Катастрофы сознания - Татьяна Ревяко

Весной 1945 г. на Кубе Хемингуэй погрузился в хозяйственные заботы. На свой усадьбе он даже написал «Э. Хемингуэй. Писатель и фермер».

Вскоре на Кубу прилетела Мери, с которой писатель был давно знаком, а теперь решил оформить брак. На вилле часто гостили его младшие сыновья Патрик и Грегори, к которым присоединился Джон, вернувшийся из плена. Отец гордился старшим сыном и рассказывал, что рана и шрам на его правом плече были размером с крупное яблоко.

Но и в это время жизнь писателя была далека от безмятежности. Болезни и травмы продолжали преследовать и Хемингуэя, и его близких. В апреле 1947 г. во время визита к матери его сыновья Патрик и Грегори попали в небольшую автомобильную катастрофу. При этом Патрик получил черепную травму, что вызвало головные боли. Затем Патрика постигла новая беда: он провалился на вступительных экзаменах в колледж. После этого у него обнаружились признаки психического заболевания. Патрик начал вести себя крайне агрессивно по отношению к отцу, перестал принимать пищу. Долгое время усилия врачей не имели успеха. Хемингуэй опасался за жизнь сына. Его друзья составили своеобразную медицинскую бригаду, которая все время ухаживала за сыном. В конце концов неожиданно дела у Патрика пошли на поправку, и он встал на ноги.

В это время пришлось Хемингуэю перенести и еще один удар: смерть Максуэлла Перкинса, испытанного друга и многолетнего редактора его произведений.

Зиму 1948–1949 гг. писатель провел на курорте Кортино д’Ампеццо, где увлекся охотой на вальдшнепов. Там с Хемингуэем случилась очередная неприятность: во время стрельбы пыж от пули попал в глаз, что вызвало воспалительный процесс. Писатель был помещен в больницу в Падуе, и врачи серьезно опасались заражения крови, что могло привести к потере зрения. В конце концов все кончилось благополучно.

В августе 1953 г., спустя ровно 20 лет, Хемингуэй отбыл на свое второе африканское сафари. Он отплыл на пароходе из Марселя и высадился в порту Момбаса в Кении. Там же находился и Филипп Персиваль, 68-летний белый охотник, сопровождавший его во время сафари 1933 г.

Вскоре после начала охоты Хемингуэй подстрелил первого льва. Такая же добыча была и у Мери, которая приехала вместе с мужем. Как и в 1933 г., писатель пользовался своим ружьем «Спрингфильд». Однако удачи чередовались у Хемингуэя с промахами: сказывался возраст и чрезмерное употребление спиртных напитков. Любивший во всем соревнование, писатель остро переживал, когда кому-то везло больше. Писатель словно пытался забыть о возрасте и вернуть ушедшую молодость.

Всю осень 1953 г. лагерь кочевал по Танганьике, в пределах обширного охотничьего заповедника. Хемингуэй пребывал в бодром настроении, фантазировал, учил местных ребятишек водить автомобиль. Тут он подружился с людьми из местного племени масаи и даже перекрасил свою одежду в их цвета. Пробовал он также в духе масаи охотиться на леопарда с копьем. Писатель усвоил некоторые обычаи обитателей африканских джунглей. Здесь он встретил новый, 1954 г.

А дальше на голову четы Хемингуэев снова обрушилась полоса неудач. В конце января Хемингуэй вылетел с аэродрома Найроби с пилотом Роем Маршем на борту небольшого самолета марки «Чессна», чтобы с высоты птичьего полета полюбоваться вулканами и озерами Африки. Он увидел знаменитую вершину Килиманджаро, живописные берега озера Виктория, водопады. Мери удалось сделать множество снимков.

Во время третьего вылета самолет столкнулся с большой стаей птиц, машина потеряла управление, стала резко снижаться и наскочила, повредив пропеллер, на телеграфный столб. Пассажиры остались в живых, но получили множество травм. Мери сломала два ребра, а Хемингуэй серьезно повредил правое плечо. Пришлось провести ночь у костра неподалеку от стоянки слонов. На поиски пострадавших был отправлен самолет, но шум водопада заглушил его гул. Летчик обнаружил следы аварии и сообщил, что все пассажиры погибли.

Неожиданно утром на реке показался пароход. Отчаянными криками пострадавшие привлекли к себе внимание экипажа. Выяснилось позже, что пароход был зафрахтован режиссером Джоном Хастоном, который снимал здесь фильм «Африканская королева». Хемингуэя и его спутников доставили в поселок Бутиаба на берегу озера Альберта.

Однако беда не приходит одна. Чтобы забрать пострадавших, был направлен еще один самолет. Это была машина марки «Х-89 де Хевиленд Репид», пилотируемая Реджинальдом Картрайтом. Летное поле было в таком отвратительном состоянии, что при взлете самолет налетал на многочисленные ямы и кочки. Машину сильно трясло и бросало в разные стороны. Едва оторвавшись от земли, самолет загорелся и рухнул. Первой из кабины выбралась Мери, потом Рой Марш, за ними Картрайт. Последним из кабины удалось выбраться Хемингуэю. Он получил многочисленные серьезные травмы, в частности головы. Страдая от боли и кровотечения, писатель проделал 50-мильную дорогу до больницы в поселке Масинди. Позже Хемингуэй признался, что это было самое мучительное и долгое путешествие в его жизни.

Потом потребовался еще один переезд. Писателя доставили в приличный госпиталь в Энтеббе в Уганде. Там некоторое время писатель находился между жизнью и смертью. Он страдал от шума в голове, боли в разных частях тела, нарушения слуха. В этих условиях Хемингуэй мобилизовал все свое мужество. Находясь в госпитале, писатель во многих солидных изданиях прочитал сообщения о своей гибели в авиакатастрофе и многочисленные некрологи, напечатанные по этому поводу. Хемингуэю ничего не оставалось, как отшутиться знаменитой фразой Марка Твена: «Слухи о моей смерти преувеличены». Тем не менее он вырезал и хранил все подобные сообщения.

Несмотря на плохое физическое состояние и постоянные боли, Хемингуэй продиктовал статью для журнала «Лук», в которой поведал о всех несчастьях, которые в последнее время обрушились на его голову. Но и на этом его невзгоды не кончились. Неподалеку от охотничьего лагеря Шимони, где в это время отдыхал писатель, разразился лесной пожар. Несмотря на плохое самочувствие, Хемингуэй стал помогать бороться с огнем, упал в пламя. Его одежда загорелась, и он получил многочисленные серьезные ожоги.

Из Момбамы на пароходе «Африка» Хемингуэй отправился в Италию. В одной из клиник Венеции писатель прошел курс лечения.

В конце октября 1954 г. писатель получил известие о присуждении ему Нобелевской премии. По состоянию здоровья он не мог присутствовать на церемонии вручения награды. В Стокгольме его представлял американский посол в Швеции Джон Кэбот, который зачитал приветствие Хемингуэя. В нем писатель сообщал, что принимает награду «со смирением» и высказал свою любимую мысль о том, что «жизнь писателя, когда он на высоте, протекает в одиночестве».

Несмотря на ухудшающееся здоровье, тяжелое физическое и психическое состояние, писатель вел трудную борьбу с самим собой, пытаясь сохранить творческую форму. «Все работе и ничего развлечениям», — говорил он.

В конце января 1960 г. писатель приезжает на Кубу. Но пробыл здесь недолго. Вскоре он решил еще раз посетить Испанию. Там он встречается со своим давним знакомым Биллом Дэвисом, богатым американцем. Билл на этот раз был поражен глубокими переменами, которые произошли с писателем. Он был болен, утомлен, раздражен. К тому у Хемингуэя обнаружились явные психические расстройства — мания преследования. Писателю постоянно казалось, что он находится «под колпаком» у ФБР.

В ноябре 1960 г. Хемингуэя отправили в клинику Рочестера в штате Миннесота. Здесь он находился под именем Джорджа Сэвиера. Однако газетчики вскоре вычислили его. Писатель стал получать многочисленные письма сочувствия.

В конце января 1961 г., после 53 дней пребывания в клинике, Хемингуэй выписался и вернулся в Кетчум. Через три дня он уже писал: «Тружусь вновь с напряжением». Каждое утро он вставал в семь утра и садился за письменный стол.

На писателя начали находить полосы депрессии. Сознание того, что ему становится все труднее писать, отказывает память, было столь мучительным, что порой Хемингуэй не мог сдержать слез.

Однажды Мери спустилась на первый этаж и заметила в руках мужа ружье, которое он собирался зарядить. Муж явно покушался на самоубийство. Мери начала его уговаривать не делать этого, напоминала о его мужестве, о троих сыновьях.

В конце апреля Хемингуэя вторично направили в клинику. Тут писателя подвергли интенсивному лечению, в том числе и электрошоку. Эта процедура ослабила волю писателя и пагубно сказалась на его памяти.

В конце июня писатель стал настаивать на возвращении домой. Его выписали, хотя Мери и просила не делать этого. Преодолев на машине 1700 километров, они вернулись в Кетчум. Это было 30 июня. На следующий день Хемингуэи встретились со своими друзьями. Казалось, ничто не предвещало беды.