Айдол-ян. Часть 4. Смерть айдола - Андрей Геннадьевич Кощиенко

(позже. ХёБин смотрит в окно машины, везущей её на работу).

Хм… – думает она, ещё раз прокручивая в голове случившийся на завтраке разговор. – Хальмони, похоже, что-то придумала. Интересно, – расскажет, если спросить? Наверное, нет. Сошлётся на запрет во вмешательство в дела высших сил. Неужели она и вправду верит в такое? Впрочем, у неё сейчас такой возраст, когда люди задумываются о том, – что с ними будет там? Пусть она живёт долго и будет здорова … Но узнать, что она задумала, очень бы хотелось…

ХёБин задумывается на некоторое время, придумывая, как можно это устроить, и что бы сделала сама, оказавшись вдруг на месте хальмони. Потом её мысли переходят на ЮнМи.

… Конечно, бабушка приводит интересные факты, но, тем не менее, они однозначно не доказывают, что эта девчонка – действительно принцесса крови. Помню, какой она была у меня на кухне недотёпой. С другой стороны, я сама видела, как она уже тогда пыталась прогибать под себя окружающих. Это тоже можно объяснить высоким происхождением. Чёрную работу делать не желаем, а командовать – без проблем. Причём не только простыми людьми, но и военными. Хм… Ещё один аргумент для хальмони. Пожалуй, стоит ей об этом сказать. Она обрадуется, что я на её стороне и расскажет, что задумала. Впрочем, вряд ли бабушка так легко сдастся и откроет свои карты. Потребует, чтобы я подтвердила, что уверовала. Тогда придётся встречать и провожать ЮнМи поклонами… Нет, лучше подожду, пока бабушка ещё раз поругается с отцом. Может, тогда ей придётся рассказать о своих планах. И кланяться не придётся…

… И ещё. У ЮнМи ведь есть сестра, совершенно на неё не похожая. Они выглядят так, словно у них разные отцы. Как подобное могло случиться? Ну, это несложно представить. Заскучавшая без мужа молодая аджума, легкомысленный роман и результат – дочка непохожа ни на кого из родственников. Обычная история … Кто тогда отец? Захочет ли Пак ДжеМин об этом рассказать? Сейчас у неё репутация верной жены и хорошей матери, к чему ей её терять? Впрочем, достаточно раз увидеть её дочерей вместе, чтобы понять, что шило прошлых поступков торчит из мешка. Не спрячешь…

… Всё же мой братец – мастер по созданию ситуаций! Умудриться, на радость хальмони, найти единственную в Корее девушку с мутацией и синими глазами! Это надо не то что суметь, – для такого уже талант нужен! И что дальше? Бабушка действительно решила возродить монархию и оставить её на память внуку? Но у неё ведь уже возраст? Впрочем, нет преград, способных остановить мою хальмони…

Хмм… Кем тогда при дворце буду я? Сестра императора… Ко мне положено будет обращаться – ваше высочество. Кажется, в старокорейском, даже есть специальное слово, это означающее. Следует освежить знания старокорейского…

О чём это я?! Неужели я и самом деле думаю о таком?! Вот жжешь, хальмони! Как она умеет голову задурить! Прямо живьём себя на троне увидела!

Время действия: двадцать второе сентября, утро.

Место действия: воинская часть

– Ситуация, порождающая вопросы. – констатирует командир части, поворачивая голову от двери кабинета, которую только что закрыла за собою ЮнМи, к начальнику штаба. – А если она вдруг решит – «поискать звук» в присутствии нашего министра обороны? Или, ещё хуже, – в присутствии французской делегации? Что тогда? Как мы будем выглядеть? И не только перед всей Францией, а перед всем миром?

Командир смотрит на начальника штаба, который делает озабоченное лицо.

– Действительно, неприятная ситуация. – соглашается он. – Я понимаю, творческие люди имеют особенности, выделяющие их из толпы. Но у нас армия, а не агентство или подиум, требующие демонстрации уникальности. Бить посуду, чтобы послушать – как шуршат осколки? Это выглядит… я бы сказал, настораживающе, господин подполковник. Думаю, о происшествии следует поставить в известность вышестоящее командование. Международные отношения – дело очень ответственное, в котором не стоит допускать ошибок.

Командир части задумчиво смотрит на начальника штаба, при этом согласно качая головой.

– И ещё я вчера узнал, что ЧжуВон и ЮнМи недавно расстались, по решению его семьи. – перестав качать головой, говорит он. – Но при этом, как я заметил, на людях они спокойно общаются друг с другом. Тоже странная ситуация, вы не находите?

– Тут могут быть личностные переживания. – тут же делает предположение его собеседник. – Разбитая чашка в этом случае выглядит как символ. Возможно, стоит провести ей какие-то дополнительные тесты? Что-то вроде «на психологическую устойчивость»?

Сделав предложение, начальник штаба смотрит на командира части, ожидая реакции. Тот, в задумчивости, снова качает головой.

– Я сообщу об этом командованию. – обдумав, говорит он. – Пусть решат, что с этим делать.

– Считаю, что в условиях имеющегося у нас дефицита информации, это самое правильное. – одобряет штабист. – Уверен, что командование лучше информировано и там смогут принять лучшее решение, чем это удастся сделать нам. Главное, чтобы они знали о происходящем.

– Я тоже так думаю. – кивает в ответ командир части.

Время действия: двадцать второе сентября, утро

Место действия: школа «Кирин»

СокГю, директор школы, в присутствии заведующего воспитательной частью, господина Пак ДонХё, оценивающе осматривает только что размещённый в галерее знаменитых выпускников фотопортрет ЮнМи.

– Ровно повесили. – наконец, после длительного молчания, произносит он, вынося вердикт качеству работы.

– Да, господин директор. – соглашается с ним ДонХё. – Ровно.

Ещё с минуту молча постояв у портрета, мужчины уходят.

Время действия: тот же день, примерно тогда же

Место действия: воинская часть

– Мысль в голову пришла, говоришь?! Охренеть, что ты устроила вчера на ужине! Зачем била посуду?!

ЮнМи из-под бровей смотрит на вопящего ЧжуВона, не выказывая при этом признаков беспокойства или дискомфорта.

– Музыку искала. – спокойно отвечает она.

– Музыку?! – подпрыгивает на месте ЧжуВон.

– Ага. И заметь, – ты орёшь на старшего по званию.

– «Старшего по званию»?! Да мне вчера десять разных видео показали, как ты