Пламенный клинок - Крис Вудинг

оказались весьма проворны. Даже загнанные в угол, они ловко уклонялись от ударов, а когда могли, то и сами переходили в нападение. Время от времени кто-нибудь из них, не сумев увернуться, рассеивался, подобно первому, но из мрака поднимались новые.

Арену нанесли еще порез, на внутренней стороне плеча. Он видел, как Граб тычет ножом в воздух, а глаза его заливает кровь, струящаяся из раны на бритом черепе. Гаррик и Киль сражались спина к спине, уворачиваясь от ударов и изрыгая ругательства, а порезов на них становилось все больше.

Скоро все покрылись кровоточащими неглубокими ранами, призраки по-прежнему прибывали. Кейд, запыхавшись, отчаянно размахивал ножом во все стороны. Арен на мгновение отвлекся, чтобы удостовериться, стойко ли держится его друг, и чуть не споткнулся о Скирду, вертевшуюся у них под ногами.

И тут он понял, что собака совершенно цела и невредима. На ней не было ни царапины. Почему ее ни разу не задели?

Он взглянул на стену. Собака была довольно низкого роста, так что ее туловище не заслоняло свет, падающий сквозь окна. Она не отбрасывала тени, которую могли бы поразить призраки. А если нет тени…

— Пригнитесь к полу! — вскричал он. — Не оставайтесь на свету!

Арен кинулся наземь, и его тень исчезла со стены за мгновение до того, как один из призраков успел бы пронзить ее кинжалом. Остальные уставились на Арена, как на сумасшедшего, но Гаррик взревел:

— Делайте, как он говорит!

Все ринулись на пол, и когда их тени скрылись из виду, среди призраков поднялось злобное шипение.

По каменным плитам Арен подполз к Фен.

— Масло и запал! Скорее!

Фен сбросила заплечный мешок и принялась в нем рыться. Тени обеспокоенно рыскали по стене в поисках добычи, но до путников им было не дотянуться.

Гаррик подполз к Арену; его воротник пропитался кровью.

— Что ты задумал, мальчишка?

— Когда-нибудь видел, что происходит с твоей тенью при свете пламени? — спросил Арен, забирая у Фен глиняную фляжку с маслом. Оторвав от своего изрезанного полушубка клок, юноша смочил его в масле. Об этом приеме он узнал от Куна, отцовского телохранителя, что привело к одному постыдному случаю, когда Арен случайно подпалил сарай, в чем так и не сознался.

— Поджигай, — велел он, протянув Фен замасленную ткань.

Фен уже выбивала искры, пытаясь подпалить тоненький трут.

— Двери крепко заперты! Хочешь сжечь нас живьем? — воскликнул Киль.

Гаррик поднял ладонь, призывая друга уняться. Он внимательно следил за Ареном, и в его взгляде сквозило нечто новое — не отвращение, не ненависть, а почти уважение.

— Пусть попробует, — заявил Гаррик.

— О Девятеро, быстрее! — взвыл Кейд. — Он здесь! Ажмат Джаал!

Арена окатило волной холода, когда в библиотеку проскользнул король-чародей. Он был выше и тоньше остальных теней, сгорбленный, облаченный в мантию и увенчанный короной о семи зубцах. Другие призраки попятились, бросились по углам, а он выступил вперед, сделавшись выше ростом. Фен бешено стучала кремнем о кресало, высекая искры, и наконец подпалила трут. Подула на него, чтобы пламя быстрее занялось, а Арен приложил ткань к тлеющему запалу.

Ажмат Джаал медленно осматривал помещение, как будто понимал, что противники спрятались. Затем он поднял руку и сложил крючковатые пальцы чашей, словно удерживая шар. А потом начал постепенно их сжимать.

Челюсть и голову Арена тисками сдавила какая-то неумолимая сила. Казалось, скулы вот-вот треснут, челюсть сломается, а голова расколется, точно яйцо. Остальные тоже схватились за голову, подавляя крики.

Наконец ткань загорелась. Повинуясь последней отчетливой мысли, Арен опрокинул фляжку с маслом. Оно разлилось по полу, вспыхнуло, и внезапно призраков и людей разделило поистине адское пламя.

Громкий вопль разнесся по зале. Ажмат Джаал попятился от пламени, заслоняя лицо ладонями; его тень металась по стенам в беспокойном переменчивом свете. Остальные призраки в смятении кинулись врассыпную.

— Ломайте дверь! — крикнула Вика. — Скорее, пока они ослабли!

Киль что было силы налег плечом на дверь, та распахнулась, и он ввалился в следующий зал. Остальные последовали за ним сквозь жар и едкий дым прочь из библиотеки, в прохладные полутемные помещения. Но всюду, куда падал свет, собирались призраки, растекаясь чернильными пятнами и устремляясь за жертвами по пятам.

— Куда теперь, Вика? — снова и снова вопрошал Гаррик. — Куда теперь?

Вика не знала. В суматохе она сбилась с пути. Но она все равно вела их вперед, дергаясь, изгибаясь и бормоча про себя, а они, не имея лучшего выбора, следовали за ней.

Вика внезапно остановилась, и лицо Гаррика исказилось гневом. Когда Арен нагнал их, то понял почему.

Знакомый фестончатый потолок. Знакомая настенная роспись.

— Мы проделали круг, — сказал Осман.

Они стояли, тяжело дыша, а тени между тем уже собирались толпой. Они поднимались с пола, помертвелые воспоминания о живых, в высоких головных уборах и затейливых нарядах, с ножами наготове. Впереди, выпрямившись во весь рост, стоял их король, мрачный и жуткий.

У Арена внутри все замерло. Оторваться от преследователей не получилось. Ажмат Джаал поднял руку, скрючил пальцы, а когда начал сжимать, Арен за глазами ощутил знакомое страшное давление…

Последний солнечный луч вспыхнул и угас на горных вершинах, и в зале резко стемнело. С высей Скавенгарда раздался оглушительный вопль, оповестивший о пробуждении чудища. Призраки мигом съежились и скрылись кто куда. Последним исчез король-чародей, который завернулся в плащ и шагнул из освещенного пространства в никуда, и Арен облегченно выдохнул, когда давление в черепе прекратилось.

Но радость была недолгой. Вдалеке раздался грохот: то растворились врата в логово чудища. Призраков Скавенгарда удалось одолеть, но приближалось нечто худшее.

Вика сосредоточенно зажмурилась и оперлась на посох, перебирая осколки своего расщепленного разума. Путники слышали, как чудище начало яриться, и понимали: если их путеводительница не вспомнит дорогу, им грозит погибель Скавенгарда.

— Вика! — окликнула друидессу Фен, присевшая на корточки возле дверного проема в дальнем конце залы.

— Оставь ее! — неожиданно резко одернул девушку Осман. — Ей надо подумать!

Фен не обратила на него внимания.

— Вика, по-моему, это один из знаков, по которым ты следуешь.

Та резко повернула голову и метнулась к Фен, которая указывала на еле различимый символ, вырезанный в камне. Глаза у Фен оказались поистине зоркими.

— Друидский знак Поллы, — улыбнулась Вика. — Удача еще улыбается нам! Мы нашли путь! Туда!

Последний рывок. Последнее усилие. Подкрепляемые зельем, растекающимся по жилам, они пустились во всю прыть. Справа и слева в угрюмом сумраке мелькали дверные проемы, изгибались и сплетались узкие коридоры. Вика вновь уверенно вела за собой своих спутников, следуя по друидским знакам. Получалось медленнее, чем раньше, ибо на каждом перепутье приходилось останавливаться