Укрепить престол - Денис Старый

чувствовал нетерпение отряда, что был у дамбы и который ждал либо вестового, либо белого дыма от огня. Были запряжены кони, силами которых и должны были свалить уложенные бревна. Однако, приказа не поступало. Пожарский мог отдать такое распоряжение, и я даже не стал бы противиться, но князь понимал важность использовать козырь в нужное время и оно пока не пришло.

Поляки нацелились звездную крепость у Залидово. Они явно еще не встречались с такими укреплениями и потому сразу же начали нести потери. Пушки, выдвинутые на углы звезды, били перекрестным огнем, засыпая прущего врага дробом. Польская пехота шла вперед, не взирая на потери, но лишь до того момента, как, после слаженного залпа стрельцов, не началась контратака русских защитников. Будь это не разведка-боем, так дело перешло бы в рукопашную, но Сигизмунд не спешил вводить дополнительные силы и приказал отступать, чтобы обдумать новые вводные данные.

Польско-литовские силы отошли на исходные позиции, собирая по пути чеснок, но было явно, что уже завтра один из сильнейших ударов будет именно в этом направлении. Расчищенная от конских колючек земля явственно намекала, что по утру предстоит встреча и с конницей врага.

Глава 15

Глава 15

Дмитровец, Залидов, Опаков.

8 июля 1607 года

Ночью прибыли вестовые от Михаила Скопина-Шуйского. Подмога рядом. Головной воевода ожидал приказов. Но какие приказы главнокомандующему? Сам назначил молодого Скопина головой, так не менять же руку при раздаче колоды. Но русский «генералиссимус» не может руководить обороной крепостей уже потому, что он далеко. Так что тут, в крепостицах, по факту, Пожарский старшим.

После вчерашней польской разведки-боем, некоторая работа над ошибками была проведена. Да, отбились, и на полуночном Военном Совете царило вредоносное настроение «всепобедизма». Да мы им супостатам! Дернуться, так еще наваляем! А зачем что-то менять, если все сработало? Примерно такие слова и выражения звучали в течении получаса, растрачивая время, которое можно было потратить с пользой, например, поспать. При этом и Ромодановский и Пожарский так же оказались зараженными «шапкозакидательством».

Пришлось немного, но опустить полководцев на землю. Я напомнил лишь об упущенных польских возможностях. Как минимум было два момента, когда, если только были введены врагом хоть две роты пехоты, наша оборона могла и рухнуть. И, будь вчера не разведка наших возможностей с привлечением ограниченного числа воинов противников, то одна крепость была бы потеряна. А это уже нарушение целостности обороны. Кроме того, была непонятная заминка с подходом резерва. Оказалось, что кони и люди были разделены расстоянием и командиры не сразу сообразили, что при начавшейся атаке противника, нужно было срочно седлать коней и ждать приказа. Головотяпство… это, видимо, бич больших воинских подразделений, во все времена.

Так что ночь прошла без сна, и это не было хорошо, но вынуждено. Еще нужно было подлатать укрепления, так как кое-где сползла земля. Все же я не инженер, как и все иные в моем окружении. Принцип звездных крепостей знал, но видеть итоговое строение на картинках, и иметь только логичное представление, как такое строить — этого оказалось недостаточно. Так что крепостицы, построенные нами, никак не представляются долгосрочными укреплениями, как бы не до первого ливня. Нужно было укреплять бревнами, делать более пологие склоны валов ну и далее по списку. Так что приходили на ум строки из Пушкина «И опыт, сын ошибок трудных…». И вот теперь пришлось направить две роты стрельцов на исправление оплывших валов крепости.

Я умудрился поспать где-то четыре часа, но спал ли кто еще? Надеюсь, что и полякам было не до сна.

— Ну, Дмитрий Михайлович, чего уже стреляем? — спросил я, подъезжая на своем коне к специально возведенному холму в крепости, используемого в качестве смотровой площадки.

Вернусь в Москву и озадачу всех созданием зрительной трубы, или, с чем попаданец не шутит, — бинокля. Есть София Браге, которую я, перед отъездом… нет, нет, лишь только назначил заведующей лабораторией. Хотя она, в разрез предубеждениям, что женщина-ученый всегда так себе, симпатичная. Женщина со своим мужем-алхимиком, получила условное назначение, только лишь чтобы провести по бумагам оплату труда, но задачи исследовательские. И первое, что должна будет сделать — зрительную трубу. Принцип я знаю, но вот как полировать стекла, как лучше отливать линзы, да и многое иное… так зачем мне тогда ученые на большой зарплате, если не будут выполнять государственные заказы? Вот будет труба, так путь и наблюдает в нее за своими звездами!

— Силами двух стрелецких полков совершаем вылазку, — уведомил меня Пожарский.

Сказал, чтобы он действовал на свое усмотрение, так чего винить в том, что организовал вылазку, не уведомив? Может и правильно. Нужно беспокоить противника и лучшая оборона — это нападение. Нельзя наступать, но и отсиживаться и трястись в страхе ожидания, отдавая полноту инициативы противнику — не вариант. Кто диктует свои условия сражения, тот на пути к победе! Полякам придется реагировать на дерзость, они могут, скорее всего, так и будет, увлечься. Вывести врага на пушки и даже один залп пяти орудий сильно проредит наступающих.

— Стреляй-беги? — спросил я о применяемой тактики в ходе вылазки.

— Да, а при отступлении заложили бочки с порохом и камнями внутри, — горделиво ответил князь.

Не разочаровывает Пожарский. Получается, что он решил дернуть тигра за усы, или относительно поляков, — орла за клюв, и вывести ляхов на мощные фугасы. Эх! Тратила бы! Что там с тринитротолуолом? Подумать можно, но, как мне кажется, рановато для такой взрывчатки, тут нужна развитая химия, да и промышленность.

Скоро я увидел беспорядочно бегущих стрельцов. Что-то, а бегать от противника у них получается споро, прямо спринтеры. Но, если для дела нужно убегать, то и это важное дело. Вот только физическое состояние стрельцов так себе. Нет систематических тренировок и обучения — нет профессионального воина. Стрельцы при новой военной реформе могут стать только городовыми, или вспомогательными войсками.

— Бах-ба-бах! — прогремело в той стороне, откуда бежали стрельцы.

Русские воины резко остановились и выставили сошки, которые волочили с собой. После стали заряжать пищали. Медленно, как же медленно! При этом, если вглядеться в действия отдельного стрельца, то можно увидеть, что все движения выверенные, никакой растерянности нет. Это, скорее, технология такая, не позволяющая выйти на уровень заряжания фузей середины следующего века. Сколько выстрелов в минуту делал солдат в армии Фридриха Великого? Четыре, пять? Выйти бы нам на цифру «два».

Нужно что-то делать с ружьями. Во-первых, это медленное заряжание. Во-вторых,