пропала, а лестница всё шла и шла к несуществующей вершине. Периодами в ногах прослеживалась усталость. Я хотел спать. Глаза постепенно закрывались, но я держал их открытыми. Лишь бы не заснуть. Вдруг моргнул. Когда открыл глаза, понял, что падаю. Сильные потоки воздуха били моё тело, пока оно само с огромной силой не ударилось о белокаменный пол.

С первых же секунд в глаза ударило пятно присохшей крови, разлившейся подо мной во время падения. Я в очередной раз встаю и осматриваюсь. Ни потолка, ни лестниц. Только белые стены и пол с красной кляксой и