По воле судьбы - Мэдлин Хантер

– Что, если у них ничего не получится? Что тогда станет с тобой?

– В свите Аддиса я буду в полной безопасности.

– Если Аддиса убьют, все его окружение подвергается опасности.

– Прекрати эти женские разговоры. По настоящему рискуют Аддис и Риз, а не я.

Джоан резко остановилась.

– Риз? А какое отношение ко всему этому имеет он?

Марк выглядел как человек, который понял, что сболтнул лишнего.

– Он едет с тобой?

Довольно странно, эта мысль ее немного успокоила, но не потому, что с каменщиком Марк был в большей безопасности, чем с отрядом рыцарей.

– Нет. Он отправляется в Ноттингем на рассвете и пробудет там несколько дней.

– Зачем вообще он туда едет?

Марк потупил взор и рассматривал носки своих башмаков.

– Я не знаю, что-то, связанное с королевским заказом.

– Неправда. Королевский заказ вполне мог подождать, пока заговорщики не добьются цели или не потерпят поражения.

Марк развернулся и направился к двери, но Джоан остановила его.

– Что ты знаешь об этом плане?

– То, что рассказал тебе.

Она пристально посмотрела на него.

– Немного больше.

– Тогда расскажи мне это немного больше. Сейчас. Зачем Риз едет в Ноттингем?

Марк пытался казаться взрослым и сдержанным, но Джоан была не в настроении льстить его гордости: она просто схватила его за волосы, как в детстве, когда он плохо себя вел.

– О, проклятье! Господи! Я не…

– Тогда отвечай на мой вопрос.

Он вырвался и отступил назад, глядя на нее негодующе и смущенно.

– Я и так рассказал тебе больше, чем следовало. Если тебе хочется знать обо всем, поговори с Аддисом. Что касается Риза, я думаю, он сам предложил такой план.

Марк увернулся от Джоан и выскочил из комнаты прежде, чем она заставила его пояснить сказанное.

Схватив зажженную свечу, Джоан вышла вслед за Марком, направляясь в комнату, расположенную неподалеку в южной башне. Дверь была открыта, но в комнате было темно. Тусклый свет ее свечи осветил кучу кожаных мешков, сваленную под стеной у порога. Она не слышала ни звука, но знала: Риз там. Она чувствовала его присутствие, от него веяло такой же надежностью и непоколебимостью, как и от камня, который он обтесывал.

Кровать, где она спала в его объятиях, была пуста, и Джоан подняла свечу повыше. Ее свет достиг дальней стены и в этом неверном слабом свете она различила знакомый силуэт. Обдуваемый прохладным ветром, он стоял у стены около узкого окна, повернувшись к лунному свету. На нем были только кожаные рабочие штаны, а хорошо развитые мышцы рук и спины были напряжены и отчетливо вырисовывались в лунном свете.

Он почувствовал присутствие Джоан. Это было видно по тому, как он едва заметно сменил позу: повернулся, прислонившись спиной к стене, и сложил руки на груди.

Джоан указала на мешки.

– Похоже, ты уезжаешь.

– Да, на рассвете. Собирался сказать тебе об этом вечером.

– Куда ты едешь?

– Далеко. Пришло время расстаться. Мы оба знали, что настанет день, когда это произойдет. Неважно, куда я уеду.

– Важно, если ты собираешься в Ноттингем. Марк рассказал мне, что задумал Эдуард.

– Мальчику еще многому надо учиться, раз он так болтлив. Риз не старался ее успокоить. Он разговаривал холодно, словно что-то скрывал от Джоан. Да, он собирался рассказать ей, но не все. Он рассчитывал солгать.

– Зачем тебе сейчас ехать в Ноттингем? Королевский заказ может подождать, пока все не будет кончено.

– Я могу подождать, но в этом нет необходимости – с ремесленниками всегда так. Мы должны продолжать зарабатывать свой хлеб, в то время как рыцари и короли дерутся друг с другом.

– Я думаю, ты едешь не для того, чтобы работать.

– Ты, наверное, забыла, кто я такой.

Джоан капнула воском на крышку единственного сундука в комнате и поставила свечу сверху.

– Человек, который когда-то помог свергнуть короля. Думаю, завтра ты поедешь, чтобы свергнуть узурпатора. Пожалуйста, расскажи мне, что ты будешь делать. Я хочу знать, какая опасность тебе грозит.

Он отвернулся к окну.

– Это почти не опасно, моя роль в этом деле весьма незначительна.

Джоан почувствовала невероятный страх в груди, а слова Риза только усилили его. Она подошла к нему и обняла сзади, положив голову ему на спину.

– Умоляю, скажи мне!

Он помолчал, а затем повернулся, чтобы одной рукой обнять Джоан. Он продолжал смотреть на звезды.

– Существуют подземные ходы, с помощью которых Эдуард может добраться до замка незамеченным. Верные ему люди будут ждать у ворот и впустят его. Но, попав в замок, он станет беззащитным. Я должен буду отвлечь внимание стражников, в то время как Эдуард будет пробираться в покои королевы. Это не сложно.

– Если план короля провалится, то станет известно, что ты тоже участвовал в заговоре.

– Возможно.

– Наверняка. Марк сказал, что этот шаг – твоя идея. Как долго и тщательно вы разрабатывали этот план действий с Аддисом?

– Не очень долго.

– Этот план зародился у вас еще до того, как мы встретились? Риз не ответил, но по его лицу Джоан все поняла.

– Почему ты не сказал мне?

– Я считал, что все ограничится пустыми разговорами, и не хотел тебя разочаровывать. Кроме того, я поклялся хранить молчание. Чем меньше людей знает о таких планах – тем лучше.

Он говорил так спокойно, будто не понимал, как сильно рискует. Все мысли Джоан были теперь о грозящей ему смертельной опасности.

Он уедет на рассвете. Дамоклов меч наконец упадет и разлучит их навсегда. Если этот безрассудный план увенчается успехом, они будут жить каждый своей жизнью, если заговор провалится…

Комок подступил к ее горлу. В ее мозгу проносились образы. Старые, мучившие ее в течение трех лет, сменились новыми, мрачными и пугающими: кровь во дворе, люди, корчащиеся в предсмертных судорогах… падающий меч… непокорный взгляд, взгляд Риза…

На милосердие рассчитывать бесполезно. План короля мог увенчаться успехом, но если он провалится – королева определит меру наказания. Аддис, возможно, останется в живых, но простого каменщика, дерзнувшего участвовать в заговоре против монаршей персоны, ждет неминуемая смерть.

Ее охватил панический страх, от которого она едва держалась на ногах. Джоан вся тряслась, осознавая новую опасность, более страшную и явную, чем все те, которые ей пришлось пережить за последние несколько лет.

Она должна остановить его.

– Я не хочу, чтобы ты участвовал в этом.

– Есть еще одна причина, по которой я ничего не сказал тебе.

– Я умоляю тебя не делать этого. Это не твое…

– Не мое место?

Она подумает о его гордости позже.

– Да. Не твое место, не твоя битва.