Великий маг, вернувшийся за ней - Любовь Свадьбина

Белые одежды Элеи трепетали на ветру, но вереск под её ногами не проминался. Она была невесома…

Я моргнула — и Элея исчезла. Непостижимая, как всегда. Несколько мгновений я сидела неподвижно, а затем благоразумно решила, что не стоит даже мысленно лезть в её дела, и поспешила избавить Лисара от остатков антиманы.

* * *

Лисар проснулся в кровати, и первое, что проверил — место рядом: пусто. Но в свете свечей были видны вмятины на подушке и перине — с ним кто-то спал.

Протянув исхудавшую руку, Лисар погладил это место — уже остыло.

Снаружи барабанил дождь, но грома не было. Просто ливень.

Лисар огляделся: вроде бы комната на постоялом дворе, но какая-то неправильная… слишком много вещей для временного жильца: полки с литыми и резными зверюшками, выставленные напоказ тарелки с росписями и узорами из эмали, шкафы и шкафчики. Совсем не в стиле Варды. Больше похоже на комнату хозяина постоялого двора. С Варды ведь станется лучший номер отжать. Или целый дом.

Сев, Лисар огляделся. Окно было плотно закрыто ставнями. Кровать стояла в центре комнаты, поэтому прежде он не заметил медную ванну в углу за изголовьем. В ней была чистая вода, рядом — наполненные тоже медные вёдра. В таких удобнее согревать воду огненной магией. На полке рядом с ванной поблёскивали баночки и пузырьки, на скамейке в разных стопках лежали полотенца и свежая мужская одежда.

Лисар покрутил запястьями, размял затёкшие пальцы и только после этого воззвал к магии. Огонь и молнии… они оставались с ним, и он улыбнулся, потому что в быту огонь был в тысячу раз удобнее молний. Лисар понимал, почему Варда была не в восторге, став магом его родной стихии.

Вскоре вода в ванне и вёдрах стала источать лёгкий пар. Лисар с удовольствием забрался в горячую воду, хотя за ним явно хорошо ухаживали и особой необходимости в купании не было, просто требовалось немного согреть затёкшие мышцы… Немного собраться с мыслями… Немного взять под контроль эмоции: Варда его не бросила! Спасла! И ему требовалась вся воля, чтобы от радости не прыгать вокруг неё восторженным слюнявым щеночком: нужно же немного поддерживать более солидный образ. Даже если везде свербит от счастья и невероятного облегчения. После трёхсот лет ожидания простительно, но, но…

А ещё Лисар немного боялся, что Варда перепоручила его рыцарям и умчалась кого-нибудь грабить или с кем-нибудь воевать. Она не из тех, кому интересно торчать с больным.

Он думал об этом, когда благоухающий свежестью и розами, подтянутый, в чистой до хруста одежде покинул комнату. Коридор определённо выглядел как коридор небольшого, бедного постоялого двора, только почему-то до блеска чистого.

Чистого, как и лестница в трапезную. И пол там. И ровно стоящие столы.

Даже бандитского вида посетители в татуировках были странно тихими, чистыми, ровно постриженными, равномерно рассаженными… вымуштрованными.

«Варда», — губы Лисара растягивались в невольной улыбке.

Посетители, завидев спускающегося с лестницы Лисара, посмотрели на него по-разному: кто с надеждой, кто с благоговением, а кто с сочувствием.

Идеальный порядок и эти взгляды давали Лисару понять, что Варда не просто была здесь — она переживала. Сильно. Беспокойное настроение Варды — это надраенные до блеска казармы, идеальный строй, идеальный порядок в одежде, причёсках и вообще всем, до чего дотягивался её взгляд. Как-то раз она заставила развешивать искусственные цветы на деревьях, потому что из-за внезапного мороза они облетели, а весной плодовые деревья без цветов — это не порядок. Такое случалось редко, и потому Лисару было особенно приятно наблюдать внешние проявления её беспокойства о нём, хотя он бы предпочёл оградить её от неприятностей.

Один из посетителей аккуратно отставил кружку, на цыпочках подбежал к лестнице и рухнул в ноги Лисару, запричитал сдавленным полушёпотом:

— Добрый господин, спасите! Я больше никого грабить не буду, никогда-никогда!

Лисар в недоумении остановился:

— Почему ты не попросишь Варду?

— Я уже просил, — прошипел он испуганно. — Но, понимаете, тут такое дело: она меня преследует!

Недоумение Лисара только усилилось, хотя… кажется, этого человека он где-то видел.

— Я был в банде, которая попыталась её ограбить, — торопливо продолжил мужчина, то и дело косясь на коридор к кухне. — Мы переехали — и опять столкнулись с ней на дороге. Я переехал ещё дальше — и опять она нас ограбила. Тогда я решил стать пиратом: уж в море-то её не должно быть. Но тут она снова меня поймала! Добрый господин, пожалуйста, скажите ей, чтобы она меня не преследовала. Или скажите, куда она собирается. Это же невозможно! Она везде! — Он ухватил Лисара за сапог. — Господин, сжальтесь, я простой грабитель…

С трудом сдерживая смех, Лисар махнул рукой:

— Иди.

И неудачливый грабитель, оскальзываясь на надраенном до блеска полу, рванул к двери. За ней была сплошная стена дождя, но он без колебаний унёсся в ночь.

— Господин, а нам тоже можно? — неуверенно донеслось из зала.

— Сегодня я её отвлеку, — пообещал Лисар.

И понаблюдал, как крепкие мужчины, словно перепуганные птенцы, помчались к двери, потолкались возле неё в борьбе за право скорее сбежать и исчезли за стеной ливня.

Что примечательно, несмотря на спешку, они не уронили ни одной кружки или скамейки, вся мебель осталась ровно на своих местах.

— Варда… — выдохнул Лисар, довольный тем, что избавился от конкурентов за её внимание: пусть она лучше им покомандует, он готов.

Войдя в тёмный коридор между трапезной и кухней, Лисар, наконец, услышал голоса, исходящие из наполненного светом огня проёма.

— …ну надо же, ты ведь действительно ничего не понимаешь в готовке. Просто удивительно, — тон был взрослым, но сам голосок тонкий, детский.

— Нет, кое-что я могу, — отозвалась Варда.

— Ну да, ну да, — полный скепсиса детский голосок.

— Могу раздобыть столько денег, что готовить самой не придётся.

— Отжать себе целый постоялый двор, например, — вставила девчонка.

— Эй-эй, не надо наветов, — шутливо возмутилась Варда. — Хозяин мне сам его отдал. Как компенсацию за мешавший спать шум и прочие беспокойства.

— Да он просто сбежал от тебя. И, уверена, до сих пор ждёт, когда ты съедешь, а ты вместо этого открыла заведение для посетителей.

— Они сами просили, не могла же я лишить их единственной пивной.

Лисар припомнил несчастный вид посетителей и мысленно посмеялся: если и просили, то так невежливо, что потом об этом пожалели.

Он шагнул