Маленькая леди в большом городе - Эстер Браун

Ужасно мило, но я просила вовсе не об этом.

В «Грамерси таверн» мы с Джонатаном явились ровно в семь пятнадцать. В кремовом льняном костюме он выглядел исключительно. На мне было облегающее шелковое платье Милочки, которое вернулось из химчистки Джонатана как будто более новым, чем когда я покупала его на распродаже в «Селфриджез», и куда более дорогим.

Джонатан заметил, что, выйдя из такси, я глубоко вздохнула, и чуть не рассмеялся.

– Эй! Расслабься! – сказал он, кладя руку мне на талию. – Мы приехали на ужин в кругу друзей, только и всего!

– Тебе легко говорить, – сказала я, позволяя ему провести себя мимо швейцара, один взгляд на которого нагонял страх. – Поставь себя на мое место: так много новых знакомых за раз у меня не появлялось с начала учебы в колледже.

– Что поделать? – произнес Джонатан –

Всем не терпится с тобой познакомиться. Послушай-ка, пока мы одни: я сказал, что ты потрясающе выглядишь? Сдается мне, – прибавил он вполголоса по пути к бару, – все мои мысли за ужином будут лишь о том вечере, когда ты надевала это платье в последний раз.

Я в шутку пихнула его локтем в бок. В тот день мы отмечали три месяца, что были вместе. Я тоже все прекрасно помнила. Вечер был из тех, которые навек остаются в памяти: с устрицами, мартини и катанием на «Лондонском глазе».

– Джонатан! Здорово, приятель!

Человек в костюме, с ним рядом еще один, две женщины, тоже в костюмах, и Бонни с Куртом замахали нам руками; Джонатан, едва касаясь моей спины рукой, повел меня к их столику.

Все выглядели так, будто приехали в бар прямо с работы Я мгновенно почувствовала, что одета не по случаю роскошно, а не наоборот, как опасалась. Боже. Когда я научусь угадывать, куда в каком виде должна являться?

Улыбнувшись, я сосредоточилась, чтобы запомнить имена. А когда подошла ближе, с ужасом поняла, что одна из дам в костюмах – Дженнифер Язык Без Костей с той вечеринки у Бонни.

Ничего. Будь выше разных глупостей Будь выше, стала суматошно внушать себе я. Она смутилась не меньше твоего.

– Мелисса! Привет! – Бонни вспрыгнула с места и заключила меня в обычные костлявые объятия. – Выглядишь фантастически! Напоминаешь Кетрин Зету-Джонс!

Я ничего не имела против Бонни, но, когда она прижимала меня к груди, возникало чувство, что обнимаешься с экспонатом из музея естественной истории. Интересно, какие ассоциации вызывали у нее мои телеса.

– Привет, Бонни! – ответила я, когда она, наконец, отпустила меня. – Отличный пиджак.

– Видите? – произнесла Бонни театральным шепотом, обращаясь к подругам. – Видите? Правда, очаровашка?

Понятия не имею, очаровала ли я кого-либо, но была рада возможности переключить внимание на Курта, который взялся представлять мне друзей. Его и Бонни я давно знала, Дженнифер, вне всяких сомнений, помнила; Уэнтуорт тоже учился в университете с Джонатаном, как и Стив.

– А это моя жена Дайана, – прибавил Стив. – Через одиннадцать с половиной недель мы ждем прибавления!

– Здравствуй, Мелисса, – проворковала Дайана, убирая с глаз медную челку, чтобы лучше меня рассмотреть.

Ее короткие волосы были пострижены так, что ложились в художественном беспорядке, но как нельзя лучше при всяком движении головы.

Я проглотила слюну. Не сказали бы мне, я бы и не заметила, что Дайана беременна. Практически все Джонатановы друзья были в прекрасной форме.

– Значит, ты вернулся в Нью-Йорк! – про. изнес Уэнтуорт.

– Похоже на то, – ответил Джонатан.

– О! Какой ты теперь у нас лондонец! – провизжала Бонни. – «Похоже на то», – повторила она безжизненным тоном.

– Джонатан, я хотел бы переговорить с тобой по делу, – сказал Уэнтуорт, – Да, да, понимаю! – Он поднял руки в ответ на поднявшийся дружески-протестующий гвалт. – Я собрался купить квартиру и должен посоветоваться со специалистом.

– Если ты о той, про какую я думаю, зря суетишься, – заявил Стив, поднимая глаза к потолку. – Ничего не выйдет! Знаем по опыту, правда, солнышко? Ты ведь не лауреат Нобелевской премии и не приятель Джорджа Буша-старшего. У тебя практически ноль шансов.

Дайана закивала.

– Мы сделали вклады во все мыслимые и немыслимые благотворительные организации, посадили бедную собаку на вегетарианскую диету, чтобы ее вес не превышал допустимых пределов. Безрезультатно!

– Мелисса, ужасно, что они вынуждают тебя слушать их кошмарные квартирные разговоры, – сказала Бонни, прикасаясь к моей руке и похлопывая по свободному сиденью рядом с собой. – Давай закажем тебе выпить. Шампанского? – Она подала знак официанту и снова повернулась ко мне. – Как тебе Нью-Йорк?

Всякий считал своим долгом задать мне этот вопрос, будто я была первой англичанкой, что ступила на американскую землю с тех времен, когда к ее берегам причалил «Мейфлауэр». Я каждый раз терялась, не зная, что говорить. И выдавала стандартное: «Здесь все огромное!», что, по сути, так и было. Поделиться впечатлениями меня просили из лучших побуждений, вот я и старалась отвечать тем же, не восклицать: «Ньюйоркцы помешаны на средствах по уходу за зубами!» или «Налог с продажи кофе тут безумный!»

Бонни и Дайана не сводили с меня глаз.

– Здесь все огромное! – восхищенно пропела я. – А в карте метро попробуй разберись.

– Ну что ты! Чего в ней сложного? Как-нибудь встретимся утром, – милостиво предложила Бонни, – проедем на метро вместе, и я без труда объясню тебе, по какой системе оно работает.

– В распоряжении Джонатана столько машин с водителями. Зачем тебе метро? – спросила Дайана.

– Я предпочитаю общественный транспорт, – сказала я. На ее лице отразилось ошеломление, и я прибавила: – Люблю, когда вокруг люди. И люблю знать, в каком я еду направлении.

Прибыл мой бокал с шампанским, а с ним блюд семь с разного рода орешками. Мгновение спустя вернулась выходившая Дженнифер и заняла место рядом со мной. Сегодня, судя по всему, на ней был лифчик – большая грудь под черным пиджаком не колыхалась.

– Привет, Дженнифер, – сказала я, дабы показать, что не в обиде на нее.

– Мне до того неловко, – протараторила Дженнифер. – Прости меня, пожалуйста! Все это время терзаюсь угрызениями совести… – Она с хрустом сжала кулаки, демонстрируя, как измучилась. – Бывает, я сама не знаю, что несу! И причиняю людям боль, унижаю их! Поверь, никто и не думает обсуждать тебя, или тебя и Джонатана, или тебя, Джонатана и Синди…

– Или Джонатана, Синди и Брендана, – вставила Дайана.

– В общем, ваши отношения, – твердо заявила Бонни.

– Я готова сгореть со стыда! – Дженнифер прижала руку к украшенной жемчугом шее. – Сможешь меня простить? Я так мечтаю найти с тобой общий язык! Джонатан мой давний добрый друг, с любой женщиной, какую бы он ни выбрал в спутницы, я непременно захотела бы познакомиться ближе.