Северные окраины Петербурга. Лесной, Гражданка, Ручьи, Удельная… - Сергей Глезеров

К началу XX века Удельная становится быстро растущим петербургским пригородом, ставшим постепенно терять свой специфически дачный характер. Удельная превращается в «зимогорское» поселение, где круглогодично жили представители «среднего класса» и купечества. В те годы численность населения здесь достигала зимой 30 тысяч человек, а летом она удваивалась.

В 1900-е годы в Удельной появляются черты городского быта. Центром благоустройства стал Дом призрения. Именно с его помощью в 1901 году проложили телефонную связь, а в 1904 году от его станции подавалась электроэнергия для освещения домов и улиц. К середине 1910-х годах Удельную удалось неплохо телефонизировать: так, согласно «Списку абонентов Петроградской телефонной сети» на 1915 год, в Удельной числилось порядка 90 частных абонентов и еще 17 номеров принадлежало различным заведениям. Среди них: амбулаторный пункт, приюты, кинематографы, подворья, ферма «Лаке» на Поклонной горе и даже дежурный монтер на Малой Ивановской улице.

Костромской проспект в Удельной. Фото начала XX века (из фондов ДЦИВ)

Однако современников многое не устраивало в Удельной. Так, газета «Дачная жизнь» в апреле 1911 года писала: «Отрицательные черты здешней жизни: полное отсутствие какого бы то ни было благоустройства, грязь – прямо-таки непролазная, освещение минимальное, а в лучшей части – т. и. Кропоткинских и Осиповских местах – и совсем никакого». А правление «Общества содействия благоустройству в Удельной» в своем отчете за 1914 год писало о том «отвратительном виде», который имеет Скобелевский проспект, причем «не только в сырую, но и в сухую погоду».

«Что еще сказать? – вопрошала газета „Дачная жизнь“. – Много хулиганов, воруют, частые пожары – но где же этого нет? Скажу, пожалуй, – не переезжайте на Удельную, так как хорошего там не только что мало, но, пожалуй, и вовсе нет».

Особое возмущение местных обывателей вызвала популярная среди всевозможного «темного люда» ночлежка, именуемая «Сургановской лаврой». Находилась она в двухэтажном деревянном доме. «Явиться туда новичку совершенно невозможно, – замечал в июле 1909 года обозреватель „Петербургской газеты“. – Было бы большой редкостью, если бы к утру он остался не раздетым и не избитым. Даже опытные „стрелки“ не рискуют туда заглядывать. Наделенные всеми разбойничьими инстинктами, с самым темным прошлым, посетители этой „постоялки“ готовы за деньги идти на любое дело. Пустоши и огороды, расположенные вблизи этой трущобы, весьма удобны для бегства при обходах полиции, что и приманивает сюда наиболее скомпроментированных бродяг и бродяжек…»

Жизнь в Удельной тянулась тихо и мирно, почти не прерываясь никакими чрезвычайными событиями. Впрочем, таковые все же случались, причем нередко происходили в Удельном парке. Об одном из случаев сообщал в августе 1880 года «Петербургский листок».

«11 августа, в 7 часов вечера, в Удельном лесу, между станциями Финляндской железной дороги Ланская и Удельная, произошло следующее обстоятельство, – говорилось в газете. – При приближении поезда, идущего из Петербурга в Парголово, из леса выскочила красивая и молодая барышня, одетая в белое шелковое платье, бросилась на полотно железной дороги и положила голову на рельсы. К счастью, проходивший мимо какой-то молодой человек увидел это, бросился к несчастной и успел оттащить ее почти за момент до прохождения поезда».

Спасенная барышня оказалась дочерью богатого человека, проживавшего на даче близ станции «Ланская». Причина попытки самоубийства, как это нередко бывает, – безнадежная любовь к молодому человеку, которого ненавидел отец…

А вот – подробности другого чрезвычайного происшествия, случившегося в Удельном парке в середине марта 1913 года, когда автомобильное путешествие на весенний пикник обернулось трагедией с роковыми совпадениями и с мистическим уклоном. Об этой «небывалой автомобильной катастрофе», закончившейся гибелью одного пассажира и тяжелыми ранениями еще двух попутчиков, тогда много писали в столице.

Дело было так. 17 марта 1913 года, пользуясь прекрасной погодой, компания друзей решила устроить весенний пикник на лоне природы в окрестностях Юкков. Составляли компанию люди не совсем простые, а имеющие некоторый вес в столичном обществе: директор Российского таксомоторного общества отставной гвардейский поручик инженер Шостаковский, представитель акционерного общества Мальцевских заводов Коровяков, присяжный поверенный Благовещенский, его жена Евгения Николаевна и сестра Олимпиада Николаевна.

Дамы приготовили различные закуски и снедь, господа захватили корзину с шампанским. Стояла чудесная погода, автомобиль на предельной скорости несся через Удельный парк. Путь лежал по аллеям, затененным лесной чащей и поэтому слабо освещенными солнцем. На беду, дорогу в одном месте покрыла тонкая ледяная корка, колеса автомобиля заскользили, и шофер не справился с управлением. На полном ходу машина полетела в канаву. Но страшнее канавы было то, что на пути автомобиля оказалась могучая сосна…

Первыми опомнились после катастрофы адвокат Благовещенский и отставной поручик Шостаковский, они бросились к лежавшим без признаков жизни спутницам и послали шофера с уведомлением об аварии в домик сторожа, находившийся неподалеку на Фермском шоссе. Из Лесного и Ново-деревенского полицейских участков вскоре прибыли приставы, уже вызвали карету скорой помощи и пожарную команду, так как опасались взрыва бензина.

Из ближайшей к месту трагедии Пантелеймоновской больницы примчались врач и фельдшер. Коровяков к тому времени уже скончался от тяжелых травм, а дамы продолжали лежать без сознания. Врачи признали положение обеих почти безнадежным.

Можно сказать: «Да, тяжелое ДТП на заре эпохи автомобилизма…» и тем ограничиться, ведь телевидение сегодня почти ежедневно показывает нам «картинки» пострашнее, если бы не ряд любопытных обстоятельств и совпадений…

Место, где произошла катастрофа, среди удельнинских обывателей считалось отмеченным злым роком. Именно тут должна была произойти в июне 1908 года «историческая» парламентская дуэль одного из лидеров крайне правых Н.Е. Маркова 2-го и представителя «левого» крыла думы одесского депутата О.Я. Пергамента. Поединок не состоялся: помешала полиция.

На той самой сосне, в которую врезался автомобиль, уже произошли четыре (!) случая самоповешения. В газетах сообщалось, что рядом с сосной, на ближайшей поляне, не так давно отравились «по уговору», то есть совершили распространенное в ту пору двойное самоубийство две несчастные барышни, а на днях близ этого места сгорел чей-то автомобиль.

И вот – еще одна трагедия в роковом месте. Ну разве это не мистика? Из пассажиров не пострадали лишь адвокат Благовещенский и отставной поручик Шостаковский. Шофер, также отделавшийся лишь мелкими царапинами и сильным испугом, заболел нервным расстройством…

Увеселения, театры, спорт

Дачными развлечениями удельнинских жителей были вояжи в Удельный парк, в сосновый лес на Поклонной горе, а также в «прелестный» парк Штоль и Шмидт на Старо-Парголовском проспекте, напротив Рашетовой улицы.

«Удельный парк и прилегающий к нему лес служат любимейшим местом для прогулок здешних дачников, – замечал в мае 1890 года обозреватель „Петербургского листка“. – В праздничные же и воскресные дни сюда стекается масса городских гостей и располагаются все прямо на зеленой мураве, под ветвями сосен и елей на целые дни. Большей частью все это люд семейный, который тянется сюда с утра, несет с собой самовары, провизию и неизбежную выпивку. Приятную картину полного оживления можно наблюдать здесь ближе к вечеру: песни, пляски, забавы детей и т. п. встречаешь на каждом шагу. Само собой разумеется, что гулящих никто не стесняет, и поэтому такие „маевки“ носят чисто семейный характер. Для взрослых является возможность отдохнуть на чистом воздухе, сладко всхрапнуть, для детей же тут полное приволье и простор».

С середины 1880-х годов в Удельной существовал свой клуб. В нем ставились драматические спектакли и устраивались танцы. Цена на билеты в ложи составляла 3 и 5 рублей, а в зал – от полутора рублей в 1-м ряду до 20 копеек в 14–17 рядах. Реклама сообщала: «Билеты можно получить ежедневно в помещении клуба; вход на спектакли и танцы – без рекомендации членов». При клубе, весьма популярном среди местных жителей, существовали буфет, кегельбан и сад.

Еще в конце XIX века образовавшееся «Общественное собрание удельнинских дачников» построило на Ярославском проспекте летний театр с садом для гулянья. По отзывам газет, он служил единственным местом развлечения удельнинских дачников. Здесь устраивались музыкальные, а чаще танцевальные вечера, на сцене выступали профессиональные артисты и местные любители. Как сетовал обозреватель газеты «Дачник» в июле 1909 года, «ставящиеся здесь спектакли вполне неудачны во всех отношениях; страдают полным незнанием вкусов местной публики», да и играют тут в основном местные «юнцы-любители». Несмотря на это, Удельнинское общественное собрание стало центром местной жизни и привлекало молодежь.