Мёртвый космос: Мученик - Брайан Эвенсон

А затем неожиданно ему удалось включить резак. Он с силой поразил тварь, оторвав ей переднюю конечность, которая его прижимала. Оно неуклюже сохраняло равновесие, балансируя над ним на оставшихся двух конечностях. Он резанул по второй передней лапе и оно рухнуло вниз.

Он оттолкнул существо назад и, спотыкаясь, отпрянул в сторону, сейчас плечо по-настоящему начинало болеть. Он медленно начал обходить тварь, выжидая момент, чтобы броситься к ней и отрезать последнюю ногу, как вдруг оно сделало нечто необычное: у существа всё ещё оставалась припрятанная нога, но вместо того, чтобы использовать её для прыжка к нему, как Альтман и предполагал, оно перевернулось на спину, опустившись на свой «ногохвост». Оно оставалось неподвижным, полностью сохраняя равновесие, последняя нога прижалась к телу, словно лапа у мёртвого арахнида. Вероятно, мертво, подумал Альтман.

Он осторожно подошёл вперёд, оно не двигалось. Аккуратно, он потянулся к существу и коснулся его краем резака, тут же нога выбросилась к нему, крепко схватила его за грудную клетку и с силой швырнула в стену.

Некоторое время он так и лежал, оглушённый. Было ощущение, словно его грудь прогнулась. Медленно он уселся на пол. Тварь всё ещё была там, всё ещё балансировала на своём хвосте, её единственная, оставшаяся нога снова сжалась.

Да ну её на хрен, подумал он. Подобрав своё оружие, он обошёл её стороной, держась от этой дряни на дистанции, и направился к двери.

В лаборатории за дверью был полный хаос, всё перевёрнуто и разрушено, настоящая кровавая бойня. Тела и куски тел были повсюду. Он осторожно двинулся через помещение, аккуратно, чтобы ничего не задеть, и вышел в следующую дверь.

Следующая комната была почти полностью нетронута, это обстоятельство, каким-то образом, едва не заставило его нервничать ещё больше. Он прошёл мимо центрального стола к кабинке наблюдения. Оттуда он подключился к видеосистеме, всё ещё работающей от аварийного питания.

Он бегло пролистал изображения с камер, к которым у него был доступ, и увидел ещё больше тварей в почти каждом месте, куда бы не посмотрел. Шлюзовая дверь между верхней и нижней палубой, заметил он, была открыта и искрилась. Прямо перед ней, всего в одной комнате от того места, где сейчас находился Альтман, между ним и шлюзовой камерой, перемещался слизняк, возможно, даже тот самый слизняк, которого он видел раньше — и если это так, то сейчас он был ещё больше и продолжал расти. Он медленно двигался вперёд, поглощая всё на своём пути, сливая всё воедино.

Дерьмо, подумал Альтман. Этим путём не пройти.

Он запросил у системы альтернативные маршруты, но других не было. Комплекс был умышленно сооружен с одной точкой соединения между его верхней и нижней половинами. До тех пор, пока слизняк находился там, двигаться дальше не было возможности.

Если только…

Если только я не отправлюсь через воду, понял он. Он переключил дисплей на отсек подводной лодки. Если ему удастся добраться туда, он сможет попасть внутрь. Сколько туда было, метров двадцать вниз? Достаточно длительный заплыв по любым меркам, к тому же будет сильное давление. И как только он будет там, он должен будет войти в отсек, закрыть дверь и ждать, пока откачается вода. И если этого было не достаточно, чтобы погубить его, то холодная вода может хорошо этому поспособствовать.

А затем дисплей, на который он смотрел, прервал картинку и переключился на другой канал связи. Появилось лицо, изображение было чёрно-белым с зернистостью.

— Кто там? — спросил мужчина. — Кто в системе?

Мужчина был смутно знакомым. Это был, понял Альтман, человек, который впервые взял его посмотреть Обелиск в комнате хранения. Как было его имя? Что-то вроде — Харм. Ах да, точно, Генри Хармон.

Он переключился на свой видеоканал, так чтобы мужчина мог его видеть.

— Хармон, — сказал он. — Это Альтман. Ты жив?

— Я думал, что я остался последним, — сказал Хармон. — Рад тебя видеть.

— Где ты?

Хармон растерянно огляделся, словно на мгновение он позабыл, где находится.

— Я в ячейке Обелиска, — сказал он. — Я думал, что оказался в западне, но по какой-то причине, эти существа не приближаются к Обелиску. Я рад, что я не единственный, кто остался жив.

— Я приду за тобой, — сказал Альтман.

— Это невозможно, — сказал Хармон. — Прежде чем ты сделаешь несколько шагов, они разорвут тебя на куски.

— Можешь сделать мне услугу? — спросил Альтман. — Есть ли у тебя возможность открыть оттуда двери в отсек подводной лодки? У тебя есть авторизованный доступ?

— Конечно, — ответил Хармон. — Но для чего?

— Открой их и не закрывай, — сказал Альтман. — Вот как я доберусь до тебя. Да, и еще одна вещь.

— Говори, — сказал Хармон.

— Собери из системы всю информацию, которую только сможешь найти, насчёт Обелиска. Сигнал, структура, размеры, состав, вообще всё.

— Хорошо, — сказал Хармон. — Это даст мне, чем заняться.

— Возможно, я понял, чего хочет Обелиск, — сказал Альтман. — Я буду точно знать, когда доберусь туда. Если я доберусь туда.

Хармон начал что-то говорить, но Альтман уже отключился. Он вышел из лаборатории и направился туда, откуда пришёл. По дороге он осматривал шкафчики и ящики для инвентаря, выискивая водолазный костюм, либо же баллон с кислородом, но ничего не нашёл. Ему оставалось только рискнуть. Он посмотрел на бензопилу. Вряд ли это было идеальное оружие: когда цепь зацепилась, это чуть не убило его. В любом случае, он не мог её взять. Вода повредит её. Вот плазменный резак — другое дело. Вероятно, он будет работать даже после того, как побывает в воде.

Он нашёл два мотка пятнадцатиметровой верёвки и закрепил их через плечо. После чего снова начал подниматься по лестнице, обратно к люку.

63

Он спустился в низ купола к лодочной платформе, в которую теперь ударялись волны. Отсек подводной лодки был внизу, чуть левее. Он подошёл к дальнему краю платформы и посмотрел вниз.

Там, она была там. Он мог разглядеть только её свечение, которое исходит через открытую нижнюю часть ангара.

Он связал два мотка верёвки вместе, дёрнул несколько раз по обе стороны узла, пока не убедился в надёжности, а затем тщательно измерил её длину. Он привязал ремешок плазменного резака к одному концу верёвки, на всякий случай сделал двойной узел. Другой конец он быстро обмотал вокруг швартовной тумбы.

Осторожно, он опустил плазменный резак и верёвку в воду, пока они не ушли вглубь, чуть более, чтобы видеть первые несколько метров верёвки. Он разделся до пояса и сделал тщательную разминку, размышляя.