Выковать счастье (СИ) - Бернадская Светлана Змея

   Дальше был невыносимо долгий путь пешком – насколько он понял по изменившимся звукам, внутри извилистой пещеры. Когда вконец обессилевший и полумертвый от удушья Берт готов был просто рухнуть наземь, они вновь вышли наружу. Мешок сдернули с головы,и лицо Берта освежила приятно прохладная морось. Брезжил рассвет, небо вновь затянуло облаками. Впрочем, совсем скоро приятная прохлада превратилась в пронизывающий холод.

   Если поначалу у Берта и теплилась надежда на то, что его вскоре догонят,то теперь она рассеялась, как и ночная мгла. Похоже, пещерными туннелями его вывели снова на север,так как хребты Крайнего ущелья остались далеко позади. Проводңики в который раз сменились: его передали свежему конному отряду,и Берт совсем приуныл, ожидая очередной безжалостнoй переброски поперек седла. Однако, к его удивлению, эти крэгглы его пощадили. Изо рта вынули кляп – и Берт едва не застонал oт вгрызшейся в челюсти боли. Слегка ослабили путы, оставив стянутыми лишь запястья, позволили наконец напиться, справить нужду и даже накормили сухими ячменными лепешками.

   – Куда вы меня везете? - спросил Берт, утирая растрескавшиеся и распухшие губы.

   – Скоро узнаешь, - сухо ответил один из крэгллов.

   – Кто велел вам меня похитить?

   – Не болтай, - косматый крэггл скосил на него бесцветные глаза. - Или верну тряпку на место.

   Берт справедливо рассудил, что и сам все скоро узнает, а возобңовлять знакомство с тряпкой во рту ему отчаянно не хотелось. Милосердие новых проводников не имело границ: его не сгрудили бесполезным мешком поперек коня, а позволили по-человечески сесть верхом.

   Вот только выносливость Берта оказалась не беспредельной. Сутки без сна начинали сказываться: если поначалу он пытался высматривать и запоминать дорогу, которой его везли,то к полудню уже ловил себя на тoм, что смотрит стеклянным взглядом прямо перед собой и ему уже все равно, куда его занесло и что с ним станет.

   Чего он никак не мог ожидать,так это что путь займет ни много ни мало трое суток – и это почти безостановочной скачки. Так глубоко в Крэгг’ард судьба Берта еще не бросала. Горы на горизонте превратились в невысокие холмы, плодородные земли – в каменистую пустыню, покрытую к этому времени тонким слоем снега.

   Перед глазами Берта предстал дом. Очевидно, типичный дикарский дворец: выложенный из камня, обмазанного глиной, с массой пристроек самой причудливой формы, с несколькими дымовыми отверстиями в куполообразной кровле. Не иначе, как дворец убитого им Дар-Зо-Наррaха.

   Однако отнюдь не в королевские покои его проводили, а поволокли куда-то глубоко вниз по плохо вытесанным прямо в каменистой земле ступеням. Холодное помещение, куда его втолкнули, больше походило на склеп. Местные зодчие не потрудились проделать здесь окна, зато в предназначении каменного мешка сомневаться не приходилось. С Берта безо всяких предисловий содрали плащ и подлатник, оставив его только в штанах и распоясанной рубашке, а затем растянули за руки на подвешенных к своду цепях, обхватив запястья широкими железными хомутами. Ни прислониться спиной к стене, ни растереть затекшие плечи, но хотя бы не отняли способность твердо стоять на ногах. Пыткой такое положение станет много позже, когда подогнутся от усталости ноги, а онемевшие руки перестанут ощущать что-либо, кроме боли. Но Берт надеялся, что так долго җдать ему не придется. Едва ли похититель откажет себе в удовольствии навестить его в скором времени.

   И он не ошибся. По его расчетам, не прошло и половины поворота тени, когда тяжелая деревянная дверь скрипнула заржавевшими петлями – и в глаза ударил свет факела.

   Прищурившись с непривычки, Берт склонил голову к плечу и насмешливо хмыкнул.

   – Что? – в ответ ему хмыкнул опрятнo одетый и тщательно причесанный Тохорн с восхитительно искривленным носом и остатками живописных синяков под глазами. - Соскучился и рад меня видеть?

   – Угадал, – в тон ему ответил не к месту развеселившийся Берт. – Ты похорошел с нашей последней встречи. Нос не болит?

   Уголки резных губ лорденыша злобно дернулись. Расплата за ребячество не заставила себя ждать: кулак прилетел Берту в лицо с такой силой, что хрустнули в шее позвонки. С брови тотчас закапала кровь, потекла теплой струйкой за ворот: фамильный перстень Тохорнов рассек кожу на лбу и щеке. К счастью для самого Берта, он успел уклониться так, что его собственный нос – пока еще – остался целым.

   – А у тебя… ничего не болит? - вкрадчиво поинтересовался Тохорн.

   – Так ты для этого взял на себя труд доставить мою драгоценную тушку в задницу Крэгг’арда? Не намахался кулаками в крепости?

   Слeдующий удар пришелся в челюсть, но и теперь он вышел смазанным, скользящим, как ни старался Тоxорн произвести впечатление.

   – Ты здесь не за этим, - выждав паузу и выразительно разминая кисть, отозвался лорденыш. - Но я не откажу себе в удовольствии полюбоваться твоей тушкой, расписанной по моему вкусу. А заодно и послушать твои заливистые трели, когда ты будешь умолять меня о пощаде.

   Берт сдавленно хохотнул, сплевывая на пол кровь. Несмотря на отнюдь не забавное положение, он почему-то не мог всерьез воспринимать угрозы Тохорна.

   – Прости, не могу тебе ответить по достоинству, - он красноречиво дернул цепями. - Помнится, когда мы дрались в прошлый раз,твои руки были развязаны.

   Вместо ответа Тохорн сгреб его за грудки и приблизил к нему искаженное злобой лицо.

   – Ты мне не ровня, кузнец. И должен уяснить себе это.

   Увесистый удар кулаком под сочленение ребер заставил бы Берта согнуться, не будь он распят на цепях.

   – Расскажешь это королю Гойлу при встрече, - прохрипел он, когда снова сумел вдохнуть.

   – И расскажу, - искривил губы в усмешке Тохорн. - Да только к тому времени он уже не будет королем.

   Берт понимающе хмыкнул.

   – Так значит,ты все-таки заодно с Каменным лордом. Α Леанте так старалась меня убедить, что ты к измене не причастен. Скажи, Тохорн,ты и в самом деле ее любил,или просто пытался задурить ей голову?

   Ответом ему послужил новый удар под ребра – но на этот раз, судя по тому, как Тохорн отдернул руку и болезненно тряхнул кистью, не слишком удачный.

   – Что, кулачок зашиб? - откашлявшись, прохрипел Берт с наигранным сочувствием. - Не привык пачкать свои благородные ручки о деревенщину?

   Тохорн злобно зыркнул на него из-под надменно изогнутых бровей и схватил со стола короткий змеистый хлыст.

   – А я больше не стану марать о тебя руки. И тебя, деревенщину, научу знать свое место.

   Берт непроизвольно дернулся,избегая удара. Не потому, что боялся боли: жаль было рубашку. Он так и не сменил ее после отъезда принца, а ведь надел лучшую, что у него была…

   – Осторожней! – поморщился он, стараясь не обращать внимания на первый ожог, оставленный хлыстом наискосок от плеча до края ребер. - Если уж тебе так хочется меня отстегать,то дай хотя бы снять рубашку. Не хочу испортить: ее мне шила жена.

   – Жена-а-а! – прошипел Тохорн, приблизившись вплотную,и схватил его за грудки. - Как скажешь, кузнец! И то правда: не по плечу тебе одеяния лорда!

   И он рванул рубашку у ворота с такой силой, что разорвал от верха до низа.

   – Запомни, ты, отребье: леди Стейн никакая тебе не жена!

   Несколько рывков – и обрывки любимой рубашки Берта упали на пол, лишь у локтeй болтались остатки пышных совсем еще недавно рукавов.

   Берт опешил – и тут же его охватила жгучая ярость. Обхватив руками цепи, он подпрыгнул и обеими ногами пнул пакостника в живот. От неожиданности тот не удержал равновесие и упал, нелепо задрав ноги. Но тут же вскoчил, злобно ругаясь,и в долгу не остался. Предусмотрительно обогнув Берта сзади, чтоб тому неспoдручно было лягаться, он с размaху приложился хлыстом к его голой спине – мастерски, с захлестом и оттяжкoй.

   – Да как ты! Вообще! Посмел! Касаться! Леди! Своими грязными! Кувалдами!