Доля Пути: Лето - Константин Пирожков

— ... что я тебе тут мультики показываю?

— Это... неправильное слово.

— Зато, суть хорошо отражает.

— Чьи это были воспоминания?

— Наконец, правильный вопрос! У Суэна были ученики и у них были ученики, и у тех были тоже. Это случилось в конце Лета, когда Дыхание уже начало покидать Мир. Силы становилось всё меньше и многие, слишком многие, в погоне за ней, не гнушались самых мерзких способов. Банда таких отступников пришла за учителем того идиота, чьи последние воспоминания ты видел. И он предался сомнениям — биться рядом с учителем, в надежде на чудо, или бежать, сразу, без оглядки.

— Как же можно бросить своего учителя?

— Можно!!! Если ты — дурень и неумеха, от которого никакого толка в бою. Сбежав, он мог освоить Знания, накопить Силу и, однажды, выследить этих подлых убийц и отомстить. Но он сомневался, упустил время и они настигли его. В руинах городишки, название которого, уже тогда, исчезло из людской памяти, они поймали его, слабого, сдавшегося, молящего о пощаде, и разделали, словно свинью на бойне. Вот — как ты сдохнешь, Или́я!!!

— Нет...

— Что?!? Что ты там бормочешь? Уже и в моих словах сомневаешься?

— Так. Я. Не сдохну.

— А как? Пробежишь дальше? Или кричать будешь громче?

— Если придётся пасть от рук врагов, я сдохну в огромной луже их крови!!! — теперь уже и я кричал.

Он резко оттолкнул мою голову, отошёл и присел на свой камень, продолжая сурово смотреть мне в глаза.

— Чего расселся, ученик? Пора просыпаться — там люди о помощи просят.

Глава 19. Прорыв

Переход в явный мир произошёл не сразу. Обвиняющий голос Наставника, ещё какое-то время, гремел в голове и ему вторили мои вопли из второго Сна. Или не мои? Лёжа на спине, я таращился выпученными глазами в потолок, а спустя несколько секунд, начал понимать, что слышу уже совсем другие крики.

Вскочив с дивана, быстро подошёл к окну и распахнул его. Вместе с прохладой зимнего вечера, внутрь ворвались громкие возгласы и протяжный звук автомобильного клаксона. На улице собралась небольшая толпа людей, которые явно были чем-то взволнованы и напуганы. Несколько мужчин вступили в перепалку с водителем автомобиля, который направлялся в глубь квартала, и что-то эмоционально ему объясняли, указывая в том направлении. Наверное, я мог увидеть— что там творится — с балконного окна, но решил не терять время. Моё Чувство итак стучало в груди набатом. Кошка, поджав хвост, забилась в угол и жалобно мяукала, даже До́мник заглянул, внимательно наблюдая за моими сборами.

Удивительно, но обычного мандража и паники, перед лицом опасности, не было. Разум был спокоен и рационален, тело действовало на автомате. Я надел свою рейдовую экипировку, без единой заминки. Закрепил ножны с кукри на поясе, справа за спиной. На левый бок, чуть спереди — деревянный нож. Грудь и спину пересёк ремень компактной сумки, которая ещё и крепилась к ремню клипсой, на левом боку, чуть сзади. В ней — зелья и две металлические пластины с первыми моими Печатями, которые я только начинал осваивать. Металл — древнее золото. Размер — с тетрадный лист и почти такой же толщины. Доля «Крепость» не даёт пластинам гнуться, а закруглённые края — «неумелому дурню порезаться».

Жёсткие, но удобные вставки на коленях и локтях, но без тактических перчаток — ладони должны быть свободны — специфика Искусства. Последний штрих — балаклава, закрывающая нижнюю часть лица. Ну всё, теперь вылитый — супергерой летит спасать мир. Н-да.

Перед выходом из подъезда, накинул на себя «Кользь». Вокруг слишком много людей, но даже так, для них я появился из ниоткуда — вроде, человек какой-то проходил, непонятного телосложения и возраста, а лица не разглядеть толком. Уже с расстояния в три-четыре метра, людям сейчас физически трудно удерживать на мне взгляд дольше пары секунд. Завернув за угол, я увидел бегущих мне навстречу двух женщин, с детьми на руках, и пожилого мужчину позади них. А, слева, из-за ближайшего дома поднимался густой столб чёрного дыма, видимого даже на фоне закатных сумерек. Лица у бегущих напуганные, дети заходятся в плаче. Сзади послышались крики толпы, видимо, мне. — Мол, ты куда, ущербный? Деда, попытавшегося загородить мне дорогу, плавно обогнул — он ошалело замотал головой, а я перешёл на бег трусцой.

«Там — дом Серёги» — холодной спицей кольнула мысль.

Естественно, а где ещё это могло случиться? Я остановился перед поворотом во двор друга. — Из квартиры на третьем этаже, в средней части дома, валил дым. Окно было разворочено, будто взрывом. На земле, аккурат под окном, лежали тела. Кажется, два. Кажется, одно — детское. В центре двора, на детской площадке кто-то копошился спиной ко мне. Я нашёл взглядом окна Серёгиной квартиры — они были закрыты, но я успел заметить какое-то шевеление за стеклом.

Мужской крик — в верхнем окне лестничной клетки чьи-то ноги бегут вверх. Из подъезда, под свет фонаря, выскочили двое подростков, похожие как брат с сестрой. Тот, на детской площадке, поднялся с нечеловеческой пластикой — сутулая спина в черном деловом костюме, сильно замызганном и кое-где порванном. Подростки остановились в ступоре, девушка завизжала. Из окна квартиры на четвёртом этаже высунулся мужик и заорал что-то, размахивая руками, стараясь привлечь внимание сутулого.

Вязь «Выступ» сорвалась с моих ладоней, серым тускло светящимся шаром, почти мгновенно переместилась к фигуре в костюме и вытянулась в цилиндр около метра в поперечнике. — Тело, будто снесло гигантским маятником и оно улетело на десяток метров, изломанной куклой. — Связанные «Сдвиг», «Круша», «Трегуб» и «Место» создают эффект узконаправленного сокрушительного таранного удара. Я двинулся вперёд, краем глаза отмечая, что брат тащит сестру за руку и они пробегают мимо меня. Увидел и то, что тело в костюме шевелится, пытаясь "собраться". А когда проходил песочницу, мазнул взглядом по трупу женщины, со вскрытой грудной клеткой.

«Это сейчас не важно, главное наверху» — я только сильнее стиснул зубы, возвращая себе спокойствие, с которым собирался сюда.

А теперь, под куполом нашего цирка — смертельный номер. — Вязь «Опора» протянулась до окон Серёгиной квартиры, россыпью серебристых бликов. Слева — от переставшего шевелиться тела — ко мне метнулся тёмно-багровый силуэт. Я с разбегу ступил на первую "ступень" и побежал вверх по пологой "лестнице", набирая скорость. «Опора» сложная в контроле Вязь, сто́ит на секунду потерять концентрацию, и