Русская драматургия ХХ века: хрестоматия - Коллектив авторов

Доктор оттолкнул дворецкого, бросился к дверям. Ему навстречу ворвалась ликующая толпа горожан. Толпа подхватила его, начала подкидывать вверх, восторженно крича: «Да здравствует смелый Ланцелот!!!» <…>

5. Это все – театр

По коридорам огромного дома Свифта быстро шли Доктор и Судья Бигс – толстый мужчина, в парике и мантии. За ними два огромных констебля – Рыжий и Черный – буквально несли за шиворот дворецкого Патрика. Судья распахнул дверь кабинета. За письменным столом сидел Свифт, рядом – Ванесса.

Доктор. Ваше преподобие! Извините, что беспокоим вас, но у нас сообщение чрезвычайной важности.

Ванесса. Почему здесь судья и констебли?.. Это – частный дом.

Судья (сухо). Извините, сестра. Но когда в частный дом проникают мошенники, то вслед за ними рано или поздно приходит закон!

Судья распахнул окно, и все увидели, что несколько полицейских сгоняли гостей декана в огромный фургон, обтянутый суровой мешковиной.

Ванесса. Это жестоко!.. Доктор, как вы можете позволять, чтобы ваших пациентов…

Доктор (перебивая). Это – актеры, сударыня! Обыкновенные бродячие актеры… И они будут наказаны за обман.

Судья. Вот, уважаемый декан, как злодеи воспользовались вашим гуманным завещанием. Вы думали облегчить жизнь несчастных, а пригрели шарлатанов. Ну, Патрик! Рассказывайте хозяину, как вы его обманули…

Патрик (падая на колени). Простите, сэр! Я не думал, что так все получится… Я хотел только добра!.. Всему виной – ваше завещание. Когда вы его сочинили, я подумал: «А что это будет, если к нам в дом и вправду начнут стекаться ненормальные?.. Ведь мы – лакеи, а не санитары… И у нас есть нервы! А тут как раз в Дублине и появился этот бродячий театр. Я пришел к ним и говорю: «Джентльмены! Есть неплохая работа!.. Вы поселяетесь в доме мистера Свифта, мы вас кормим-поим, а вы за это… тихо валяете дурака…» О, простите, сэр! Я имел в виду, чтоб они изображали разных смешных героев, которых вы, сэр, насочиняли…

Судья (патетически). Какая низость!!

Патрик. Я знал, что декан не рассердится. Он сам всегда любил такие шутки… И поначалу все было хорошо. Забавно… Кто прикинется лилипутиком, кто – великаном… Все по-доброму! Но потом эти мерзавцы увлеклись… Стали топить друг друга, полилась кровь…

Судья. Они взбудоражили мне весь город! Волнения перекинулись на улицы… Просто эпидемия безумия!

Патрик. Актеры, сэр… Что от них можно ждать хорошего? Импровизация. Каждый в душе – Гамлет!..

Ванесса. Куда увозят этих людей?

Судья. В тюрьму, мисс Ванесса. Я думаю, это – прекрасное помещение для искусства подобного рода… <…>

6. Некто

Вечер. Дальний угол сада. Стоит актерский фургон, обтянутый суровой мешковиной. Весь задник фургона теперь закрыт железной решеткой, на которой висит огромный замок. Сквозь решетку видны иногда лица актеров. Фургон охраняют два констебля: первый – черноволосый, второй – рыжий, веснушчатый, с пышными усами. Невдалеке от фургона молча стоит Свифт. Актеры тихо напевают песенку. <…>

[Рыжий констебль вступает в диалог с человеком, называющим себя Некто, и неожиданно «вспоминает» о своих прошлых жизнях: во всех прошлых воплощениях, на протяжении тысячелетий он неизменно охранял тюрьму. У Рыжего констебля возникает порыв разорвать этот порочный круг.]

Рыжий констебль. А теперь я должен что-то изменить… (Полез за пояс, достал ключ, начал открывать замок решетки.)

Доктор (выбежав из укрытия). Что вы делаете, сержант?

Рыжий констебль (выхватив пистолет, навел на Доктора). Не подходить!! Я, сержант Джек, считаю этих людей невиновными и дарую им свободу…

Вбегает Черный констебль.

Черный констебль. Джек, что ты делаешь? Рехнулся?!

Рыжий констебль (наводя на него пистолет). Не подходи! Я, сержант Джек, выпускаю этих людей…

Черный констебль. А что я скажу судье?!

Доктор. Констебль! Вас накажут!! Вас сурово накажут!!

Черный констебль. Нам грозит трибунал, Джек… Одумайся! [.]

Рыжий констебль (актерам). Я вас отпускаю! (Вставил ключ в замок, повернул.)

Черный констебль. Стой! (Неожиданно выхватил пистолет, выстрелил в Рыжего констебля.) Извини, Джек! Но это – мой долг! Я – на службе! (Кричит.) Тревога! (Убегает.)

Рыжий констебль пошатнулся, упал на руки Доктора. Из фургона вышел Некто, склонился над констеблем.

Рыжий констебль. Ну, вот и все, сэр… Видите, как просто… Теперь у меня все будет по-другому?..

Некто. Конечно, Джек. Все по-другому. Теперь пошел новый отсчет… Совсем новый…

Рыжий констебль (умирая). Нет, сэр… Совсем новый не обязательно… Пусть Полли повторится… и Кэтти…

Некто. Конечно. Пусть повторятся…

Рыжий констебль. Но финал пусть будет другой.

Некто. Конечно, Джек. Другой… Теперь у вас всегда будет спокойно на душе… И вы будете всегда видеть такое синее-синее небо… Как сейчас…

Доктор бережно опустил Рыжего констебля на землю. Из фургона тихо вышли актеры, молча встали вокруг них. Неожиданно раздались аплодисменты. Доктор испуганно поднял голову – аплодировали безумные горожане.

Доктор (обращаясь к Свифту, кричит). НО ЭТО – КРОВЬ!!! Скажите им! Это – кровь!..

Декан молча смотрит на него. Аплодисменты усиливаются…

Конец первой части

7. Опекунский совет

Большое помещение, в котором заседает Опекунский совет. Несколько господ в париках стоят у открытых окон, разглядывая небо в подзорные трубы. Среди них Доктор. […]

Ученый. Эпидемия безумия! Когда сходит с ума простой человек – это незаметно, но когда взрывается такой мощный интеллект, как Свифт, мысли и образы летят во все стороны… Доктор. Но декан Свифт – не сумасшедший. […] Первый член совета (взяв Доктора под руку и переходя на шепот). Не надо кричать, молодой человек. Что произошло, мы узнаем, когда вернутся судья и губернатор… Могу вам сказать свои соображения: вы погубили нас, вы погубили Ирландию, вы погубили Свифта…

Доктор. Да почему, черт подери?!

Первый член совета. Вам же объяснили: Свифт – великий сатирик. Это – если судить по законам искусства.

Второй член совета (берет Доктора за другую руку, шепчет). А если просто по законам – то за каждый памфлет ему полагается минимум пожизненное заключение…

Ученый (подходя сзади). И вот сама жизнь подсказала выход: декан объявляется безумным, мы его – опекаем… Он пишет что хочет, мы возмущаемся как можем…

Епископ. И все чисты перед богом!

Первый член совета. И перед правительством!

Второй член совета. И перед народом!

Ученый. Понимаете, какую гармонию вы разрушили, доктор?!

Доктор. Но я всего лишь установил диагноз…

Первый член совета. Бывает время, сэр, когда и диагноз – это донос!..

Открылась дверь. Вошли озабоченные Губернатор и Судья. Все поспешно расселись вокруг стола.

Судья. Господа! Продолжаем заседание Опекунского совета. После важного открытия, которое сделал наш доктор, мы уже не можем ждать указаний из Лондона и спокойно взирать на поведение декана… Все его чудачества, особенно эти нелепые похороны, которые он проводит в отношении себя, должны закончиться немедленно!.. <…>

Доктор (растерянно). Простите… Я что-то не понимаю…

Судья (угрюмо). Читать надо больше, молодой человек… (Кладет перед ним книгу.) Страница двести восемьдесят вторая…

Доктор (читает). «…Если какой-нибудь город поднимает мятеж и мятежники продолжают упорствовать, король прибегает к радикальному средству: «летающий остров» опускается прямо на головы непокорных и сокрушает их вместе с домами!»

Губернатор (тихо, но для всех). «…сокрушает вместе с домами». Довольно зримый образ. Нет, что ни говорите, а покойный был замечательным стилистом…

Все послушно закивали. Епископ тихо начал читать молитву…

8. Гулливер

Кабинет Свифта. За письменным столом – Свифт, рядом – мисс Эстэр Джонсон с блокнотом в руках. Из открытого окна доносится песенка. Голос поющей очень похож на голос Ванессы.

[…]

Доктор. Я должен понять… Научите меня, Патрик! […]

Патрик. Вспомните, сколько сил потратила ваша маменька, сколько носила на руках, кормила грудью, делала «агу-агу»… И все для чего? Чтоб научить вас ГОВОРИТЬ!.. А молчать?! На это уходит жизнь! Нет! Надо начинать с самого начала… Прочтите книгу декана.

Доктор. Она скучная…

Патрик (как непослушному ребенку). Не скучная! Не капризничайте!.. Ну хорошо, вот вам детское издание… (Достал книгу с полки.) Адаптированное…