Сага о диком норде - Наталья Викторовна Бутырская

мы стояли. Я даже не вспотел за те недолгие мгновения боя, и кровь еще бурлила, требовала сражений, требовала благодати. Не только Эгиль стал хускарлом. Аднтрудюр тоже получил шестую руну. И то сказать, застоялся он. В прошлый раз руна была ему дарована еще на болотах, сразу после гибели Рыбака. Столько всего произошло с тех пор!

— В бой! На Сторборг! — до нас донеслись крики из глубины херлида.

Альрик покачал головой:

— Что-то тут не ладно. Драугров-то мы порубили немало, да все они слабы! Карлы да хускарлы. Может, несколько хельтов в центре. Даже в лесу сильнее попадались.

— Думаешь, обманка? — спросил я.

— Скорее, приманка. Нас хотят приманить в город. Там на узеньких улочках стену щитов не выстроишь. Засаду устроить легче легкого.

Эгиль, всё ещё радуясь новой руне, рассмеялся:

— Говоришь так, будто они могут до такого додуматься! Это ж драугры. У них внутренности сгнили давно.

— Тоже так думаю, бездна им в глотку, — сказал Оттар Мышонок. — Но и отступать смысла нет. Снова сидеть в чистом поле и ждать, пока жратва кончится? А ведь уже пора пахать. Еще седмицу-другую просидим и упустим время. Земля высохнет, и не взойдет зерно, бездна ему в глотку.

Тулле вздрогнул и начал приглядываться к вытоптанной и политой черной кровью почве. Давненько он не вспоминал про рожь и коров.

Хозяйственный Вепрь ходил меж трупов и выискивал оружие или хотя бы железо, годное на переплавку. Подымал то одно, то другое, многое брезгливо отбрасывал, но кое-что отложил в сторонку. Потом заберем. Никто наше не тронет. Альрик прав, против нас выставили слабаков, даже снарядить их толково не озаботились. Швырнули как подачку бродячей псине.

Не трубили ни отступление, ни атаку. Солнце неторопливо поднималось, обжигая весенними лучами кожу и нагревая железо.

А крики нарастали:

— Надо отбить Сторборг!

— Вымести драугров из домов!

— Мы ж не похоронили родных! Надо похоронить по-людски!

И вскоре над полем загремело:

— На Сторборг! На Сторборг! На Сторборг!

Мы пришлые. Многие хирдманы тоже не имели ни земель, ни домов. А те, кто стояли за нашими спинами, родились и выросли в Сторборге. Несколько дней назад им пришлось бежать, бросая дома, рабов, стариков. Конечно, они жаждали отомстить. Отомстить за свой страх, за стыд, за родных и друзей.

Так и не дождавшись сигнала от конунга, толпа сторборгцев всколыхнулась и медленно двинулась к городу. А между ними и Сторборгом — мы. Хирдманы.

— Стой! Назад! — закричал кто-то, но его никто не слышал.

— На Сторборг!

— На Сторборг!

— Фомрир!

— Сторборг!

Крики людей слились воедино. Их жажда мести полыхала огнем и обжигала лёгкие! Их ярость захлестнула меня и поглотила целиком. И вот уже я сам орал, срывая глотку: «Сторборг! Сторборг!», размахивал топором и шагал к разоренному городу. Мощь, равная богам! Стая? Нет, херлид! Что такое полтора десятка человек перед эдакой силищей? Мы сметем всех драугров до последнего, разрубим их на куски, размажем по стенам, втопчем в землю и измельчим в прах!

Что-то мешало мне до конца слиться с херлидом. Что-то зудело рядом.

Меня схватили за плечо и грубо тряхнули. Я оглянулся. Альрик?

— Кай! — орал он мне в ухо, прикрытое шлемом. — Дар! Помнишь? Дар!

Я резко отмахнулся. Еще чуть-чуть, и я б захватил даром всех на поле! Наверное.

Сзади напирали, толкали в спину щитами, пихались плечами и кричали, кричали, кричали. Поневоле передние воины ускоряли шаг, и вскоре мы неслись во всю прыть к первым домам, далеко выплеснувшимся за старую городскую ограду.

Северный край Сторборга зацепило меньше всего. Так говорили в становище. Пока драугры добрались от реки, большинство жителей сумели убежать и прихватить с собой скот, телеги, скарб. Потому дома тут выглядели целехонькими, без пятен крови, без пожарищ. Двери кое-где были открыты, и казалось, будто вот-вот из-за угла выскочит босоногий постреленок с рогаткой или залает собака, почуяв незваных гостей. Но было тихо. Ни одного драугра. Ни одного человека.

Я бы и рад был остановиться. Несуразность увиденного ошеломила настолько, что выбила из головы и чужие крики, и чужую ярость. Но нас несла людская волна, несла и дробила на мелкие ручейки, разбегающиеся по узеньким улочкам. По дороге мелькнула оборонительная стена, источенная дырами проходов. Я потерял из виду некоторых ульверов, где-то затерялся хирд Оттара, о сторхельтах и говорить нечего. Краем глаза выцепил Гисмунда, рядом бежал Тулле, и вроде бы Альрик был неподалеку.

Пробежав еще три дома, я замедлился. Хвала Фомриру, тупоголовые горожане позади нас тоже почуяли неладное. И тут мы увидели это: узкая дорога, по которой с трудом проедет телега, была завалена лавками, столами и сундуками, вытащенными из домов. Куча доставала аж до крыш.

— Стой! — рявкнул Альрик и выпустил рунную силу, придавив нас к земле.

Наконец мы остановились. Я оглянулся. Почти все ульверы были здесь. Кого-то не хватало, но я не мог понять, кого именно. За хирдом еще два десятка мужей, вооруженных как попало.

— Щиты! — взревел хёвдинг.

Мой щит мгновенно взлетел над головой и затрясся от посыпавшихся сверху стрел. Я чуть сдвинул его и заметил драугров на крышах. Откуда они там взялись? За спиной послышались крики боли, стоны, ругательства. Не каждый горожанин прихватил с собой щит, а уж вовремя поднять сообразили лишь некоторые.

— Кай, Тулле, Херлиф, Ледмар! На крыши!

Альрик в одиночку бы снес всех драугров, да мой дар так и не проявился. А вдруг он вспыхивает лишь раз в день? Меня аж в жар бросило от эдакой мысли.

— Кай!

Прикрывая лицо щитом, я прыжком взлетел на крышу, поймал еще одну стрелу, почти пробившую дубовые доски, и взмахнул топором перед мордой драугра-лучника. Тот отшатнулся, выставив лук перед собой. Бзынь! Рассеченная тетива зло хлестнула концами по воздуху. Драугр оскалил черные зубы в безумной усмешке, вытащил из-за пояса длинный нож-скрамасакс и метнулся ко мне. Хускарл с сохранившимися умениями! Он рубил так быстро, что я мог только прикрываться щитом. Глухие удары сыпались так часто, что слились в единый перестук. Ловок, твариный выродок. Вот только мы же на крыше!

А снизу из окрестных домов выскочили затаившиеся ранее мертвяки и первым делом бросились к горожанам!

Надо скорее тут заканчивать!

Удерживая щит перед собой, я медленно пошел на драугра, тесня его к краю. Здесь по кругу не походишь, вбок не отскочишь, крыша-то двускатная, и мы шли ровнехонько