Богиня любви - Филис Каст

Венера вынуждена была признать: ей чудовищно не хватает этого смертного и ей не до божественных обязанностей... богине любви хотелось ринуться прямиком в Талсу и снова предстать перед пожарным. Дать ему еще один шанс. Попытаться убедить его, что она ничуть не изменилась, что не вводила его в заблуждение, что она все та же женщина, которая полюбила его. Но она не возвратится туда. Она останется на Олимпе и закутается в плащ своей гордости.

Богиня любви не станет гоняться за мужчиной.

Богиня любви не умеет прощать оскорблений.

У богини любви есть и гордость, и достоинство.

— Богиня любви ужасно несчастна, — пробормотала она со вздохом.

Главный зал Олимпа был битком набит сияющими, золотыми бессмертными и изысканными нимфами всех родов, наряженными в прозрачные лоскутки ткани. Венера даже узнала несколько мелких божеств, вроде Гебы, богини юности, Ирис, богини радуги, заметила присутствие муз и Граций. Персефона, проходя мимо богини любви, дерзко подмигнула ей, к чему Венера постаралась отнестись с юмором.

Наверное, ей надо быть довольной, что сегодня здесь, судя по всему, собрался весь Олимп. Все станут свидетелями расторжения брака между нею и Вулканом. И это избавит Венеру от новых и новых объяснений.

Может быть, потом, когда все кончится, она даже сможет вернуться в Талсу вместе с Вулканом. Она всего день не видела Пию, а уже успела соскучиться по своей смертной подруге. Нет, тут же мрачно напомнила себе богиня любви. Вулкан и Пия захотят побыть наедине. Они, наверное, начнут планировать свою свадьбу. А Венера порадуется за них... по-настоящему порадуется.

Хотя прямо сейчас она чувствует себя ужасно подавленной.

— Венера, богиня любви, и Вулкан, бог огня! Мы выслушаем вашу просьбу прямо сейчас.

Могучий голос Зевса наполнил огромный зал.

Венера поспешно пробиралась сквозь толпу к возвышению, на котором стояли два сверкающих трона короля и королевы Олимпа. Она обшаривала взглядом все вокруг. Где же Вулкан? Она может, конечно, обратиться к Зевсу и без него, но это низко и неуважительно. Если он не появится здесь, чтобы показать: расторжение брака происходит по обоюдному согласию, то неважно, как именно Венера изложит свою просьбу... все равно дело будет выглядеть так, будто богиня любви просто бросает Вулкана. И тогда его имя начнут произносить с еще большим пренебрежением. Наверное, ей лучше дождаться его и обратиться к Зевсу и Гере в какой-нибудь другой день.

Нет, Вулкан этого не захотел бы, да и Пия тоже. И о чем только этот бог огня думает? Он ведь нашел наконец свою любовь. Пия — это все, что имеет для него смысл и значение в целом мире. Венера остановилась перед возвышением и присела в реверансе с такой грацией и красотой, что мгновенно привлекла к себе внимание всех находившихся в зале.

— Что мы можем сделать для тебя, богиня любви? — спросил Зевс.

А потом, слегка нахмурившись, добавил:

— Но разве с просьбой обращались не ты и наш сын вместе?

— Да, милорд, — кивнула Венера. — Но похоже, Вулкан немного задерживается, и потому я пришла, чтобы высказаться за нас обоих.

Зевс фыркнул, но Гера откликнулась с изысканной любезностью:

— Что ж, говори, Венера. Мы выслушаем твою просьбу.

Венера вскинула голову и заговорила чистым, уверенным голосом, который был слышен во всех уголках огромного зала.

— Для вас не секрет, что мой брак с богом огня был несколько необычным, и суть нашей сегодняшней просьбы как раз в этом. — Венера немного помолчала, ожидая, пока в зале утихнет удивленный шепоток. — Мы с Вулканом всегда были добрыми друзьями, но поженились мы с намерением создать ложное представление. В нашем браке не было любви. И теперь мы желали бы исправить ошибку. Брак должен быть основан на чем-то большем, чем выгода для сторон, и потому мы с Вулканом просим...

— И потому ты стоишь там, чтобы просить о перезаключении нашего брака.

Вместе со всей толпой богов, божеств, нимф и прочих Венера изумилась: ее перебили! Она оглядела огромное помещение и наконец заметила высокую фигуру Вулкана, направлявшегося к ней. Нет, конечно же, она просто неверно его поняла. Венера вопросительно посмотрела на бога огня, когда тот наконец остановился рядом с ней перед тронами родителей.

— Вулкан, что ты такое говоришь?

Венера произнесла это так тихо, чтобы ее мог расслышать только Вулкан.

Он улыбнулся ей, но вместо того, чтобы ответить, посмотрел на родителей и склонился перед ними.

— Зевс, Гера! — заговорил бог огня. — Спасибо, что согласились сегодня выслушать нашу просьбу, и простите, что я опоздал.

— Ничего страшного, сынок, — ответила Гера, широко улыбаясь своему любимому ребенку. — Высказывайте вашу просьбу. Твой отец и я готовы ее выслушать.

— Венера совершенно права. Мы с самого начала отправились в совместный путь без любви. Но теперь мне бы хотелось это исправить. Если Венера согласится, я хотел бы заново заключить наш брак, и на этот раз он будет самым настоящим.

Бог огня не обратил внимания на изумленный шепот, пронесшийся по огромному залу, и на саркастические смешки, которыми ответили на его заявление наблюдавшие бессмертные, и повернулся к Венере. И еще больше изумил богиню любви, обняв ее. Когда бог огня заговорил снова, он не стал понижать голос. И весь гигантский зал Олимпа слышал, что именно он говорит, — но говорил он уверенно, и его слова, похоже, задели душу Венеры глубиной звучавшей в них страсти.

— Кто бы подумал, что воплощенная Любовь может страдать от одиночества?

— Что? Я... я не понимаю, Вулкан! — прошептала Венера.

Он снова заговорил от всей души и опять не сделал попытки понизить голос.

— Ты была одинока, жена моя. Ошеломленная, не понимающая, что происходит.

Венера в точности повторила те же слова, что произносила несколькими днями раньше, во время странно похожего на этот разговора:

— Была. Но все равно нам не стоило жениться. Просто мы оба были невыносимо грустны. Однако дружба может служить дополнением к истинной любви, но никогда ее не заменит.

Богиня любви задержала дыхание, вопреки разуму надеясь, что знает, что прозвучит дальше.

— Но может быть, есть способ это уладить? Для нас обоих?

Когда Венера услышала знакомый ответ, те слова, что прозвучали в ночь маскарада, она задрожала. И внезапно огромный зал как будто исчез куда-то, сменившись оклахомской ночью, когда мужчина, смотревший ей в глаза, был тоже в маске, хотя и в другой.

— Это ты? Как такое могло произойти? — шепотом спросила она.

И тут наконец он заговорил так тихо, чтобы его слышала только богиня любви: