Дочь магистра Пламенных Чаш - Эльвира Вашкевич

Самая древняя сила

Сизые утесы вырастали из моря, словно каменный, печальный цветок. Это был Карбос. У восточной оконечности скального массива светлела песчаная полоса, за ней виднелись зеленые верхушки пальм и кустов, цеплявшихся за склоны и оплетавших разломы малахитово-зеленым узором. Западнее, над правым берегом глубокой бухты, темнели стены храма Абопа, наверное, такого же древнего, как сам змеетелый бог.

Пиратский корабль, стоявший на якоре, капитан «Кириды» заметил еще точкой на горизонте, и флейт сразу взял круто к юго-востоку, обходя остров с противоположной стороны. Приложив ладонь ко лбу, щурясь от солнца, боцман подыскивал удобное место для высадки. Они проплыли несколько лиг на юг, маневрируя меж отмелей и множеством крошечных островков, пока кто-то из моряков не подметил:

– Вот там хорошо будет.

– Пожалуй, да, – согласился Голаф Брис, всматриваясь в расселину, серебрящуюся извилистой нитью ручья.

– Фор-марсель ить! – прикрикнул капитан, тыча большим пальцем вниз.

Судно стало на якорь, матросы засуетились у шлюпки, заскользили за борт намазанные жиром канаты. Чтобы перевезти алхимическую лабораторию Берната, тяжелые мешки и бочки, потребовалось сделать две ходки. Третьей забрали остальное: запасы провианта, кое-какие вещи, два дорожных сундука.

– Кэп, постарайтесь вернуться скорее, – попросил Голаф, спускаясь в шлюпку последним. – Нам непросто придется без вашей поддержки и этих ребят, – он глянул на паладина Греда и его мечников, в полном вооружении выстроившихся у борта.

– Не сомневайтесь, господин Брис, – ответил капитан. – До Хегель-Амо плыть шесть суток. Там не задержимся. Даже если фахиша на месте не будет, дней через четырнадцать-пятнадцать вернемся сюда. Лишь бы ветры не подвели.

– А вы затаитесь. Главное, не показывайте себя до нашего возвращения, – добавил Гред Фаром, придерживая спадавший с плеча пурпурный плащ. – Уже потом решим, Брис. Чую, дело будет трудным, но мы-то справимся.

– Счастливого плаванья, – сложив ладони знаком удачи, пожелала Астра, и сама подумала: «Дурак вы, паладин Гред». Вспомнились слова Некомарха: «Эти глупцы так верят в силу железа, но оно оказывается едва крепче их хрупких костей». Со времени отплытия из Ланерии рыцарская хвальба и героические истории слишком утомили мэги, ей не терпелось скорей оказаться на берегу, дальше от бравой команды Греда.

– И вам везенья, госпожа! Крон вам защитник! – выкрикнул паладин, цепляясь за ванты. – Поет вам его труба!

Скрипнули уключины весел, шлюпка качнулась, хлюпая бортом в волну, и двинулась к Карбосу.

Часа через полтора рейнджер нашел место пригодное для стоянки. Недалеко от берега, если следовать вверх по стекавшему между скал ручью, темнело несколько глубоких пещер. Вход в одну из них скрывала трава и курчавый, плетущийся высоко по стенам кустарник. С трех сторон поднимались крутые утесы – здесь можно было разводить на ночь костер без опасения, что его отблеск заметят смотровые с «Гедона» или кто-нибудь из храмовых стражей. Избранная Голафом пещера, понравилась мэги, еще больше пришлась она по душе Бернату Холигу. До полудня они переносили корзины, сундуки, прочий скарб, которого, стараниями эклектика, собралось непосильно много. Мешки и свертки с алхимическими веществами решили оставить пока на берегу, привалив камнями и присыпав от посторонних глаз песком.

Пещера, должная служить им жилищем до возращения «Кириды», состояла из четырех нешироких залов и имела продолжение – сужающийся ход, уходивший вглубь горы. Рейнджер не решился обследовать его в первый день, лишь ограничился установкой сигнальной ловушки из веревок и железных скоб – штуки полезной на случай, если из глубин вздумает пожаловать какое-нибудь незваное существо. Астра, пройдя по залам, развесила светляки – их мерцавшие отблески раскрасили стены голубым и медно-красным светом. От этого стало уютно, мастер Холиг вспомнил далекое детство и подземелья архаэсских гномов. Испытывая силу своей магии, которая почти восстановилась со дня освобождения из Гарунской тюрьмы, Астра оплавила продолговатый выступ стены. Усердно мэги поглаживала размякший камень горячими волнами, исходившими из рук, и через полчаса скальная ступень превратилась в удобную полукруглую скамью.

– Великолепно, госпожа! – восхитился эклектик. – У опытных камнерезов на такую работу ушел бы целый день. И как удобно! – оценивая достоинство чудорожденного сидения, Бернат опустился на него и с воплем вскочил. В воздухе поплыл смрад паленой шерсти.

– Не так быстро, милый коротыш! – смех Астры отразился от высокого свода, зазвенел в бледно-зеленых иглах сталагмитов. – Магия, она, как ваш порошок – может больно сделать. Помогите-ка мне, – мэги наклонилась, отодвигая большой плоский камень.

Когда место у противоположной стены было расчищено, Астра принялась трудиться над выступами вокруг неглубокой ниши, вытянув руки и собирая нити эфира в плотный, послушный мысли, пучок. Часть скальной породы будто растворилась, и там проступили очертания трона; ножки в форме грифоньих лап и подлокотники, украшенные головами ларс. Вкрапления кварца, выхваченные магическим резцом, засияли, словно яркие соцветия звезд.

– Правда, хорошо? – довольная работой, Астра отошла от стены. – Этот зал мы назовем – Зал Высокого Совета. Как в магистрате Лузины. На троне, конечно, буду восседать я. Вы рады такому решению, господин Брис? – спросила она с легкой издевкой рейнджера, заносившего дорожный сундук.

– Моя принцесса, даже на пустом месте вам так не терпится возвыситься, – со стуком Голаф опустил сундук посреди зала и вытер стекавший по щеке пот. – Только не думайте, что я буду в вашей свите шутом. На сегодня есть заботы поважнее, чем фальшивые чудеса магии, – он устало сел на обитый медными полосами ящик. – Я обошел скалу по тропке от ручья – за ней совсем рядышком дорога. Ведет она ровно к воротам храма. А вот откуда ведет? И, что неприятно, следы на ней свежие. Следы груженых повозок и мулов неподкованных.

– Смею предположить, господин Брис, что в поселок дорога ведет. Прямо в тот, о котором нам матросы твердили, – сказал Бернат Холиг, все еще ощупывая подпаленные сзади штаны. – Помните? Мол, нехороший поселок. И тихими рыбаками эти селяне становятся только тогда, когда в округе грабить некого.

– Тот поселок должен быть у западной оконечности. Лиг двадцать отсюда. Не слишком близко, но соседство неприятное, – заметил Голаф, вспоминая карту острова. – Поэтому вам тихо надо сидеть. Далеко от пещеры не отходить. Я передохну чуть и прогуляюсь к храму. Осмотрю с горы двор. А стемнеет, может, поближе подкрадусь.