Ангел (СИ) - Ла Рок

— Что ты забыла на «той» улице? — пытаюсь хрипеть поменьше, мягко улыбнувшись.

— Не знаешь меня? — Юри складывает ладошки сердечком, растянув ожидающую улыбку. — Любите на-а-ас!

Отрицательно качаю головой.

— Да… — задумчиво кивает чёлкой Юри. — Нас всего пару раз по телевизору показали. И то в Пусане…

— По телевизору?

— Как подающих надежды трейни… — горько фыркает Юри.

— Вас было несколько?

— Три девушки в небольшом агентстве, — грустно улыбнулась Юри. — Мы почти дебютировали…

— Что случилось?

— Я всех подвела, — Юри виновато опустила плечики. — Президент вложил в нас много денег, но деньги кончились. А потом всё покатилось под откос.

— Не похожа на ту, которая всех подводит, — пытаюсь успокоить Юри, но голос предательски дребезжит.

Грустно улыбнувшись, девушка встряхивает чёлкой и начинает укладывать палочками мясо на сковородку. Брызгающий сок и невероятный аромат заставляют пустой живот снова заурчать.

— Нет, всё так и было… — Юри прижимает мясо палочками и продолжает объяснять: — Одна участница не выдержала и ушла. Для неё музыка оказалась забавой. На горизонте нарисовалась свадьба. Богатые родители легко выплатили неустойку по контракту. И нас осталось двое.

Накалываю один из скворчащих ломтиков на стальную палочку и утаскиваю в рот. Стресс заесть необходимо. Терпеть невмоготу!

— Моя травма, перед самым дебютом, окончательно разрушила годы нашей подготовки и всё закончилось неудачей, — Юри ушла в себя и на автомате переворачивает мясо, тихо продолжая: — Трудно выбиться из одинаковой массы. Всем продают одинаковые песни и у всех одинаковые танцы…

Жадно глотаю еду. Вкус обалденный и мясо тает во рту. Ломтик оказался полусырой, но говядину можно и сырой есть. Ещё хочу!

— Покупали песни? Почему сами не писали?

— Невероятно сложно написать хорошую песню и музыку! — удивилась Юри. — Для этого нужно долго трудиться и иметь талант… Автор-песенник в агентстве из троих девушек, менеджера на полставки и президента. Так не бывает. Одна неудача потянула за собой неприятности… Президент заболел… Срочно потребовались деньги и вторую участницу продали в другое агентство, а на меня покупателей не нашлось, — глаза девушки снова на мокром месте и она опускает голову, — агентство обанкротилось…

— Пфодали? Чфелофека? Как тфак?

Пофиг на текущий по подбородку сок. Пофиг на очень горячее мясо. На всё пофиг! Эта ночь оказалось слишком напряжённой, а накал и не думает спадать! Нанизав несколько ломтей мяса на стальную палку, я отгрызаю куски и громко чавкаю набитым ртом. Сильно пошатнувшиеся нервы требуют лечения! Вкусная еда отличное лекарство.

— По контракту… — продолжает изливать душу Юри. — Для покрытия убытков, затраченных на обучение… А сегодня… Совсем закончились деньги… Мне захотелось наказать себя… За всё…

Девушка поднимает мокрый взгляд и прикладывает ладошку ко рту.

— Ангел! Так нельзя есть палочками… — Юри смотрит, расширив глаза от удивления.

Пофиг на некультурное использование дурацких палок! Я продолжаю раздирать зубами мясо, нанизанное шашлыком, и глухо рычу, проглатывая целые куски вкуснятины.

— Ты прямо, дикий зверь, — сквозь слёзы улыбнулась Юри.

— Если не поторопишься, останешься без нереально вкусного «Хану»! — хрипло заявляю. — Смотри, у меня вторая палочка сиротливо простаивает! Сейчас возьму и ускорюсь!

— Те не сможешь кусать сразу обе! — утверждает Юри, улыбаясь шире.

— Поспорим?!

— Палочки в еду втыкать нельзя! Ты показываешь неуважение предкам…

— Ай… — очистив шампур, двигаю плошку риса поближе: — Предки переживут.

Девушка ловко подхватывает кусочек со сковородки. Стальные палочки аккуратно опускают мясо на лист салата. Пара точных движений и Юри протягивает зелёный свёрток: — Вот, так надо!

Благодарно кивнув, я выхватываю кольцами угощение. Черпаю ложкой рис и жую с набитыми щеками, откусывая ароматный пирожок.

Девушка весело смеётся, а я съем целую кастрюлю риса, если потребуется! Лишь бы она продолжала смеяться…

— Ефть палофками фплофное муфение…

— Ты думаешь? — смеётся Юри, прикрывая губы ладошкой.

— Стараюсь! Иногда… Но получается плохо, потому что ем в голову…

— Ха-ха-ха! Такая смешная! Совсем, как младший братишка! Зачем тебе очки? Да ещё ночью?!

— Фарэры уравновешивают всё и добавляют стиля!

— Фарэры?! У них даже имя есть?

— Агась! Они всё делают лучше!

(Немного позже) Пусан.

Мясо кончилось, четыре порции оказались нам в самый раз. Рулон туалетной бумаги, которую здесь используют в качестве салфеток, тоже закончился, истраченный на приведение себя в порядок — кольца требуют заботы. Расплатившись с хозяйкой, мы выбираемся из тепла палатки на прохладную улицу. Дергаю замок толстовки, утепляя тушку.

— Подожди… — Юри расстегнула рюкзачок, копаясь внутри. — Вот, надень!

Девушка протягивает необычный шарф красного цвета.

— Зачем… Что это? — Непонятная шерстяная косынка…

— Бактус! Тебе совсем не холодно в толстовке?

И как этот бактус носят? Я пожимаю плечами.

— А ещё у тебя там… — смутилась Юри, — вся шея синяя…

Не удивительно! Как обезьян вообще башку не оторвал? Сейчас я поражаюсь такому чуду. Горло тянет…

— Давай, вот так… — Юри накидывает мягкую ткань, укрывая шею. Тёплые ладошки распрямляют складку рядом с капюшоном и прячут концы шарфа под толстовку.

Уютно и тепло. От шерсти пахнет цветами и чем-то непонятным, но очень приятным.

— Тебе идёт…

Девушка замерла рядом и любуется проделанной работой, мягко улыбаясь.

— Приглашаю в гости, — хрипло смеюсь и киваю в сторону входа подземки. — Места сидячие и совсем неудобные, но покемарить несколько часов вполне по силам!

— Метро? — удивилась Юри.

— Почему бы и нет…

Юри согласно кивает и мы спускаемся по бетонной лестнице, минуя столб с квадратом большой буквы «М». Прозрачные двери уже открылись — ранее утро наступило.

Жмусь к стройной фигурке впереди и мы вместе пересекаем поручни турникета. Прыгать на полный желудок я не хочу.

— Ай-гу, — Юри ойкает и прыгает в сторону. — Ангел, так нельзя! Мы нарушаем правила…

Не слушаю дальнейшие нравоучения и хватаю тонкую ладошку, стремясь к эскалаторам. Мелькают стальные ступеньки, на перроне ждёт поезд, внутри парочка утренних пассажиров и привычное сиденье с бордовой обивкой.

— Ангел, так нельзя! — снова начинает Юри.

— Ладненько, проехали… — весело скалюсь запыхавшейся девушке.

— Тут нельзя сидеть, — Юри настойчиво дергает за руку, — место для беременных!

— Твою ж… — нервно шепчу. Ещё чего не хватало!

Торопливо двигаюсь подальше. Оказывается, вот почему корейцы часто пялились… Местные штучки-дрючки…

Юри опустилась рядом и устраивает рюкзачок на коленках. Из открытого кармашка торчат телефон и документы…

Двери закрываются. Сорок станций без пересадок. Поехали.

(Немного позже) Станция «Пусан».

Стройная Юри замерла посреди высокого купола. Вокзал начинают заполнять утренние пассажиры. Одинокая девушка бросает неуверенные взгляды по сторонам, рассматривая спешащих по своим делам людей.

— Попалась! — Ангел возникает за спиной, пугая Юри хриплым вскриком.

Внезапное появление заставило отпрыгнуть в сторону фигурку в бежевом пуховике.

— Что мы здесь забыли, Ангел?! — рассерженно требует Юри от девчонки рядом.

— Всё потом! — Ангел призывно машет кольцами, хватая тонкую ладошку. — У нас мало времени, поспешим!

Длинные ноги споро вышагивают, особа в тёмной толстовке тянет за собой, уклоняясь от редких пассажиров, необычная пара устремилась к спуску на перрон. После прыжков по лестнице девушка вырывает руку из цепкой хватки колец, оставаясь на месте.

— Ангел, что происходит? — настойчиво требует Юри.