«Пушечное мясо» войны Первой мировой. Пехота в бою - Семён Федосеев

Даже с учетом того, что русские части представлены в основном кавалерией, видно, что насыщенность германских частей пулеметами и артиллерией к этому времени значительно больше, чем к началу 1915 г.

В мае — сентябре 1915 г., когда русская армия несла на себе главную тяжесть боев, русские войска вели в основном маневренную оборону. Частям и соединениям нередко приходилось действовать в широких полосах — ширина полосы обороны дивизии иногда достигала 20–25 км. Понятно, что тактические плотности здесь были совсем низкими. Однако даже при недостаточных тактических плотностях и значительном огневом превосходстве противника русские войска показали искусство в ведении маневренной обороны, широко применяя контратаки с целью восстановления утраченного положения или же для срыва обходов и охватов противником русских частей.

Прикрытие отхода войск часто приходилось брать на себя небольшим пехотным отрядам с пулеметами. При отступлении 8-й армии с Карпатских гор ее командующий А.А. Брусилов приказал оставить в окопах полковые команды разведчиков с несколькими пулеметами, а остальным войскам скрытно отходить «в строгом порядке» с наступлением темноты. При отходе 1-й и 3-й Финляндских стрелковых дивизий с перевала Козювки к г. Стрыю противник, заметив отход, пытался атаковать отходящие русские части, но был остановлен. Отход прошел беспрепятственно. Разведчики с небольшим числом пулеметов и орудий сутки сдерживали наступление противника в горных дефиле. Стойко держалась и дивизионная артиллерия. При отступлении 20-го корпуса в Августовских лесах, например, артиллеристы выдвинулись в боевые порядки пехоты и вели огонь в упор, ценой своей жизни обеспечив отход пехоты.

Свершать планомерный отход с одного рубежа на другой удавалось в 1915 г. далеко не всегда. Организации марша при стремительном отходе часто просто не было. Так, майор германской армии А. фон Шель вспоминал о действиях 77-й резервной дивизии, обходившей русские войска у Эйдкунена в феврале 1915 г. «Батальон дивизии подошел с севера к шоссе, идущему из Эйдкунена на восток. Точных данных об отходящих русских частях не было, но командир батальона отдал приказ «наступать в расчлененном порядке по направлению к этому шоссе и овладеть им, имея в первом эшелоне 3-ю и 4-ю роты по обе стороны от дороги, по которой мы сейчас идем. 1-й и 2-й ротам следовать по этой дороге в 500 м в тылу». Туман помог подойти к шоссе незаметно, но главное, что помогло германцам нанести удар и разгромить отходящие по шоссе обозы и артиллерию, — отсутствие русских боковых дозоров, несмотря на близость противника.

Нередко пехотные части и соединения оказывались под угрозой окружения. Собственно, с угрозой окружения русским частям пришлось сталкиваться еще в 1914 г. 27 ноября, например, во время боев в Венгрии 48-й пехотной дивизии пришлось отходить под ударами австро-германцев по горной дороге. Австрийцы перерезали путь у местечка Сины. Начальник дивизии Л.Г. Корнилов, собрав до батальона пехоты, произвел контратаку, обеспечив тем самым не только отход артиллерии дивизии, но и выход из окружения всей дивизии, да еще и с захваченными пленными. Правда, столь же решительные наступательные действия Корнилова в конце апреля 1915 г. в Галиции не помогли 48-й дивизии избежать окружения и разгрома — по-прежнему мужественно дравшиеся войска, имея очень мало боеприпасов, практически без артиллерийской поддержки не могли сбить с позиций лучше вооруженного противника.

В ходе Чарторийской операции в октябре 1915 г. оказались под угрозой окружения вырвавшиеся вперед части 4-й стрелковой дивизии. «Полк. Марков, занимавший выдвинутое положение у Яблонки, — вспоминал начальник 4-й дивизии А.И. Деникин, — по телефону докладывал мне:

— Очень оригинальное положение. Веду бой на все четыре стороны. Так трудно, что даже весело!..

Не только Маркову, но и всей дивизии в течение двух суток (20 и 21 окт.) пришлось драться фронтом на все четыре стороны. И не только паники, ни малейшего падения духом, ни малейшего колебания не было в рядах моих славных стрелков. К утру 22 окт. распоряжением командира корпуса дивизия была отведена к с. Комарово».

Можно вспомнить и прорыв русского 20-го корпуса с целью избежать окружения в ходе сражения в Августовских лесах. 1 февраля 1915 г. корпус двинулся на юго-восток к деревне Махарце и далее на Сопоцкин. Однако германцы успели занять Махарце к вечеру 2 февраля и перекрыть дорогу, по которой отходил русский корпус. Утром 3 февраля 27-я дивизия, двигавшаяся в авангарде корпуса, была встречена сильным огнем со стороны Махарце, занятой 42-й германской дивизией. Русские энергично атаковали противника, успешно работала русская артиллерия. Тут произошел любопытный эпизод. На участке 108-го пехотного полка германская пехота, распространившись по опушке леса южней деревни, сильным ружейным и пулеметным огнем задерживала продвижение. Артиллерии было приказано направить весь огонь против германцев, задерживающих правый фланг полка. Артиллеристы нашли две русские пушки, брошенные отрядом 111-го полка, дравшимся здесь накануне. Пушки были исправны, с выстрелами в зарядных ящиках. Для одного орудия старший офицер 2-й батареи взял передок с упряжкой от своего пустого зарядного ящика и направился с этим орудием по шоссе для непосредственной поддержки наступающей пехоты. Почти не отставая от стрелковых цепей, орудие переменило несколько позиций и, несмотря на совершенно открытое движение и такие же позиции, успешно выполнило взятую на себя задачу. То есть в этих условиях орудие с успехом выполнило задачу сопровождения пехоты.

Интересны и действия 4-го батальона 108-го полка с двумя пулеметами непосредственно в цепях пехоты (организуя бой, командир полка приказал начальнику пулеметной команды все пулеметы с самого начала боя выдвинуть в стрелковые цепи, подобно тому, как это делала германская пехота). Подойдя к берегу оз. Сервы, батальон попал под сильный ружейный и пулеметный огонь.

Командир 13-й роты повел все силы (13, 14 и 15-я роты 4-го батальона, одна рота Ирбитского полка и пулеметы, с которыми был начальник пулеметной команды) бегом по еще крепкому льду озера. Спустившись на лед, пехотинцы оказались в мертвом пространстве, германские пули падали позади них. Выбравшись на противоположный берег, батальон оказался в д. Маловисте, восточнее которой германские подразделения занимали опушку леса. Выбив их с опушки и взяв несколько пленных, роты повернули на север и скоро оказались на фланге и даже в тылу германцев, еще державшихся западнее д. Махарце.

В это же время на левом фланге наступал 2-й батальон того же полка. Крайняя 5-я рота следовала вдоль опушки леса. При перебежке одной открытой высоты она потеряла почти половину состава от германского пулеметного огня, но часть роты во главе с ее командиром, успевшая перебежать благополучно, продолжала наступать. Около выхода из леса, на дороге в д. Тоболово, к 5-й роте присоединилось несколько десятков солдат 116-го полка. Увлекаемые командиром 5-й роты, пехотинцы ворвались с севера в д. Махарце и вышли на ее юго-восточную окраину. Невдалеке от деревни стояла германская батарея. Германцы старались ее увезти, но, попав под огонь русских стрелков и артиллерии, вынуждены были бросить ее и спасаться бегством в лес.

В 15.00 противник был выбит из деревни, а его 42-я дивизия почти разгромлена (незадолго до этого ее части перебросили на Русский фронт из Франции), захвачено более 700 пленных, 13 орудий, 2 пулемета. Части 27-й дивизии начали окапываться на случай появления новых германских частей. Германская попытка прорваться к Махарце была остановлена несколькими выстрелами роты, поставленной заслоном на шоссе. Взятый в плен офицер на допросе в штабе дивизии спросил: «Вероятно, это наступает русская гвардия?» — и был удивлен, узнав, что это простые армейские полки.

Корпус продолжил движение на Сопоцкин, а его арьергард, оставленный у Махарце, выдержал упорный бой с наседавшими с тыла германскими частями, задержав их. Однако противник опережал движение корпуса, стягивая кольцо вокруг него. Только вечером 5 февраля выяснилось, что Сопоцкин уже занят противником и пробиться к нему невозможно. В течение пяти дней части корпуса (27, 28, 29-я и 53-я пехотные дивизии) вели упорные бои, пытаясь прорвать кольцо окружения. Голодные, не спавшие несколько ночей русские солдаты проявляли большое мужество и упорство. 113 и 114-му полкам удалось пробиться к Гродно. Главные силы корпуса, расстреляв к 8 февраля весь запас патронов и выстрелов, приведя в негодность артиллерию, пытались проложить дорогу штыками. К утру 9 февраля корпус практически растаял. Помощь перешедших в наступление навстречу ему 8 февраля частей 10-й русской армии запоздала. Однако мужественное сопротивление 20-го корпуса отвлекло внимание германского командования от решения главной задачи и сильно «ослабило» результативность германской Августовской операции. 10-я русская армия смогла избежать окружения и отойти к Неману за р. Бобр.