Вспомни меня, любовь - Бертрис Смолл

Когда Анну спрашивали, почему она не выходит замуж, она отвечала:

— Как могу я выбрать другого мужчину, после того как была замужем за таким великим королем, как Хендрик! Кто же может сравниться с ним? — спрашивала она с лукавыми огоньками в бледно-голубых глазах и тут же заливалась счастливым смехом, причем Кэтрин никак не могла понять, что же в действительности имеет в виду бывшая королева и почему она так весело смеется.

И действительно, жизнь леди Анны стала куда приятнее, чем у любой из придворных дам. Она регулярно появлялась при дворе и оставалась в одинаково дружеских отношениях и с королем, и со своей очаровательной преемницей. Когда Анна появилась первый раз, Кэтрин ужасно нервничала. Но Анна с такой непосредственной искренностью бросилась к ногам королевской четы, а затем, поднявшись, так мило пожелала им счастья и преподнесла роскошные подарки, что Кэт успокоилась.

В тот вечер король рано отправился в постель. Его беспокоила нога, но королева Кэтрин и леди Анна, к изумлению придворных, веселились и танцевали до поздней ночи. На следующий день бывшую королеву пригласили отобедать вместе с молодоженами. Все трое сидели рядом, смеясь и обмениваясь тостами. Король любезничал с Анной Киевской, как никогда раньше. Придворные наблюдали за ними, выпучив глаза от изумления, что чрезвычайно забавляло обеих дам.

К Новому году леди Анна подарила королю и королеве двух великолепных лошадей из своей конюшни: жеребцов-однолеток необычной серовато-коричневой масти, с черными как смоль щетками на ногах. На лошадях были попоны из розовато-лилового бархата, с золотой бахромой и золотыми кистями, и уздечки из чистого серебра. Когда два миловидных грума, облаченные в лиловые ливреи, расшитые серебром и золотом, ввели их в один из залов Хэмптон-Корта, король и королева пришли в восторг, хотя некоторые придворные посматривали на леди Анну с усмешкой, как на дурочку.

— А между тем, — заметил Чарльз Брэндон, герцог Суффолк, — я уверен, — что это женщина выдающегося ума. Из всех жен его величества она одна умудрилась, несмотря на антипатию короля, не только сохранить жизнь, но и завоевать его дружеское расположение и при этом не потеряла ничего, кроме короны!

« Не только умная, но и веселая, — думала королева. — Леди Анна гораздо веселее и интереснее, чем эти безупречно благовоспитанные дамы. Как жаль, что я не могу постоянно держать ее около себя, как мне бы хотелось, иначе пойдут разговоры! Если бы только Нисса была здесь!› Королева так печально вздохнула, что все дамы подняли головы и посмотрели на нее.

— Что случилось, ваше величество? — участливо спросила леди Рочфорд.

— Мне скучно! — сердито пожаловалась королева. — Пока король болеет, нет ни музыки, ни танцев. Я уже почти две недели не виделась со своим мужем.

Она с раздражением отбросила в сторону вышивку.

— Нет никаких причин, ваше величество, по которым мы не могли бы немного помузицировать здесь, в ваших покоях, — сказала герцогиня Ричмондская.

— Давайте пригласим обворожительного Тома Калпепера выступить перед нами, — предложила леди Эджкомб. — У него приятный голос, к тому же он играет и на лютне, и на клавесине.

Кэтрин обдумала предложение.

— Отлично, — наконец согласилась она. — Если король отпустит его, пусть Калпепер придет и немного развлечет нас. Я буду рада.

Послали пажа спросить разрешения короля. Генрих охотно согласился выполнить просьбу своей юной жены. Он чувствовал себя виноватым в том, что она места себе не находит от скуки, и все из-за его проклятого недомогания.

— Пойди, — велел король Тому Калпеперу, одному из своих любимцев, — и скажи королеве, что я шлю ей свою нежную любовь. Не пройдет и нескольких дней, как мы с ней вновь увидимся. Скажи ей это. Том, а потом, когда вернешься, расскажешь мне во всех подробностях, как она восприняла мое послание. — Похотливо ухмыльнувшись, он добавил:

— Я знаю, она тоже скучает по мне.

Том Калпепер — приятный молодой человек лет двадцати пяти, с каштановыми волосами, ярко-синими глазами, гладкой кожей и чрезвычайно добродушным выражением лица, которое не скрывала даже бородка. Король очень хорошо к нему относился и баловал, как только мог.

Том Калпепер пользовался благоволением короля с большой выгодой для себя. Он прибыл ко двору совсем мальчишкой в поисках счастья, и вот, кажется, судьба наконец ему улыбнулась. Прихватив лютню, Том поклонился своему господину:

— Я передам ее величеству ваши слова, государь, а затем немного развлеку дам.

Придворные дамы так и запорхали вокруг Тома Калпепера, едва он успел войти. Высокий, стройный, длинноногий, он воспринимал их поклонение как должное. Женщины, большей частью замужние, не могли устоять перед его обаянием, блеском глаз и легкой улыбкой. Около двух часов Том развлекал их пением и игрой на лютне. Одну из песен он пел, подыгрывая себе на лютне, в то время как принцесса Елизавета, приехавшая из Хэтфилда навестить отца, аккомпанировала Тому на клавесине королевы. Для ребенка семи лет у Бесс были очень сильные и развитые пальцы. Дамы перешептывались, что девочка унаследовала красивые руки матери.

Наконец принцессу препроводили в постель, а королева отпустила своих дам. Калпепер замешкался и, когда леди Рочфорд попробовала его выпроводить, важно заявил:

— Я должен передать личное послание его величества королеве.

— В таком случае оставьте нас, Рочфорд, — распорядилась Кэтрин, — но будьте неподалеку.

Леди Рочфорд присела и, попятившись, вышла из комнаты, прикрыв за собой двери. Заинтригованная, она не осмелилась подслушивать.

Том Калпепер почтительно поклонился, думая о том, какой красавицей стала королева. Ее платье, сшитое по французской моде, отличалось безупречным вкусом. Он всегда знал, что она засияет как бриллиант, стоит ей получить соответствующую оправу.

— Алый бархат вам очень к лицу, — тихо сказал Том. — Припоминаю, что как-то раз — не так уж давно — я пытался подарить вам почти такой же.

— Я не приняла его, — напомнила Кэт. — Просто не захотела платить вашу цену, мастер Калпепер. Она показалась чересчур высокой. А теперь рассказывайте, что его величество велел передать мне.

Она говорила с ним холодно и высокомерно, но про себя думала о том, каким возмужавшим и привлекательным он выглядит. Чулки и облегающие штаны обрисовывали его стройные сильные ноги, и королева пыталась представить, как это будет, если его и ее ноги переплетутся.

Том Калпепер медленно повторял слова короля, наблюдая за выражением лица Кэтрин. Нет, она не писаная красавица, но исходивший от нее аромат чувственности делал ее чрезвычайно соблазнительной.